разницей, что речь идет о целом народе, погрузившемся вместе со
своими городами в пучину Ледовитого океана и продолжающем там
прежнюю жизнь.
народах", обитающих под землей на краю света. Известны разные
версии этой легенды, одна даже вошла в канонический Сборник
сказок Афанасьева, хотя к сказке в собственном смысле данного
слова имеет отношение самое незначительное. В русском народном
сознании древний сюжет о подземных жителях смешался с
библейскими "Гогами и Магогами" и Александром Македонским:
он-то якобы и загнал свирепых ворогов в глубь земли. Но они
живы до сих пор и вырвутся на свободу перед самой кончиной
мира.
И не только сказочные или мифологические. В преданиях о людях
(или человекоподобных существах), обитающих в недрах Земли:
Хозяйка Медной Горы, Подземная чудь, Аггарта -- северная
Шамбала. Сведения на сей счет сохранились и в русских
летописях, где они излагаются как сами собой разумеющиеся
факты. Так, в Начальной летописи под годом 1096-м (6604) Нестор
воспроизводит свою беседу, надо полагать, с приезжим
новгородцем:
что рассказал мне Гюрята Рогович новгородец, говоря так:
"Послал я отрока своего в Печору, к людям, которые дань дают
Новгороду. И пришел отрок мой к ним, а оттуда пошел в землю
Югорскую. Югра же -- это люди, а язык их непонятен, и соседят
они с самоядью в северных странах. Югра же сказала отроку
моему: "Дивное мы нашли чудо, о котором не слыхали раньше, а
началось это еще три года назад; есть горы, заходят они к
заливу морскому, высота у них как до неба, и в горах тех стоит
клик великий и говор, и секут гору, стремясь высечься из нее; и
в горе той просечено оконце малое, и оттуда говорят, но не
понять языка их, но показывают на железо и машут руками, прося
железа; и если кто даст им нож ли или секиру, они взамен дают
меха. Путь же до тех гор непроходим из-за пропастей, снега и
леса, потому и невсегда доходим до них; идет он и дальше на
север".
(перевод).
о так называемой ледниковой эпохе, точнее о катастрофическом
похолодании, постигшем Гиперборею. Выдающийся чешский поэт,
историк и фольклорист Карел Яромир Эрбен (1811 -- 1870)
свидетельствует, что хрустальная или стеклянная гора славянских
сказок есть не что иное, как образ ледяной горы54,
трансформировавшийся в сознании людей, а также при устной
передачи от поколения к поколению (в чешском фольклоре известен
и город Ледян -- сродни русскому Леденцу, -- что значит
"ледяной"). Чтобы убедиться в правомочности данного вывода,
достаточно еще раз внимательно просмотреть волшебную русскую
сказку "Хрустальная гора" (по сборнику Афанасьева No162). Здесь
тридесятое царство наполовину втягивается в хрустальную гору
(что наглядно воспроизводит действие наступающего ледника). Но
главное в другом: чтобы спасти гибнущее царство и заточенную в
хрустальной горе царевну, герой, победив змея о двенадцати
головах, "разрезал его туловище и на правой стороне нашел
сундук; в сундуке -- заяц, в зайце -- утка, в утке -- яйцо, в
яйце -- семечко, зажег и отнес к хрустальной горе -- гора скоро
растаяла". Растопить подобным образом, как не трудно
догадаться, можно только лед и никак не хрусталь (стекло).
подробности, касающиеся стеклянной горы. На ее вершине растет
чудесная яблоня с золотыми молодильными яблоками. Стережет ее
беспощадный сокол (!), сметающий вниз всякого, кто пытается
одолеть скользкие, как лед, склоны. Потому-то все подножье
стеклянной горы сплошь усеяно человеческими костями. Герой
одной карпатской сказки сумел перехитрить кровожадного сокола
-- носителя тотемной символики; с помощью рысьих когтей он
незаметно поднялся на вершину и отсек хищному стражу волшебной
горы ноги. Кровь пролилась вниз, и все жертвы безжалостной
птицы ожили. Обо всем этом можно узнать из сборника "Повести и
предания народов славянского племени" (СПб., 1840), изданного
ныне совершенно забытым этнографом и историком Иваном
Петровичем Боричевским (1810 -- 1870). Русские
исследователи фольклора справедливо усматривали в сказочной
стеклянной (хрустальной) горе отголоски общеарийской мифологии
-- воспоминания о вселенской горе Меру55.
