Итиль стал звать водяного царя. Три раза вызывал Итиль царя. Наконец на
третий раз всколыхнулась река, пошли волны ходуном, разразилась буря с
громом, молнии сверкали на небе. Хан Итиль схватил ларец с драгоценнос-
тями и наклонился над водой, призывая водяного царя подплыть поближе, А
тем временем тысячи рыбаков уже опустили в воду сети и со всех сторон
спешили на лодках к хану Итилю.
великий визирь ударил ножом в спину хана Итиля и столкнул его в воду.
Гребцы увидели это, набросились на визиря, избили его веслами и сбросили
в реку.
жив и невредим - он ожидал измены и надел под чапан стальную кольчугу.
Великий визирь был мертв, с переломанными костями, а в его карманах и за
пазухой были все драгоценности, все подарки, приготовленные для невес-
ты-русалки. Рыбаки выловили ларец - он был наполнен простыми камнями...
лубже! Выловите мне водяного царя!"
голове выросли большие наросты, похожие на корону, а длинные усы и боро-
да были седыми. Белуга металась и рвала крепкие сети.
тестя, водяного царя! - и он крикнул рыбакам: - Отпустите белугу на во-
лю! Пусть еще погуляет!"
ще. Волны, как горы, заходили по реке, набегали на берег и смывали лод-
ки, людей, быков и телеги с конями, Гром гремел не переставая, дождь
лил, точно хотел смыть с земли все живое,- это по просьбе водяного царя
бог-громовик мстил хану Ураку. Несколько молний ударили в высокий дворец
на Ураковой горе. Дворец запылал и сгорел дотла. Огромные водяные валы
прокатились через Уракову гору и смыли последние обугленные головешки.
Тогда буря прекратилась.
смотрела выпученными глазами на гибель Уракова царства. Лодку хана Итиля
буря отнесла далеко на берег и посадила на верхушку старой березы. Итиль
и его верные друзья спаслись. Когда буря утихла, молодой хан устроил в
честь погибшего отца торжественную тризну. Каждый воин принес шапку,
полную земли, и высыпал ее на вершине Ураковой горы над каменным телом
хана Урака. Так получился на горе высокий курган, на котором каждый год
совершаются моления богам водяному и громовому, чтобы они не гневались
больше на жителей Уракова края...
гушки, которыми шевелил старый рассказчик. Бату-хан спросил:
шел ли он завоевывать другие страны?
большое войско и двинулся против западных народов. За войском потянулись
телеги, запряженные волами и верблюдами, В телегах ехали женщины, дети и
старики, Войско ушло далеко, на десять лет пути. Хан Итиль разбил все
встречные народы, завоевал девяносто девять царств, но умер обидной
смертью. Хотя у него было триста жен, все же он решил жениться на дочери
последнего покоренного царя. Ночью, после свадьбы, новая молодая жена
зарезала хана Итиля, храбрейшего из храбрых... Воины решили сжечь его
тело на костре на берегу Дуная. Ночью, при свете луны, из реки вышла де-
вушка-русалка. Она сказала воинам, сторожившим тело Итиля:
мне. Положите его тело в хрустальный гроб и опустите на дно реки. Я буду
беречь его и вместе с подругами-русалками петь ему песни..."
на дно реки Дунай. Когда опускали хрустальный гроб, из воды снова пока-
залась дочь водяного царя, горько плакала и навеки скрылась на дне реки.
ся ли он обратно?
другими народами, все редели и, наконец, исчезли. Остались только сказки
и песни про храброго хана Итиля и его отца, хана Урака, обратившегося в
камень.
И-Ла-Хэ:
гая сказка, - мы уже знаем ее начало. Мы видим багатура, более смелого и
могучего, чем хан Итиль.
монголов!
Прославлю монголов!
на Арапшу, стоявшего при входе, сделал движение пальцами, показывая,
чтобы он вывел из юрты старого колдуна. Встретившись взглядом с баурши,
он повел правой бровью, разрешая подавать угощение.
гу уединенного озера, затерянного в глубине вековых рязанских лесов. На
небольшой поляне стояли избы выселка и бревенчатая часовенка. Кругом
густо росли пышные кусты ежевики, малины и смородины. И поляна и выселок
назывались Перунов Бор.
ным истуканам. Один такой истукан, трухлявый и вросший в землю, лежал в
малиновых кустах среди ельника.
едва заметными тропами пробегали только зайцы. Эти топи засосали немало
неосторожных охотников, прельстившихся заманчивыми изумрудными лужайка-
ми.
Ближайшего соседа справа звали Ваула. Был он мордвин и бежал со своей
родины в поисках лучшей доли. Ростом невысокий, черноволосый и рябой, он
и жену имел такую же низкорослую и рябую. Между собой они говорили
по-мордовски, отчего и пошло крестьянину прозвище "Ваула" (шепелявый).
Детей у них была полна изба-все маленькие, юркие и черноглазые, как мы-
шата,
дой и костлявый. Жил Звяга в небольшом срубе, крытом дерном и пластами
бересты; в избе его главное место занимала глиняная печь. Детей было
много, все беловолосые, вымазанные копотью, так как изба топилась
"по-черному", трубы не имела, а дым из печи уплывал через волоковое
оконце над дверью. Жена Звяги, тоже худая и высокая, едва успевала и по
хозяйству и по работе в лесу: она помогала мужу летом рубить вековые
сосны и ели, а зимой вывозить их по льду в ближний монастырь.
земли позже других, вместе с молодой женой. Вдвоем они нарубили ровных
сосен, свезли их по первопутку на поляну, поставили себе сруб и прист-
ройку для скота. В новой избе родилась дочка, назвали ее Вешнянка. Забо-
лела жена горячкой и вскоре умерла. Выдолбил Кудряш из липового кряжа
гроб, похоронил тело молодой жены под березкой и остался с маленькой
дочкой жизнь вековать вдовцом. Кудряш вскормил ее с рожка, через коровью
соску, потом часто уходил то на постройки в Рязань, то в Дикое поле, где
кочуют половцы, торговать у сторожевых застав, то неделями пропадал в
лесу, где ловил силками и западнями белок, горностаев, куниц и других
зверьков. А Вешнянка тем временем жила как родная в избе соседа Дикоро-
са.
селился в Перуновом Бору и всем показывал пример: когда начинать пахать,
когда сеять, не боясь утренних холодов, или отвозить по замерзшим тряси-
нам лещей, моченые ягоды и соленые грибы для монастыря. Дикорос был ши-
рококостный, крепкий мужик, с угрюмым взглядом из-под нависших на лоб
волос. Своими руками, своим горбом отец и дед Дикороса расчистили лесную
чащу, выкорчевали и выжгли старые огромные пни. Первыми засеяли они
вспаханную и засыпанную золой целину - сперва овсом, а в следующие годы
рожью и коноплей.
на приволье без чужого хозяйского глаза, но все равно не скроешься от
Сертаков Виталий
Володихин Дмитрий
Буркатовский Сергей
Русанов Владислав
Орлов Алекс
Майер Стефани