- А дом этот - старухи Карлссон, учти,- добавил Йонте, который знал
Плутовскую горку как свои пять пальцев.- А старуха Карлссон злющая ведьма,
ей лучше не попадайся!
"Хотел бы я знать,- думал Калле,- что хуже - попасть в лапы к Алым или к
старухе Карлссон"
Алые продолжали поиски.
- По-моему, он где-то здесь, во дворе,- уверенно заявил Бенка. Он облазил
все углы, и вот ликующий, хотя и приглушенный вопль возвестил, что Калле,
притаившийся, словно тень, позади помойки, обнаружен.
Крик Бенки придал новые силы Сикстену и Йонте. Но, кроме того, он поддал
силы старухе Карлссон. Почтенная дама уже давно прислушивалась к
загадочному шуму у себя на заднем дворе. А она была не из тех, кто терпит у
себя на дворе всякие загадочные шумы, когда можно попытаться их прекратить.
К тому времени Калле окончательно решил, что на все готов, только бы не
попасться в плен к Алым, даже на небольшое вторжение в дом самой грозной
личности на Плутовской горке. Увернувшись в последний миг от Сикстеновых
кулаков, он спикировал прямо в сени к старухе Карлссон. Еще мгновение - и
Калле прорвется на улицу! Вдруг кто-то преградил ему путь. Старуха
Карлссон!..
Фру Карлссон спешила. Ей не терпелось покончить с этим загадочным шумом,
кто бы его ни производил - крысы, воры или сам его величество король.
Никто, кроме самой фру Карлссон, не имел права шуметь на ее заднем дворе!
Когда Калле, словно загнанный заяц, внезапно влетел в сени, хозяйка была
настолько поражена, что от изумления пропустила его мимо себя. Но зато
Сикстен, Бенка и Йонте, появившиеся вслед за ним, попали все трое прямо в
ее распростертые объятия. Фру Карлссон крепко стиснула их и заорала
ефрейторским басом:
- Так это вы здесь хулиганите, паршивцы! На моем дворе! Ну, уж это
слишком! Это, ей-богу, слишком!
- Простите,- заговорил Сикстен,- мы только хотели...
- Что вы только хотели?- бушевала фру Карле сон.- Чего вы хотели на моем
дворе, а?
Не без труда удалось им вырваться из ее крепких объятий.
- Мы только хотели...- заикался Сикстен,- мы хотели... мы заблудились в
темноте.
И друзья опрометью кинулись бежать.
- Вот как! Ну, попробуйте еще раз заблудиться на моем дворе,- кричала им
вслед фру Карлссон,- я на вас живо натравлю полицию, узнаете тогда!
Но Алые розы не слышали. Они уже были далеко.
Где же теперь Калле? Преследователи остановились, прислушиваясь, услыхали
вдали легкое "топ-топ-топ" и ринулись в ту сторону.
Калле слишком поздно понял, что попал опять в тупик. Эта улочка кончалась
у реки, ему бы следовало помнить это. Конечно, можно прыгнуть в воду и
переплыть на другой берег, но ведь потом всю голову продолбят дома из-за
мокрой одежды. Во всяком случае, сначала надо испытать все другие мыслимые
выходы.
"Хромой Фредрик! - осенило Калле.- Он живет вон в том домишке! Если его
попросить, он наверняка спрячет!"
Хромой Фредрик был не только веселым городским забулдыгой, но и большим
поклонником Белой розы. Похоже было, что он еще не спит: в окнах домика
горел свет. А возле дома стоял автомобиль.
"Что за нашествие автомобилей сегодня на Плутовскую горку! А может быть,
это тот самый, который я слышал недавно?"- недоумевал Калле.
Но гадать было некогда - его враги галопом неслись по улице.
Калле решительно рванул дверь и влетел в комнату.
- Здравствуй, Фредрик...- начал он, но тут же осекся.
Фредрик был не один. Он лежал в постели, а рядом сидел доктор Форсберг и
щупал ему пульс. А доктор Форсберг, городской врач, был не кто иной, как
Бенкин папа.
- Привет, Калле,- отозвался Фредрик слабым голосом.- Вот видишь, лежу
тут, болею. Плохо мне. Скоро, наверное, на тот свет отправлюсь. Если бы ты
слышал, как у меня бурчит в животе!
При других обстоятельствах для Калле было бы удовольствием послушать, как
бурчит у Фредрика в животе, но только не сейчас. Он видел, что доктор
Форсберг недоволен тем, что ему помешали, да Калле и сам понимал, что не
годится входить в комнату больного, когда его осматривает врач. Оставалось
одно: кинуться на улицу, навстречу опасности.
Но Калле недооценил умственные способности Алых. Они быстро смекнули, что
он мог заскочить только к Фредрику, и теперь мчались сюда. Бенка первым
ворвался в дверь.
- Ага, подлый пес, попался на месте преступления! - закричал он.
Доктор Форсберг обернулся и взглянул прямо в разгоряченное лицо своего
сына.
- Это ты мне?- спросил он.
Бенка разинул рот от изумления и ничего не ответил.
- У вас что, эстафета какая-нибудь проходит через комнату Фредрика? И
вообще, почему ты так поздно носишься по улицам?