подробно описывается полночная страна, где люди
приспосабливались к ночной жизни среди гор и боролись с тьмой с
помощью волшебного коня с Солнцем во лбу. Как бы ни
трансформировался сказочный сюжет за свою долгую жизнь -- он
неоспоримо свидетельствует об одном: далекие предки словаков и,
надо полагать, предки всех славян знали о такой стране за
Полярным кругом, где царит долгая ночь и бушует нескончаемая
буря.
корни: bhurati в древнеиндийском означало --
"двигается", "вздрагивает", "барахтается". Но в достопамятную
старину "буря" произносилась и писалось как "боуря" (с юсом
малым на конце). Вот он и Борей -- северный ветер, а значит,
бореи -- те, кто с бурей дружит (или спорит). Известен синоним
"ураганного ветра", одного корня со словом "буря". Это --
"бора": так именуют ураган на море и турки, и итальянцы, и
русские. Но, вопреки безапелляционному утверждению этимологов
(и в частности такого авторитета, как М.Фасмер), в русский язык
слово "бора" никак не могло попасть из турецкого, так как турки
появились на берегах Черного и Средиземного морей сравнительно
недавно и, скорее всего, сами заимствовали данное понятие у
аборигенов.
мифологии. Первобогом-прародителем древних германцев и
скандинавов, согласно Старшей и Младшей Эдде, был Бури, а его
сыном -- Бор (Бер) -- отец Одина, главы пантеона северных
Богов. Рождение Бури сопряжено с мировым катаклизмом, когда
Север "заполнился тяжестью льда", что сопровождалось его
таянием и неотвратимым потопом. Из гигантской ледяной глыбы
(айсберга?) в течение трех дней и родился Бури с помощью
космотворящей коровы Аудумлы. Она паслась на льду, облизывая
соленые (морские?) ледяные глыбы, подобные камню. К концу
первого дня на вершине одной из глыб появились волосы, на
другой день -- целая голова, а к концу третьего дня могучий
титан Бури родился окончательно.
упоминается князь Буревой, отец легендарного Гостомысла,
правивший в Новгороде до появления Рюрика и упорно боровшийся с
варяжской агрессией. Корень "бор" древнейшего, вероятно,
доиндоевропейского происхождения. Он образует любопытное
лексико-смысловое гнездо, позволяющее судить и о многообразии
функций, проецируемых и на Бога Борея. Прежде всего, бор -- это
"хвойный, преимущественно сосновый, лес". У болгар, сербов и
хорватов "бор" означает "сосну". Но не только у славян:
название народа "буряты" дословно означает "лесные" и по смыслу
смыкается с русским "бор" -- "лес". Затем ряд однокоренных
слов: "борьба", "борец", "брань" ("боронь" -- в смысле "битва"
и в смысле "ругань"), "оборона", "борзой", "борозда", "борона",
"борода", "боров", бородавка", "борщ", "собор", "боркан"
("морковь"), "борт" (в смысле "борта лодки, корабля").
Разветвленность смыслов -- лучшее доказательство древности
исходного слова. Кстати, о Сивке-бурке -- откуда такое
словосочетание? Если Сивка (светлая), то почему Бурка (темная)?
Не зебра же ведь это, у которой полоска -- черная, полоска --
белая. Все дело, оказывается, в том, что прозвище Бурка
первоначально звучало как Бурька. А если взглянуть на его
истоки, то обнаруживаются явственные следы Борея. Обратившись
темногривым жеребцом, Бог -- покровитель Севера -- оплодотворил
двенадцать кобылиц и стал отцом двенадцати чудесных жеребят,
что могли летать по поднебесью над землей и морями. Такими их
описывал еще Гомер в "Илиаде" (XX, 220 -- 230):
славянском фольклоре, где прозываются они Сивками-бурками,
Бурушками-косматушками, что в конечном счете значит --
Бурьки-Борейки. Не случайно и мифический летучий конь алтайских
сказаний также зовется Буура. Между прочим: до сих пор
имеет распространение славянская фамилия Борейко (вспомним
Русанов Владислав
Николаев Андрей
Самойлова Елена
Курылев Олег
Орлов Алекс
Посняков Андрей