лазутчиков облачилась в доспехи. Рагнур с завистью знатока взглянул на
дивные, серебристо-переливчатые бахтерцы Фолко и тангаров - сам он носил
простую вороненую кольчугу, двойную, на совесть сплетенную, - но, конечно,
она не шла ни в какое сравнение с работой подземных мастеров.
звука, с дозорными я сам разберусь.
хриссаадских улочек. Чем ближе к дворцу, тем, естественно, шире и чище
становились проезды, выше и наряднее дома.
Стражники туда суются редко, но уж если суются - то настоящей облавой. Нам
уже недалеко. День переждем, я осмотрюсь получше - а там и в гости во
дворец наведаемся.
зачастую исход схватки решает первый удар. Если ты опередишь врага на долю
мгновения - то уже можешь выиграть. Хоббит не слишком-то верил словам
Рагнура о том, что тот сумеет без крови "разобраться" с дозорными - потому
что палящий незримый Свет, Свет, который повел Фолко в это новое
странствие, уже давно заливал Хриссааду, намертво вплавляясь в сознание
здешних обитателей. Шестым чувством Фолко ощущал разлитый вокруг
беспричинный гнев, только и ждущий, чтобы вырваться наружу - неважно на
кого - своего же соседа или чужака на рынке...
держал себя в железных рукавицах - мастер Холбутла, бывалый и опытный
командир пеших лучников, давно уж сменил Фолко Брендибэка, мирного
хоббита-книгочея, любившего подразнить дядюшку Паладина (мир твоему праху,
дядя, - спи спокойно, мы справили по тебе славную тризну...).
каждый свое место и не пытаются вытеснить друг друга. Приходит день - и
колосятся злаки, трудятся люди, добывают пропитание звери и птицы;
приходит ночь - и веки смыкаются благодетельным, несущим отдохновение
сном. Набирается сил земля; а люди в вечерней тишине слагают песни - или
же любят друг друга, зачиная детей...
эфесом в деревянную створку.
черного хода из дворцовых поварских или кладовых. Некоторое время на стук
никто не отзывался - и тогда Рагнур бросил несколько громких ругательств
по-харадски.
мелькнул тусклый свет лампадки. Сонный голос что-то недовольно спросил -
очевидно, "кто такие?".
распорядитель дворцовых шествий. Так или иначе, дверь приотворилась -
ровно настолько, чтобы кхандский разведчик мгновенно смог ткнуть туда
саблей. Хрип, бульканье - и звук рухнувшего на пол тела.
можно было лишь изнутри и когда створка полностью закрыта. Гном коротко
взмахнул топором - и мифриловое лезвие, сработанное в дьюринском горне,
напрочь снесло ушко запора.
на застывшее, искаженное недоумением и болью лицо злосчастного воина,
совсем еще мальчишки, безусого и безбородого.
склад: по углам громоздились мешки, кули и тюки. Скупо светила
единственная масляная коптилка; в дальнем конце - еще одна дверь, и за ней
- ступени наверх.
невольниц харадского правителя.
настоящие лампы, поярче. Стены задрапированы пестрыми ало-черно-желтыми
гобеленами с такими картинами, что Фолко не выдержал - покраснел.
Удовольствий правителя... За мной!..
встреча была полной неожиданностью - кхандец растерянно замешкался. Вместо
разжиревшего гаремного служки друзья столкнулись с четырьмя вооруженными с
ног до головы воинами из личной гвардии правителя...
повинуясь инстинкту, выбросило клинок вперед в глубоком выпаде. Меч,
острие которого Фолко отточил поострее знаменитых кхандских шпаг,
скользнул по чешуйчатой броне стражника, лишь слегка оцарапав тому горло.
все смешалось на миг. Несмотря на неожиданную атаку, харадримы не
растерялись. Один из них прыгнул к веревке сигнального колокола, трое
других спина к спине вступили в бой.
промахнуться?! И прежде, чем его противник успел удивиться тому, что с ним
сражается какой-то недомерок, Фолко с неожиданной силой отвел в сторону
саблю стражника и, разворачиваясь, что было мочи ударил, целясь в щель
между низким шлемом и верхом кольчужной рубахи...
стражника. Захлебываясь кровью, тот повалился, и Фолко тотчас опустил меч
сзади на шлем харадрима, схватившегося с Рагнуром.
рванулся к заветной веревке поднять тревогу, зарубил Торин, его топор с
такой силой врезался в шлем воина, что железо вмялось глубоко в череп.
Малыш четко, словно на занятиях, вогнал дагу в горло своему противнику, и
в живых остался только один часовой, оглушенный ударом Фолко.
дорогу... О, проклятье! - И он перешел на харадский.
заставил лишь кинжал под подбородком. Он торопливо, подобострастно закивал
и потрусил по коридору. Рагнур заломил ему руку за спину, а Торин держал
клинок возле горла пленника.
перевел на Общий Рагнур.
повороты.
когда выбравшийся на шум дотошный прислужник увидит плавающие в крови
тела?
деле ее спасет? Неужели?.. Кто эта странная воительница, девушка старалась
не думать. Не давало покоя иное: а ну как она навела на след мастера
Холбутлы самого настоящего убийцу. Саблю-то Тубала носить умеет...
невольничьей тюрьмы выхаживала иная надзирательница - правда, со столь же
монументальной фигурой. Всякий раз, проходя мимо Эовин, стражница
окидывала ее пристальным холодным взглядом.
дверью ее камеры стояла Тубала - слегка запыхавшаяся, точно после бега. В
руке ее позвякивало кольцо ключей. Нимало не смущаясь присутствием
надзирательницы, воительница отомкнула замок.
подумать Эовин за миг до того, как, заметив неладное, нечеловеческим
голосом заверещала стражница.
прочь, туда, где из дыры в потолке свешивалась толстая веревка,
выкрашенная в алый цвет.
надзирательница словно сломалась пополам на бегу; обхватив руками пробитую
навылет шею, она зашаталась и рухнула. Грянули о камень и не спасшие
хозяйку доспехи.
его и кивнула Эовин:
опущена - пусть думают, что я тебя к правителю веду... Что это?!
еще один удар, потом еще и еще... Эовин с замиранием сердца увидела, как
ее спасительница досадливо закусила губу.
пленнице.
распахнулась широкая решетчатая дверь, и не меньше дюжины дворцовых
стражников с саблями и короткими копьями ринулись внутрь. Увидев