- Я... я хотел только посмотреть, может быть, у больного...- замялся
Бенка.
- Да, я у больного,- подтвердил папа.- Ты действительно, как сам
выразился, застал подлого пса на месте преступления. Но я уже кончил, и мы
сейчас же идем домой.
- Но, папа! - воскликнул Бенка в полном отчаянии.
Доктор Форсберг решительно захлопнул свой чемоданчик и мягко, но
неумолимо взялся за светлые Бенкины кудри.
- Пойдем-ка, сыночек,- сказал он.- Покойной ночи, Фредрик! Вы еще долго
проживете, обещаю вам.
Пока происходил этот разговор, Калле стоял в сторонке. На лице его все
шире расплывалась улыбка. Какой удар для Бенки, какой ужасный удар! Влететь
прямо в объятия к собственному папаше! Теперь отец отведет его домой,
словно какую-то мелюзгу. И как раз когда он собирался схватить Калле! Ну,
Бенка, держись! Пока длится война Роз, тебе еще не раз придется проглотить
горькую пилюлю. Достаточно будет только сказать: "Пойдем-ка, сыночек!"
И, пока сильные руки отца неумолимо влекли Бенку к двери, Бенка осознал
весь ужас происходящего. Он обязательно напишет статью в местную газету:
"Нужно ли иметь родителей?" Он, конечно, глубоко ценит и отца и мать, но их
непостижимая способность неизменно появляться в самые неподходящие моменты
может довести до отчаяния самого терпеливого ребенка.
Подбежали запыхавшиеся Сикстен и Йонте, Бенка успел им шепнуть:
- Он в доме.
Потом Бенку повели к докторской машине - почему, ах, почему он не заметил
ее раньше! - а Сикстен и Йонте провожали его взглядом, полным безграничного
сострадания.
- Бедный парень,- сказал Йонте, глубоко вздохнув.
Но на вздохи и сожаления времени больше не оставалось. Трижды горе Белой
розе, которая все еще водит их за нос! Калле должен быть схвачен, и притом
сию же минуту!
Сикстен и Йонте ворвались к Фредрику. Но где же Калле?
- Здравствуй, Сикстен, и ты, Йонтик,- произнес Фредрик слабым голосом.-
Если бы вы только слышали, как у меня в животе бурчит! Так мне плохо...
- Фредрик, ты не видал Калле Блюмквиста?- прервал его Сикстен.
- Калле? Как же, он был здесь только что. Он выпрыгнул в окно,- сообщил
Фредрик и коварно улыбнулся. Ага, этот негодяй выпрыгнул в окно! Ну да, оба
окна были открыты, потому что доктор Форсберг считал, что в комнате душно.
Замызганные, когда-то белые занавески колыхались от вечернего ветра.
- Йонте, давай за ним! - закричал Сикстен.- Каждая секунда дорога!
И они недолго думая кинулись в окна - каждый в свое. Сказано же - каждая
секунда дорога!
В следующее мгновение послышался громкий плеск и вопли. Подумать только,
даже Йонте, который родился на Плутовской горке, забыл, что окна Фредрикова
домика обращены прямо на речку!
- Выходи, Калле,- сказал Фредрик слабым голосом.- Выходи, послушай, как у
меня в животе бурчит.
И Калле вылез из шкафа. Приплясывая от удовольствия, он подбежал к окну и
высунулся.
- Вы как, плавать умеете?- крикнул он.- Или сбегать за спасательным
кругом?
- Лучше брось сюда свою дубовую башку - с ней хоть кто на воде удержится!
Разозленный Сикстен изо всей силы брызнул водой в лицо улыбающемуся
врагу. Калле беззаботно вытерся и сказал:
- А вода-то какая теплая! Хорошо! Вы там организуйте себе длительный
заплыв для укрепления здоровья!
- Нет, вы лучше ко мне зайдите,- позвал Фредрик слабым голосом.- Валяйте
сюда, послушайте, как у меня в животе бурчит.
- Ну пока, я пошел,- попрощаются Калле.
- Скатертью дорожка,- пробурчал Йонте и взял курс на мостки поблизости,
где обычно полоскали белье.
Погоня была окончена, Сикстен и Йонте это понимали. Калле пожелал
Фредрику спокойной ночи и весело побежал к Еве-Лотте. Как говорилось
раньше, в ее саду находилась пекарня, где булочник Лисандер ежедневно
выпекал хлеб, булки и крендели на радость горожанам. А на чердаке булочной
размещался прославленный штаб Белой розы. Чтобы попасть туда, надо было
вскарабкаться по веревке, свисавшей из чердачного люка. Разумеется, на
чердак вела также и лестница. Но какой же порядочный рыцарь Белой розы
станет пользоваться таким пошлым приспособлением? Верный своему долгу,
Калле тоже полез по веревке. Из окошка немедленно высунулись две головы.
- Значит, все в порядке! - радостно приветствовал его Андерс.
- Ага, сейчас услышите,- отозвался Калле.
Карманный фонарик слабо освещал штаб, где у стен был свален всевозможный
Никитин Юрий
Контровский Владимир
Березин Федор
Корнев Павел
Орлов Алекс