рептилии, кроме полярной лисицы, и даже её считают потомком тех особей,
которые, беспомощные, попали сюда с плавающих айсбергов, отколовшихся от
полярного ледового панциря. Иногда сюда таким же образом невольно попадают
белые медведи, но они не выживают, и кроме лис на острове нет ничего,
кроме немыслимых полчищ птиц и насекомых, нет даже лягушек, змей или
ящериц, нет даже мышей среди сонма чудесных птиц, заполонивших всё это
огромное и пустынное пространство. Всё время в поле зрения находятся
вечные снега, ибо они начинаются на высоте двух-трёх тысяч футов над
уровнем моря, а многие из гор превышают здесь пять тысяч футов,
большинство из них обрывами подступает к морю.
ледников, земля, где всё вечно меняется, край, где воздух так чист, что
отчётливо видны горы за сто миль вдалеке, и можно четко различить все
архитектурные детали их структуры и инкрустации.
овец.
недооценка).
ежегодно отправляли 20000 штук для работы в шахтах. Но теперь с
наступлением эпохи механизации печальная участь шахтного пони, к счастью,
ушла в прошлое. А исландские пони большей частью остались не у дел, за
исключением собирающихся два раза в год овечьих клубов и клубов
наездников, которые как грибы растут теперь в каждом селении. Теперь их
больше не используют, и они стали, по правде говоря, в тягость для
Исландии, хотя владеть ими в больших количествах - весьма почётно. А
бараны чудесны, и не только из-за их необычного окраса и потому, что у них
нередко бывает по три, а то и четыре рога, а также оттого, что они
представляют собой древнюю породу, завезённую в Исландию из Скандинавии,
может быть, тысячу лет тому назад.
как будто бы, ничем, питаясь какой-то неприметной травкой среди лавового
шлака на горных склонах. Они вездесущи, молчаливы и подозрительны.
Единственные звуки здесь - это голоса птиц, нежные и призывные, звенящие
как бы из детства и прекрасной утраченной пустоши.
Исландии, но это было бы неуместно в данной истории, по сути дела, о
Камусфеарне и моих обречённых на неудачу планах по её расширению. Те яркие
впечатления, сохранившиеся от всех моих органов чувств, которые хоть и
останутся у меня надолго, даже тогда были только фоном к моему страстному
проекту преобразования Кайлиакина. Великолепные изумрудные айсберги,
кружащие в северных фьордах, так как полярная шапка впервые за сорок лет
разломилась и дрейфом отошла на юг к Исландии; невероятная вонь
китоперерабатывающей фабрики, где поджарые, похожие на ковбоев фигуры
шкуродёров снуют среди крови и ворвани характерной матросской походкой
из-за длинных шипов на подошве; и тысячи тысяч глупышей-буревестников
кишат вокруг огромных туш, всё ещё плавающих в море; и повсюду гейзеры,
некоторые из них брызжут кипятком, а другие похожи на кратеры, в которых
какое-то серое зловещее серное вещество кипит и клокочет как в лунном
пейзаже; одинокие белые дома фермеров с красными крышами, у каждого из
которых есть клочок поля, зеленеющего на фоне огромного тёмного
пространства пустынных гор, рядом с каждым из них стоит уже заброшенная
хибара из традиционного зелёного самана, построенная по рисунку паркетного
пола; невероятное количество и разнообразие незнакомых птиц, которые вновь
будоражат старый интерес и энтузиазм; мощные голосистые и мутные водопады;
и низкие, полночные лучи солнца, в которых горный хребет из лавового шлака
становится малиновым и сиреневым; косяк лебедей-кликунов превращается в
сказочных существ с золотистыми латами на груди; - всё это как бы
выкристаллизовалось из тех впечатлений о севере, которые я давным-давно
вынес из Лапландии. Этот блёклый, пустынный пейзаж, как это ни
парадоксально, стал образцом для идеала и предприимчивости.
