среди них попадается мало. Рядовой автолюбитель редко
рискнет выехать в дальнюю дорогу ночью.
ветра завораживали. Холмогоров сидел за рулем прямо, не
касаясь спиной сиденья, спинку он специально опускал пониже.
Теплый воздух струился из-под пластмассовых решеток, навевая
сон.
Андрей. Он довольно сильно затянул кожаный корсет, державший
его поврежденный после падения со строительных лесов в
церкви позвоночник. Это стесняло и затрудняло
кровообращение. - Еще сотню километров отмахаю и тогда
немного распущу шнуровку", - решил он.
города, никогда не ограничиваться одним делом. Вот и теперь
в секретариате патриархии он получил папку с документами.
Планировалось возвести часовню на месте переправы войск
Наполеона через Березину. Дело довольно деликатное: там в
основном погибли французы, поэтому новый храм нельзя было
рассматривать как свидетельство силы русского оружия. Если
же рассмотреть карту геологической разведки местности в
районе переправы, то и ставить храм практически было негде:
берега Березины заболочены, по всей пойме лежал толстый слой
торфа. К тому же у места переправы стояли два памятника, и
новый храм предстояло вписать в уже существующую обстановку.
Новое строительство в исторических местах - дело очень
деликатное.
- рассуждал Холмогоров. - Да, храм нужен, но небольшой,
незаметный, он не должен бросаться в глаза".
крутой горы в низину. Машина нырнула в туман, и в его белом
мареве Холмогорову чудились фигуры, пришедшие из прошлого, -
то всадники, то пешие. Натужно ревел двигатель, легковой
автомобиль вновь начал подъем.
Холмогоров, - чего доброго, видения скоро начнутся. А все из-
за нервов. Давно я не отдыхал. Съезжу в Борисов, увижусь с
отцом Михаилом, разрешу его проблему с окладом, оставлю дела
на месяц, и поеду к морю, в Прибалтику, в какой-нибудь
небольшой курортный городок - в Палангу, Юрмалу, Дзинтари.
Буду ходить вечерами по пляжу вдоль кромки прибоя. Пустынный
пляж, редкие кусочки янтаря, выброшенные волнами, полный
покой, о котором только может мечтать столичный житель.
Такие прогулки неизменно настраивают на философский лад.
Идешь, смотришь, и кажется, за этим мысом кончается мир. Но
дойдешь до него, смотришь, а за ним еще один мыс, а там еще
один - следующий. То же самое происходит с историей. Нам
кажется, будто мы знаем ее всю по книгам, изучили, нам
известно, когда началась цивилизация. Но и до Древнего
Eгипта жили люди со своими радостями, страхами, победами и
поражениями. Да, но они жили за крайним мысом, крайним из
тех, которые мы видим сегодня, считая его границей мира. Я
буду идти по влажному песку, а волны смоют мои следы. Солнце
медленно коснется водного горизонта, я увижу его на короткое
время в узкой полоске между хмурыми облаками и морем.
Пронзительно холодный луч закатного солнца окрасит волны в
пурпур, а затем, когда светило уйдет за горизонт, вспыхнет
прощальный зеленый луч. Так бывает всегда, когда смотришь на
что-то яркое. Потом, когда оно исчезает, видишь обратное:
рассматривал светлое - увидишь темное, видел красное -
померещится зеленое.
увидеть так ярко и реально, что не останется никаких
сомнений в его существовании. В последний раз я так гулял по
берегу моря пять лет тому назад. Вспыхивал зеленый луч, я
поворачивал назад к городку, возвращался затемно и долго
сидел в пустом летнем ресторане один, ужинал".
Борисов он приедет, если ничего не случится, утром, часов в
семь или восемь.
обочине дороги невысокого парня со спортивной сумкой на
плече. Обычно люди прикрываются рукой от яркого света фар,
жмурятся. Парень же смотрел на приближающуюся машину широко
открытыми глазами и приветливо улыбался. В правой руке он
держал большую картонку, на которой аккуратно белой клейкой
пленкой, какой обычно оформляют витрины магазинов, было
выклеено короткое слово "Борисов". Это был первый
голосовавший на всем пути от Москвы. Люди обычно
передвигаются автостопом днем, ночью редкий водитель
остановится, чтобы подобрать пассажира. Но улыбка парня была
настолько обезоруживающей, искренней и приветливой, что,
окажись на месте Холмогорова патологически подозрительный
тип, и тот бы вопреки своему желанию нажал на тормоз.
распахнул дверцу. Голосовавший легко подбежал к машине,
сперва ухватился рукой за дверцу, лишь потом нагнулся:
толстую книжку о войне 1812 года на заднее сиденье. - Как
раз в Борисов я и еду.
поехал бы автобусом.
Холмогоров.
переложил пополам и спрятал в сумку; не поворачивая головы,
нащупал ремень безопасности и пристегнулся.
пассажир.
на вопрос ответил Холмогоров.
парень, - меня зовут Игорь.
двадцать пять, может, и больше. Радость и жизнелюбие иногда
скрадывают возраст.
вас называть, только по имени-отчеству.
- усмехнулся Холмогоров.
борода.
напоминаете священника. У вас зычный, хорошо поставленный
голос, словно вы привыкли каждый день проповедовать в храме.
подолгу говорить. Но должен вас несколько разочаровать, я не
священник.
сан, хотя и имею теологическое образование.
не был и знаю лишь адрес. Вы мне подскажете дорогу?
называть человека другом, если не видел его уже несколько
лет?
жизни. Главное - родство душ, единство взглядов. Главное -
не видеться, а общаться по телефону, по переписке, в
Интернете, читать одни и те же книги, журналы, слушать одни
и те же радиопередачи.
священник, - улыбка Игоря стала еще более добродушной. -
Хотел бы чаще, но не всегда получается, - сказал он. - Вы
считаете, нужно регулярно ходить в храм?
душе, или его нет, остальное - ритуал, как вы заметили,
встречи и общение с близкими по духу людьми. Мой друг -
настоятель борисовской церкви отец Михаил, поэтому я и
спросил о храме.
Афанасьев Роман
Самойлова Елена
Андреев Николай
Круз Андрей
Володихин Дмитрий
Контровский Владимир