чем-нибудь займемся. Яша, почитай стихи! Только про любовь.
нес:
ушел ночью в зеленый туман, а девушка, стоя на углу, роняла слезы на
тротуар. Слезы свертывались в пыли шариками и бежали по тротуару вдогон-
ку за Яшей. Как мыши. По форме это тоже было красиво.
хотворение Лермонтова. И пудрит мозги девушкам.
щека у меня еще не дергалась. Но задергается, я уже чувствовал. Интерес-
но знать, почему Тата так умеет действовать мне на нервы? Редко кому это
удается.
себя, потому что надо быть выше этого. Нужно быть бесстрастным и не об-
ращать на эти штучки внимания. В гробу я видел эти штучки. Переводить не
буду, потому что в данном случае это непереводимо.
что стихия выше него. Я улегся рядом и заснул прескверным сном выброшен-
ного из жизни неудачника. Перед самым засыпанием я успел подумать о том,
как приятно, должно быть, лежать головой на коленке Таты и быть заплета-
емым в косички.
дают коровам зимой, чтобы они его ели. В сене много витаминов. Сено хра-
нят в таких больших стогах, которые называются скирдами. Все эти сведе-
ния сообщил нам управляющий.
разным полям. В моей бригаде оказались амбалы, Тата и Барабыкина. Бара-
быкина сама напросилась. Интересно, зачем?
специалистом по кладке скирды. Оказывается, это целая наука - класть
скирду. И высшего образования тут мало.
тот случай, если вам придется помогать какой-нибудь деревне.
ся косилкой. Можно и вручную, косой. Трава лежит, разбросанная по всему
полю, пока не пожелтеет. Когда она пожелтеет, ее сгребают большим граб-
лями, которые тащит лошадь. На граблях сидит мальчик. Он время от време-
ни нажимает на рычаг, чтобы освободить грабли от сена. Еще он ругает ло-
шадь. Неизвестно, за что. Больше он ничего не делает.
из нас есть вилы. Этими вилами мы изготовляем так называемые копны. Не-
большие такие горки сена. Поле становится будто в веснушках от этих ко-
пен. А дальше начинается самое главное.
тор. Я здесь описываю идеальный случай. Бывает, что сразу после того,
как мы изготовили копны, начинается дождь. Тогда нужно его переждать,
снова разбросать сено по полю, высушить, и все по новой. И так несколько
раз.
Трактор не лошадь, он ломается часто. Тогда мы сидим вокруг дерева и
разговариваем о жизни. Какая она была до революции, а потом до войны.
Наконец приезжает трактор. Из него выходит тракторист Миша с наколкой на
руке: "Нет в жизни счастья". Это квинтэссенция его философии.
цом к трактору. Получается волокуша. А дальше он ездит с этой волокушей
от копны к копне, а мы бегаем за ним и перебрасываем сено на березу. В
результате на березе получается большая гора сена, похожая на женскую
прическу с начесом. И все это подвозится к деду, который уже стоит на
том месте, где будем делать скирду.
дит на соседнее поле есть горох. Дед хватает вилами сено и закладывает
основание скирды. Когда мы докапываемся до веток березы, дед уже ходит
на высоте одного метра над землей. Дальше все повторяется сначала.
ром пытаемся завалить его сеном. Дед, не выпуская "Беломора" из зубов,
спокойно разбрасывает сено по скирде. И еще ходит, утаптывает. Длины вил
начинает не хватать. Мы уже подпрыгиваем, чтобы забросить сено вверх,
тогда дед говорит:
кать его в землю. Тут начинается цирк. Пронзаешь вилами копну, делаешь
упор на колено -и р-раз!
стараясь сохранить равновесие. Потом конец шеста за что-то цепляется,
копна медленно плывет вверх; а там, наверху, благополучно рассыпается и
падает тебе на голову. Деду достаются три травинки.
сительно счастья в жизни перекатывались приличные мускулы.
сказал я,
ся работать. Я вилами или ты лазером.
зал Миша.
со смеху. А сами, между прочим, ни вилами, ни лазером работать не умеют.
Только Барабыкина перепугалась, что мы сейчас с Мишей передеремся на
почве стирания граней между умственным и физическим трудом. Хотя переде-
ремся - это не то слово. Она испугалась, что Миша меня побьет.
как-то значительно. Я тогда не обратил внимания. А зря.
на следующий день попросился к деду в ассистенты. Мне хотелось овладеть
искусством кладки скирд. Я люблю заниматься деятельностью, для которой
не предназначен.
валивались. Середку забивай. И утаптывай.
забросать меня сеном. Они меня чуть не проткнули вилами. Я едва успевал
уворачиваться.
исключая девушек. Девушки были в сарафанчиках. И слепни садились на наши
потные тела в самый неподходящий момент. Когда несешь вилами копну.
Слепни были толстые, как огрызки карандашей. Они садятся совершенно не-
заметно. Несешь копну и наблюдаешь, как слепень у тебя на животе плото-
ядно облизывается, а потом с наслаждением впивается в кожу. Доносишь
копну до места назначения, и лишь тогда отбрасываешь вилы и с отврати-
тельной руганью бьешь себя по животу. Слепень дохнет и беззвучно падает
вниз. На коже остается белый волдырь, который сначала болит, а потом че-
шется.
крови, чтобы раздаривать ее дохлым слепням. Поэтому мы попросили наших
девушек следить за слепнями и уничтожать их до укуса. Тата и Барабыкина
сначала оскорбились, но потом поняли, насколько это важно.
Она вошла в такой азарт, что я испугался, как бы она не перебила амбалов
заодно со слепнями. Яшу она хлопнула по боку так, что он рухнул на копну
и минут пять извивался на ней от боли. А слепень все равно улетел, пото-
му что у Барабыкиной плохая реакция.
волосах полно было трухи. Мы доделали скирду, и машина отвезла нас до-
мой.
отделения милиции на балет Чайковского "Спящая красавица". Я точно гово-
рю. Хотя ни там, ни там не был.
кончилась.