Мета.
перь он - просто врач.
правильно среагировать, когда не дожидаясь ответа на быстрый и легкий
стук, в комнату вошел сам Теодор Солвиц.
целяю всех и все: людей, животных, растения, даже вещи. Помните, я почи-
нил ваши скафандры? А людям я способен вылечить не только тела, но и ду-
ши. Вы знаете, где живут ваши души? У некоторых в пятках, у других - в
желудке, у кого-то в гениталиях, но особенно красиво - когда душа посе-
ляется в сердце. Впрочем, ей самой там совсем неуютно. Кровь плещется
туда-сюда, клапана шлепают: шлеп-шлеп, тук-тук... - Он заглянул в кухню.
- Вы уже завтракали? А я бы с удовольствием выпил сейчас чашечку кофе.
Что вы сидите все такие потерянные? Пойдемте, наконец, поговорим по-че-
ловечески!
помещение дивным ароматом. Под такой кофе хотелось не ссориться и даже
не спорить, а просто вести неспешную благожелательную беседу, хотелось
пофилософствовать, порассуждать о вечном, убедить друг друга в очевидных
истинах и прийти ко всеобщему согласию.
такое.
пугая. - Если вы слушали меня хоть до какой-то степени внимательно, на-
деюсь, вы поняли, что я ни разу не лгал, просто на каждом этапе сообщал
не всю правду. Правду нельзя излагать целиком и сразу. Слишком большой
объем новой информации может вызвать эффект пострашнее, чем передозиров-
ка сильного лекарства. Вот я и старался вводить вас в курс дела посте-
пенно. Чтобы в итоге вы оказались способны адекватно воспринять мою
главную идею. Но всему свое время. А сейчас настал подходящий момент,
чтобы растолковать вам еще одну важную вещь.
небольшом блокнотике, словно конспектировал лекцию. Мета, маленькими
глоточками прихлебывая кофе, почти не отрывала взгляда от говорившего. В
глазах ее читалось откровенное удивление. И удивлялась она не словам, не
происходившему вокруг, а своим собственным сугубо мирным эмоциям. Язон
же старался не поддаваться убаюкивающей магии обстановки и, постоянно
ожидая какого-нибудь подвоха, глубоко затягивался любимой сигаретой,
пускал дым в потолок, на Солвица поглядывал изредка и думал, думал, ду-
мал.
тельно главной целью: ни смерть в пламени гигантского взрыва, ни сотруд-
ничество с Язоном в решении технических проблем, ни даже мировое гос-
подство в привычном для всех понимании. Что-то совсем другое волновало
загадочного доктора Солвица и манило его в старую добрую Галактику. Эх,
понять бы, что именно, раньше, чем старый хитрец выдаст очередную версию
и окончательно все запутает! А не попробовать ли сбить его с толку нео-
жиданным вопросом?"
Язон. - Почему здесь всегда происходит что-то невероятное, стоит лишь
мне или вам закурить? Отвечайте!
падения! Кроме самого первого случая, пожалуй. Я внимательно проанализи-
ровал его и понял, что мои жутковатые охраннички, которые взяли вас в
оборот там, наверху, среагировали на запах табачного дыма, как на запах
хозяина - я ведь всегда любил покурить. Помните, они перестали вас оби-
жать, даже пропустили внутрь и только усыпили на всякий случай?
мо от вас? - решил уточнить Язон.
должил: - Так вот. Я всетаки хочу, чтобы вы поняли причину моей неубива-
емости и перестали упражняться здесь в стрельбе по движущимся мишеням. У
меня не просто много тел. Вся эта планета, вернее, все живое на ней - а
живого на ней, уверяю вас, много, гораздо больше, чем вы думаете, - все
живое здесь - это я. Теодор Солвиц собственной персоной. И не пытайтесь
найти тот единственный мозг, или микродиск, или монокристалл, в котором
хранится мой интеллект, моя память, моя бессмертная душа. Такого объекта
в пространственно локализованной форме не существует. Мой разум распы-
лен, размазан, распочкован по всей планете от центра до поверхности. Да,
он распределен неравномерно, и об этом - отдельный разговор.
