коршуном бросился на нее. Дальше последовало нечто малопонятное, но весьма
болезненное. Я поймал железной хваткой ногу мунтжака, и мы вместе кубарем
покатились по земле, притом по единственному во всем вольере участку,
заросшему крапивой и колючками. Олень брыкнул свободной ногой, и острые, как
нож, копытца аккуратно располосовали мне руку до локтя. Мы продолжали
кувыркаться, но я ухитрялся не разжимать пальцев, хотя мунтжак повернул
голову и обрабатывал мою руку клыками.
и принялся издавать чудовищные, пронзительные вопли. Можно было подумать,
что я прижигаю его раскаленным железом. Во всяком случае, я был потрясен
этими воплями и ослабил хватку, не желая причинять ему боль, но, когда мы
стали осторожно заталкивать беглеца в мешок. Фил объяснил мне, что китайский
мунтжак всегда так кричит, покоряясь своей судьбе.
душераздирающие крики. Мы кинули сети в фургон, уложили на них пленника и
покатили обратно в зоопарк. Я уповал на то, что непривычный способ
передвижения заставит крикуна примолкнуть. Не тут-то было. На всем пути по
территории зоопарка из фургона непрерывно вырывались дикие вопли. Посетители
бледнели и провожали фургон испуганными взглядами, не сомневаясь, что
водитель потерял рассудок. Один статный, по-военному подтянутый мужчина
остановился и посмотрел на нас с такой яростью, будто его обуревало желание
броситься за нами вдогонку и потребовать, чтобы мы предъявили лицензию на
право заниматься вивисекцией. Олень орал благим матом вплоть до той минуты,
когда мы подъехали к его загону. Поросячий визг показался бы музыкой перед
звуками, которые издавало это сравнительно небольшое животное. Наконец мы
вытряхнули мунтжака из мешка, и тотчас он смолк. Сделал два прыжка, прильнул
к траве пропал из виду.
хвоста. Доложил об этом Филу, и он передал мне от капитана какую-то мазь,
чтобы я ежедневно мазал ею болячку. Процедура была нудная, и нервный пациент
нисколько ее не одобрял, ведь его каждый раз надо было ловить. Для этого я
использовал сачок из куска грубой рыболовной сети, укрепленного на
металлическом обруче, кое-как обшитом мешковиной. Собственно, поймать лису,
учитывая ее повадки, было не сложно. Выгонишь из будки и закроешь дверцу -
лиса начинает равномерно трусить по краю вольepa. Остается быстро опустить
сачок прямо перед ней, чтобы не успела свернуть, и лиса сама в него забежит.
Правда, при этом надо было соблюдать осторожность, ведь, несмотря на
мешковину, металлический обруч мог натворить бед.
начинает заживать. Лиса, как обычно, кружила вдоль ограды, и я приготовился
ее ловить. В это время незаметно подъехал на велосипеде Билли. Только я
выбросил вперед сачок, вдруг из-за ограды донесся пронзительный крик:
пять, и обруч ударил лису по ногам. Раздался хруст, словно наступили на
гнилой сучок: правая передняя нога лисы сломалась как раз посередине между
локтем и лапой.
бегать с той же скоростью, но уже на трех лапах.- Я не видел, чем ты занят.
делать, черт возьми? Нельзя же ее так оставить.
старикану, и он все сделает. Так и Фил поступил бы.
так уж плох.
говорит, что ему всегда лучше работается по субботам, когда нет никаких
секретарей и никто ему не мешает.
огрызалась. Эти небольшие зверьки подчас не уступают свирепостью
бенгальскому тигру. Исследовав лису, я определил, что перелом удачный, если
вообще так можно говорить о переломе. Кость не раздроблена, не расплющена,
не смещена. Аккуратный, ровный надлом, как если бы вы надломили корень
сельдерея. Понятно, от лисы нельзя было требовать, чтобы она разделяла мою
радость, но я-то знал, что такую травму легче обработать и шансы на
благополучное заживление очень хорошие.
себе. Миссис Бил объяснила, что он принимает ванну, и я приготовился ждать,
когда кончится омовение. Однако миссис Бил и Билли заверили меня, что
наперед невозможно сказать, сколько капитан может просидеть в ванне. Во имя
гуманности мы должны были потревожить его. Билли подошел к ванной и принялся
колотить в дверь.
словно четырнадцать испуганных бегемотов одновременно пытались выбраться из
садового пруда. - Отваливай, я купаюсь.
Ладно... несите ее в кабинет, сейчас приду.
лису со сломанной ногой. Приготовь новый гипсовый бинт... Откуда мне знать,
где он? Поищи. Где-нибудь лежит. А где мои кальсоны, Глэдис?
миссис Бил с большой железной банкой в руках.
посмотрим.
руках. Однако могучая фигура и низкий голос капитана Била напугали ее, она
оскалилась и издала долгое предупреждающее рычание. Капитан живо отпрянул.
капитан мог изучить травму.
переломчик. Дела. Теперь за работу. Билли, ножницы.
корзине с рукоделием, где же еще!
понадобится ее помощь.
попытался представить себе реакцию капитана, если бы пострадало животное
покрупнее - скажем, лошадиная антилопа или жираф.
милый?
средство. Мне понадобится помощь.
пальцами,- делаем так. Прежде всего выстригаем волосы на сломанной ноге,
понятно?
капитан, раздосадованный такой недогадливостью.
Лора.
звеном в общей цепи.
ясно?
Ведь как было раньше: накладываешь лубки, бинтуешь, потом мажешь сверху
гипсом. Возня, мазня, уйма времени.
далеко не всегда приносит успех,- сам неоднократно применял его, пытаясь
лечить птиц со сломанным крылом или ногой. Но сейчас не стоило делиться
своим опытом хотя бы потому, что капитан собирался продемонстрировать мне
новый способ гипсования - быстрый, удобный и надежный. А ведь я за тем и
приехал в Уипснейд, чтобы приобретать знания.
недоверчиво скривив рот. Некоторое время было слышно только неразборчивое
бормотание: капитан читал про себя инструкцию.
лапе.