колдовство...
Синфьотли не в силах был отвести взгляда от этих неподвижных глаз. Наконец
Сигмунд опустил голову и усмехнулся.
делать то, что я прикажу. Слушай, брат. Завтра ты отправишься в
гладиаторские казармы и поговоришь с Гунастром. Пусть старик к вечеру
отправит сюда под надежной охраной того, кто убил меня. Киммерийца.
душу кровавыми подвигами.
И ты приведешь его ко мне. - Он наклонился вперед и повторил тихим
голосом, от которого у Синфьотли мороз пошел по коже: - Ты приведешь ко
мне киммерийца, брат.
- втолковывал Конану Ходо. Они сидели на корточках возле круга,
начерченного осколком кирпича на каменных плитах. Ходо обучал молодого
варвара одной из бесчисленных азартных игр, до которых рыжий толстяк был
большой охотник.
широкой ладони.
чего попроще, Ходо?
небось всего и игр - кто кому скорее кости переломает!
бороду. С одной стороны, играть с Хуннаром толстяку надоело, тот все время
норовит сжульничать. С дугой стороны, Конан, несмотря на свою дикарскую
честность, противник небезопасный, и в раздражение его лучше не вводить.
выражение. В казарме появился Синфьотли. Но проклятый асир снова был не
один: он стоял возле Гунастра, а из глубины двора к ним приближался
Арванд. Скрипнув зубами, Конан отвернулся. Ходо, все это время внимательно
следивший за молодым киммерийцем, ткнул его в бок кулаком и заметил:
Синфьотли будет твой и ты разрежешь его на кусочки. Такие, как ты,
добиваются своего. А сейчас слушай лучше меня: если твои белые камешки
попадают на мое поле...
Старик знал асира с детства и потому очень быстро заметил, что того будто
подменили. Синфьотли, обычно такой спокойный и выдержанный, все время
вздрагивал и озирался. Когда Гунастр коснулся рукой его плеча и повторил
свой вопрос, Синфьотли подскочил и уставился на содержателя казармы широко
раскрытыми глазами.
высокородная Сунильд моя мать, она...
на ванира сумасшедшим взглядом почти белых глаз, Синфьотли еще раз
пробормотал:
пиршественного зала. И не обжигают до костей прикосновения материнских
рук... - Он тряхнул головой, отгоняя страшные воспоминания, которые
отчасти принадлежали не ему. - Словом, Гунастр, - сказал он прояснившимся
голосом, - я хочу, чтобы сегодня вечером этот киммериец... тот, кто убил
меня... _М_о_й_ киммериец был у меня дома. Я забираю его, понятно? Сегодня
вечером приведи его. - Синфьотли сморщился, вспоминая, все ли он сказал. -
Да, - добавил он после некоторого раздумья, - вспомнил. Под надежной
охраной. Приведи сегодня вечером ко мне того киммерийца, которого я взял в
плен, и под надежной охраной. Так нужно. Я не знаю, зачем и при чем тут
киммериец, но нужно именно так.
поведении Синфьотли. Асир производил впечатление не то больного, не то
пьяного. Было видно, что он несет бред и находился на грани безумия. Но
еще вероятнее было другое предположение, и оно-то пришло Арванду на ум в
первую очередь: оборотень все же настиг своего брата и наложил на него
печать своего духа. Теперь гордый Синфьотли - просто безмозглое орудие в
руках живого мертвеца. Лучше всего было бы убить Синфьотли и тем самым
освободить его душу от проклятия, а Халога - от опасности, которую несет
сын Младшего Бога. Но как это сделать сейчас, у всех на глазах? И что
ожидает в таком случае Арванда, если он поднимет руку на знатного
человека? Можно, конечно, заняться подстрекательством и натравить на
Синфьотли Конана... Вон как сверкают глаза у мстительного киммерийца! Но
Арванду почему-то не хотелось увидеть, как мальчишку-варвара разорвут на
части взбешенные кони.
хозяином и все-таки чуть отступив, и безмолвно слушал сбивчивые
распоряжения Синфьотли.
сегодня вечером я сам его доставлю.
из ворот. Охранники сразу же заложили засов.
к Арванду.
наркотики?
которому известно, кто такая Соль и кто ее отец. Скоро, очень скоро
вервольф доберется и до второго, кому известны все его тайны. И тогда
настанет черед Арванда. Нет уж, лучше нанести удар первому. Надо
поговорить с киммерийцем, и чем скорее, тем лучше.
непочтительность дошла уже до того, что ты вообще перестал со мной
разговаривать?
решился:
подцепит бешенство.
как только ломать над ними голову? Опасен Синфьотли или нет, сегодня
вечером я препровожу к нему парня.
доставлю киммерийца. Меня-то ему не обставить, если вздумает бежать.
Гунастра появляется на лице это непреклонное выражение, спорить со
стариком не только бесполезно, но и небезопасно. Ванир ощутил острое
желание напиться до беспамятного состояния и забыть обо всем. Хотя бы на
время.
соломенным матрасом (после боя в память Сигмунда киммерийцу поменяли
постель и принесли свежей соломы), его окликнул повар Акун.
своей длинной кольчуге ждал его, заложив руки за пояс. Конан остановился в
десяти шагах от содержателя казармы и с интересом уставился на него.
Гунастр был вооружен до зубов. Длинные седые волосы придерживал на лбу
обруч. Кольчужный капюшон был откинут на спину, шею защищал небольшой
металлический воротник. Киммериец, конечно, не мог знать, что необъяснимый
страх Арванда каким-то образом передался и его хозяину. Хоть старик и
высмеял своего помощника, хоть он и отказался слушать его предостережения,
тем не менее счел за лучшее принять кое-какие меры предосторожности.
малыш, - заявил старик, глядя на рослого киммерийца снизу вверх. - Так что
бери теплый плащ и отправляйся. Смотри, чтобы мне не пришлось тебя долго
ждать!
варвара пело и ликовало: в дом Синфьотли! Он отправляется в логово своего
врага! Пусть хоть десяток вервольфов встанут между киммерийцем и
человеком, котором он ненавидит, - Конан знал, что в конце концов увидит,
как Синфьотли бьется в предсмертных судорогах.
понимал, что происходит сейчас в этой дикой и бесхитростной душе. Что ж,
дело Гунастра - выполнить поручение, а уж о своей безопасности Синфьотли
пусть позаботится сам.
великому разочарованию молодого киммерийца, Гунастр даже не вздрогнул. Он
вообще сделал вид, что маневр Конана не произвел на него никакого
Акунин Борис
Сертаков Виталий
Гюго Виктор
Скальци Джон
Куликов Роман
Березин Федор