еще далеко не все, но я таки научился воссоздавать людей по ранее запи-
санной схеме. Да, не скрываю, это стало возможным лишь при тесном кон-
такте с технологиями иной вселенной. И я пошел на этот контакт, хотя бы-
ло страшно. Нет, страшно - не то слово. От страха, как такового, я к то-
му времени уже давно избавился. Просто идти на контакт с иной вселенной
было нельзя. Если вы хоть когда-нибудь знакомились с представлениями
древних людей о религиозных табу, вы меня поймете. Давным-давно подобный
поступок называли "продать душу дьяволу". Очевидно, и в прежние века не-
которым удавалось соприкоснуться с иным миром, но это было под строжай-
шим запретом и считалось страшным грехом. Сегодня мы с вами смотрим на
все иначе, но думаю, что разные благородные организации типа Специально-
го Корпуса и сейчас запретили бы мне соваться туда.
формально облеченный всепланетной властью (а уж какая там планета - сем-
надцать тысяч жителей!), оказался допущен к секретной информации о су-
ществовании Специального Корпуса. Вообще-то к любым органам полицейского
надзора Язон с самого детства относился, что называется, нежно и трепет-
но, однако галактический размах новой спецслужбы не мог не вызвать у не-
го уважения. Вот почему сейчас он скорее готов был принять сторону Кор-
пуса, чем сразу согласиться с мнением типичного представителя современ-
ной оголтелой науки.
ального развития, - назидательно пояснил Солвиц. - А препятствовать про-
движению вперед научной мысли, ограничивать свободный полет интеллекта -
это всегда безнравственно.
лил себе усомниться в правильности этого максималистского утверждения.
Однако спорить не стал - просто попытался вернуть разговор к началу:
например, убеждены: сидящий перед вами Троу - андроид, потому что вы оба
видели, как он умер, а воскрешение, в вашем понимании, нереально. Воз-
можно, вы правы. Ведь никто так и не сумел дать корректного естественно-
научного определения понятию "андроид". Юристы дали, но им-то главное
было запретить, а думать об абсолютной истине, о Боге с большой буквы, о
добре и зле во вселенском масштабе они не привыкли. А вот я вам скажу:
андроид, сколь угодно совершенный, - это не существо, а устройство, то
есть нечто не обладающее свободной волей. Я же научился создавать чело-
века. Понимаете? Искусственного, но человека. Древние называли такое ги-
потетическое существо греческим словом "гомункулус".
прежние времена называли Богом, я поднялся выше добра и зла. Убийство
перестало быть для меня убийством, человечество больше не представляло
собой уникальной ценности, а страдание и наслаждение превратились в
абстракции, которыми можно так же легко оперировать, как положительными
и отрицательными электрическими зарядами в физике. В общем, все мои ком-
паньоны в одночасье сделались не нужны мне. Я использовал их для гло-
бального эксперимента по совмещению миров, и, как уже рассказывал вам,
они все погибли, тем или иным способом поубивав друг друга. Можете счи-
тать, что это я уничтожил их. Собственно, я и сам так считаю, но, в от-
личие от других, не вижу в этом греха. Грех - понятие человеческое, а я
- уже не совсем человек.
мною друзей. Так мне казалось тогда: все лучшее. Во-вторых, не без помо-
щи энергии иной вселенной я взял под личный биологический контроль всю
планету Солвиц, начинив искусственной протоплазмой не только робо-
тов-слуг, но и все движущиеся механизмы, всю автоматику, все компьюте-
ры... В итоге я сделал так, что даже гравитация и электромагнитные волны
на этой планете подчиняются моей воле. До известной степени, конечно. Но
все же... В-третьих. Вот у вас, как и у всех, пять чувств, ну, точнее,
шесть. У Язона, например, телепатические способности очень сильно разви-
ты. А у меня - вдумайтесь в это! - восемнадцать. Восемнадцать сенсорных
каналов связывают меня с внешним миром. Вот и скажите после этого, чело-
век ли я.
мя как Язон и Троу посчитали вопрос чисто риторическим.
вам больше, получив в свои руки такое, о чем не мог и мечтать, я ни на
йоту не приблизился к пониманию абсолютной истины. И я страдал от этого,
как самый обыкновенный и жалкий человечишко. Мне захотелось умереть. Но
дьявол расхохотался мне в лицо, напомнив, что теперь я не только бесс-
мертный, но и неубиваемый. Я называю дьяволом иную вселенную, так удоб-
нее и короче. Разве дело в словах?
Влодавец Леонид
Посняков Андрей
Березин Федор
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Кервуд Оливер Дж.