черной тундровой мушки, как она помнится мне. Я рассказывал Джимми о том,
как мне приходилось ходить в перчатках и с вуалью, как она роилась в
воздухе такойплотной массой, что совсем света белого не было видно, как
мне говорили, что люди буквально сходят с ума от их укусов. Я убедил его в
необходимости взять с собой достаточное количество инсектицидов и
жидкостей от насекомых. Но по мере того, как проходили дни, мы так и не
узрели ни одного насекомого. Джимми стал скептически относиться к моим
рассказам путешественника. И вот 16 июня, когда в Миватне пошёл снег, я
тоже стал подумывать о том, что такой арктический опыт обошёл нас
стороной. Однако на следующий день утро было теплее, и только слегка
обложено небо, а северо-восточный ветерок оставлял рваные прогалины
голубого неба и проблески солнца. Мы исследовали кочковатый полуостров,
уходивший в озеро, как вдруг исчезло солнце, ветер как бы стих совсем, и
стало тепло. Вдруг появился какой-то гул, настолько мощный, что я даже не
понял, что это такое. Это был даже не столько гул, как всепроникающий
высокий звон, который доносился сразу со всех сторон. Такое ощущение, как
если бы ты был в стеклянной оболочке, по краю которой стукнули ложкой, и
она зазвенела. Вначале я подумал, что у меня просто сильно зазвенело в
ушах, но затем я посмотрел на Джимми, который был так удивлён, что я
понял, что он тоже слышит это. Я посмотрел вокруг и увидел, что земли
почти не видно, во всех направлениях, куда хватало взору, казалось,
плотная серая кисея подвешена в полуметре над травой, застилая все формы и
очертания. Где-то с полминуты спустя снова появилось солнце, и порыв
холодного ветра пахнул нам в лицо, гул прекратился,медленно на наших
глазах серая завеса как бы растворилась и просочилась в землю, и жесткие
стебли травы вдруг приобрели такие же ясные очертания, как и прежде.
подул ветерок, она бы поднялась теперь на высоту головы.
машины, это повторилось дважды, число их было столь гигантским, а мы были
совершенно беззащитны, так что чуть было не впали в панику. Четверть мили
спустя машина прошла сквозь их пелену, и хоть все окна в машине были
плотно закрыты, тысячи их каким-то образом проникли внутрь, и мы оказались
в их гуще. Несколько минут мы лихорадочно опрыскивали их инсектицидами, и
они плотным слоем покрыли весь пол и заполнили все до единой складочки в
обшивке. После этого уж больше не было намёков на глупость моих
предосторожностей.
колоний, и я посчитал, что мы узнали всё, что можно, за то короткое время,
что было в нашем распоряжении. Я был уверен, что сумею развести гаг на
Кайлиакине, и с нетерпением ждал начала эксперимента. Вернувшись в
Камусфеарну, я собрал свои записи и составил доклад, который разослал ,-
значительно урезанный и отредактированный Фондом диких птиц, - во все
органы, которые могли бы заинтересоваться новым промыслом для фермерского
населения Западного нагорья и островов, хоть в последний момент меня и
отговорили от того, чтобы просить финансовую помощь на данном этапе, и
раздел "Ищу единомышленников" стал почти что лишним. В конечном итоге он
сохранился в докладе, но теперь читается совсем по другому. Общественные
организации порой выделяют гораздо большие средства на значительно более
странные эксперименты, чем этот, к тому же с гораздо меньшей пользой для
общества, так что я, пожалуй, сумел бы и преуспеть.
КОЛОНИИ ГАГ
Г. Максвелл
Аннотация
Гагачий пух берут из подстилки гнезда гаги после завершения природной
функции по поддержанию необходимой температуры в гнезде в начальные
периоды инкубации. Пух, собранный с тридцати гнёзд, стоит около 10 фунтов
стерлингов. Гаг широко разводят ради пуха в Исландии в течение около 800
лет. В результате применения специальных приспособлений, среди которых,
как ни странно, развешивание флагов в местах их размножения, небольшие
колонии гаг разрастаются до размеров в 10000 пар. Птиц таким образом
побуждают образовывать новыеколонии. Гаги водятся в значительных
количествах по побережью Британии и особенно в Западной Шотландии, где
можно с успехом применять исландские методы их разведения. Предлагается
экспериментальный способ по увеличению колонии в 30 пар, которая в
настоящее время размещается на острове рядом с маяком Кайлиакин, Россе.
Шотландии, может вместить по крайней мере 2000 пар гаг.
таких как ущерб для рыболовства и т.п. Орнитологический фонд выразил
готовность предоставить консультации по биологическим аспектам
эксперимента.
пополнит доходы редкого здесь населения, а число великолепных безвредных и
очень красивых птиц увеличится к ещё большей радости приезжающих на
Западное нагорье.
КОЛОНИИ ГАГ
Общие сведения
Шломо Вульф
Пехов Алексей
Роллинс Джеймс
Махров Алексей
Афанасьев Роман
Шилова Юлия