люди меняются. И ты изменился. Но... Знаешь, я сейчас вдруг
подумал о твоих родителях. Какие же они, в сущности, были
молодцы, раз сумели вколотить в тебя эту самую порядочность
до самых печенок. Обычно она как обертка - держится до тех
пор, пока у человека не появляется первая возможность
безнаказанно украсть. А у тебя она не снаружи, а внутри.
Правда, со стороны родителей было довольно жестоко обрекать
своего единственного ребенка на нищету, но радуйся: у тебя
есть я! Я тебя, дурака, вытащу, в люди выведуT - Воровать
научу, - подхватил Юрий.
научить. Ты пойми, что инкассатор - это лишь первая
ступенька. Главное - зацепиться за место, войти в систему.
Конечно, до самой старости таскать мешки с чужими бабками -
это не дело. Учиться пойдешь, куда тут деваться. Твое
военное образование в нашем деле - извини-подвинься...
Выучишься заочно и начнешь потихонечку шагать вверх по
лестнице. Я тебе помогу, где надо подтолкну, где надо -
прикрою, словечко замолвлю-. Ну, не собираешься же ты до
самой пенсии баранку крутить!
почесал переносицу, вздохнул и тоже закурил.
вообще, спасибо за заботу. Нет, ты не кривись, мне
действительно приятно. Ты прав, наверное. Что-то я совсем
заблудился... Знаешь что? Давай я подумаю и тебе позвоню.
позвонишь... В общем, как знаешь. Имей в виду, что место для
тебя я смогу держать не больше двух недель. Девушка!
карман сигареты и встал.
расстались перед входом в кафе. Черный "ягуар" укатил, на
прощанье фыркнув глушителем, и в этом звуке Юрию почудилось
осуждение.
зеркало заднего вида и увидел высокую фигуру в потертых
джинсах и голубой рубашке, медленно шагавшую по тротуару в
сторону Нового Арбата.
желтый, Арцыбашев выжал сцепление, плавно тронулся с места и
поехал в банк, думая о делах.
узенькие щели, заливало кабинет желтоватым полусветом,
/.e.&(, на тот, что бывает на дне реки или тихого лесного
озера с мутноватой илистой водой. Экран компьютера мерцал
цветной заставкой, кондиционер молчал, и густой табачный дым
свободно клубился под потолком. На столе, как раз между
массивным письменным прибором и плоской темно-серой
пластмассовой коробкой факса, поблескивала квадратная
бутылка с косо наклеенной красной этикеткой. Янтарной
жидкости в ней оставалось меньше чем наполовину, но хозяин
кабинета не был пьян. Он всегда держал в сейфе заветную
бутылку "Джонни Уокера" и доставал ее оттуда всякий раз,
когда ему требовалось что-нибудь всесторонне обдумать. Он
думал, изредка смачивая губы виски, и, как правило, это ему
помогало. Разумеется, такая мизерная доза на самом деле не
могла послужить стимулятором. Это было скорее суеверие, но
если способ неизменно срабатывал, Евгений Арцыбашев не видел
никакой необходимости от него отказываться.
первый испуг, вызванный неожиданным поворотом в разговоре с
Арчибальдом Артуровичем, понемногу прошел, Арцыбашев поймал
себя на том, что уже начал что-то прикидывать, примеряясь к
резко изменившейся обстановке. Он не был особенно шокирован,
узнав, что отныне ему придется иметь дело с опасными
партнерами. В этой жизни все относительно, и у понятий добра
и зла весьма размытые грани. На самом деле даже на экране
черно-белого телевизора мы наблюдаем массу оттенков серого
цвета, в таком случае что уж говорить о реальной жизни!
Сделки с дьяволом не заключаются в одночасье и, как правило,
не являются результатом волевого решения. К ним постепенно
приводят длиннейшие, замысловато переплетенные и запутанные
цепочки причин и следствий, и тот, кто заключил подобную
сделку, даже не всегда знает об этом. Разница между умным
человеком и клиническим идиотом заключается в том, что
идиот, узнав, во что вляпался, начинает метаться и
паниковать, торопясь навстречу неминуемой гибели, а человек
разумный старается извлечь из своего положения наибольшую
выгоду и, если представится возможность, обмануть дьявола.
пепельнице окурок и немедленно закурил снова. Мысль
вертелась у самой поверхности сознания, но никак не давалась
в руки. Пусть вертится, решил он. С ним такое случалось
частенько: неуловимая тень идеи, оставленная самостоятельно
развиваться в подсознании, через некоторое время выныривала
на поверхность в виде готового, детально разработанного
плана, ждущего внимательного рассмотрения и положительной
резолюции. Сейчас в голове у Арцыбашева происходил именно
этот процесс. Он чувствовал, что дьявол может быть
посрамлен.
терминологией, Господь Бог тоже вряд ли будет доволен
Евгением Арцыбашевым, но как раз это волновало Цыбу меньше
всего Он никогда не был приверженцем крайних точек зрения"
его вполне устраивало положение в центре, между двумя
полюсами.
bc,!c стола и, отталкиваясь от нее, стал задумчиво
покачиваться в кресле, вращаясь вправо-влево. Он чувствовал,
что для детального планирования маловато информации, но ему
казалось, что он знает, где можно ее раздобыть.
смочил губы жидким янтарным огнем, разлитым по бутылкам в
старой доброй Шотландии, после чего снял трубку внутреннего
телефона и отдал короткое распоряжение. Положив трубку,
Арцыбашев стал ждать. Процесс ожидания нарушался дважды.
Сначала явилась худая шлюшка из отдела работы с клиентами. У
нее был какой-то вздорный вопрос, не стоивший выеденного
яйца. Арцыбашев посоветовал ей выбросить из головы ерунду,
легонько шлепнул по мягкому месту, которое на самом деле
оказалось вовсе не мягким, а костлявым, как коровий крестец,
и отправил с самыми добрыми напутствиями. Потом позвонил
Воробейчик и битых двадцать минут трепал языком. В конце
концов Арцыбашев потерял терпение и прямо спросил, какого
дьявола ему нужно. Оказалось, что Воробейчику ничего не
нужно - он, видите ли, соскучился...
дверь постучали.
пришел, но Евгений бесцеремонно прервал связь.
ряда телефонных розеток справа от стола и одну за другой
повыдергивал вилки из разъемов. Конечно, корпус телефонного
аппарата - не единственное место, куда можно посадить
"жучка", но так Арцыбашеву было спокойнее. Сам он не
утруждал себя поиском нетрадиционных ходов и комбинаций:
установленные по его распоряжению "жучки" сидели именно в
телефонах. Это помогало поддерживать дисциплину на рабочих
местах и позволяло в любой момент времени быть во всеоружии.
Говорил он довольно развязным тоном, и "Дмитриевич"
прозвучало почти как "Митрич". Принимая во внимание
последние события, в этом не было ничего удивительного:
мерзавец чувствовал себя хозяином положения. Но Арцыбашев не
слишком огорчался: он собирался выбить из негодяя дерьмо и
точно знал, что сумеет это сделать.
телефона. Его розетка была расположена дальше всех, и, чтобы
дотянуться до нее, Евгению пришлось почти вывалиться из
кресла, повиснув параллельно полу. Из-за этого визитер мог
видеть только левый локоть хозяина кабинета, торчавший над
поверхностью стола. - Присядь, есть разговор.
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Прозоров Александр
Роллинс Джеймс
Ковальчук Вера
Буркатовский Сергей