рвался в неведомые дали. За ними угрюмый богатырь Фюстель, отважный Арморис,
который называл себя готом, да и все остальные уже известные по доблести,
отваге и воинской силе.
ясный. Солнце сожгло остатки тумана первыми же лучами. Воздух стал настолько
чистый и прозрачный, что оторопь брала от непривычки: уже отвыкли видеть до
самого горизонта, да еще так отчетливо!
слишком длинные для франков. Сам он слегка наклонился вперед в жадном
нетерпении, глаза прощупывали горизонт...
Фарамунд сразу оценил, что кустарник не вырублен, можно подкрасться под его
прикрытием прямо к стенам. Ров не заполнен водой, а вал осыпался, можно
одолеть, не слезая с коня. Да и стражи слишком сонные, таких легко захватить
врасплох...
сейчас замечает все уязвимые места, и словно бы привычно намечает места для
быстрого захвата этой слабенькой крепости.
всаднику в дорогих доспехах: - А, это ты, Фарамунд?.. Погоди, сейчас доложу
хозяину.
должен буду вбить ему эти слова в глотку вместе с выбитыми зубами... и тогда
все нарушится.
усмешке:
Звенело железо. Потом из башни крикнули:
сорок лучников будут наготове.
ехали гордые, все в доспехах, хоть и разных, но все же не оборванцы, а кони
под дорогими попонами, уздечки не тряпочные, а красивые, кожаные, с медными
бляшками. Лучники лучниками, но все равно от маленького отряда веяло силой,
уверенностью.
прибытии именно Фарамунда разлетелся, как черепки от разбитого горшка. За
перилами галереи второго этажа показались молоденькие девушки. Глаза их
горели от любопытства, Фарамунд чувствовал их обжигающие взгляды, испуганные
и завлекающие одновременно.
погрузневший, волосы всклокочены, снова в них солома, словно с первой
встречи ни разу не встряхнулся. Как нарочито, вышел в затрапезной одежде, в
руке обглоданная кость с остатками мяса.
окрасила лицо, ударила в голову:
Фарамунд.
следующее мгновение он надменно выпятил нижнюю челюсть:
Ножом. В спину!
тебе до конца. Но он умер.
клятва, когда я обещал не поднимать на тебя оружия, которое ты мне дал, ныне
недействительна. Ты все понял?
Мужчины за его спиной взялись за рукояти мечей. Слышно было, как хлопнула
дверь, кто-то вышел из дома, расталкивая вооруженных людей. Это был Тревор,
похожий на взъерошенного вепря. Прикрыв глаза, взглянул на Фарамунда. На его
лице отразилось колебание, все-таки совсем недавно он советовал перерезать
ему горло.
поменяла хозяина. Теперь она моя.
ухмылки. Фарамунд с высоты седла оглядывал крепость, разом замечая, кто где
стоит, сколько оружия,
потерял одного человека, а семеро было ранено. Еще один утонул в подвале,
где разбил бочку с вином и захлебнулся. Наемники, которые служили Лаурсу,
сейчас служат мне. Правда, теперь их осталось шестьдесят четыре... Но если
учесть, что было семьдесят...
боевым молотом. По левую руку Фарамунд держался Вехульд, его смуглая рука
щупала рукоять боевого топора, нежно гладила, словно обещала вот-вот крепко
ухватить в обе ладони.
Вздрогнул от громкого голоса. Тревор смотрел исподлобья, ждал ответа.
И защищена надежнее. К тому же я думаю укрепить ее еще... Да, основательнее.
Потому я приехал, чтобы... чтобы пригласить господ Тревора и Редьярда... с
их людьми... в мою крепость!
Свен выпучил глаза, побагровел. Тревор отшатнулся, впился глазами в этого
странного человека на рослом жеребце.
торопливо, - Не вам, а госпоже Лютеции. Сейчас очень неспокойное время!
Свена, и его воинов. Колко и неприязненно смотрел красавец Редьярд. Тревор
нахмурился, сказал с колебанием в голосе:
воздуха, словно сидел с содранной кожей. Глаза его замечали искорки на
крыльях пролетевшей над конюшней стрекозы, а в голосе старого воина с
удивлением уловил нотку сомнения.
перил. Он чувствовал, как она открыла дверь, это на том конце галереи, потом
ноздри уловили ее запах... или тень запаха, что усиливался, до тех пор, пока
у перил не возникла ее легкая фигура.
стрельнуло. Мир покачнулся, в душе кольнуло ужасом, что сейчас свалится с
коня, как пугливый ребенок. - О, госпожа...
чувствовал, что щеки полыхают, уже все лицо залило красным, горячая тяжелая
кровь прилила даже к шее, а уши раскалились.
Голос ее звучал так же нежно, спокойно, но теперь он вспомнил, что так же
приветливо она разговаривала с любым челядинцем.
спокойно. - И мы пребудет под его защитой, пока не выясним, где сейчас наша
родня.
тем же ровным голосом, - способные захватить крепость.
слушал музыку ее голоса, упивался ее ангельским обликом, но в груди что-то
рвалось болезненно и страшно.
Дядя, поблагодари!
Посняков Андрей
Каменистый Артем
Махров Алексей
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия
Самойлова Елена