Холлинсхэд сказал это громко и ясно. Он нарочно признался в двух
убийствах, которых не совершал. Это была его маленькая хитрость по
отношению к полицейским и одновременно послание мне.
- Не говорите глупостей! Они, должно быть, применили третью степень...
- О, бог ты мой! - воскликнул я с отвращением.
- А теперь в чем дело?
- Ни в чем. Абсолютно ни в чем, просто мне - нравится, как ты меняешь роли
в зависимости от настроения. Теперь достойный оскорбленный страж порядка,
жизнь которого ты хотела во что бы то ни стало спасти несколько часов
назад, превращается в бандита с садистскими наклонностями, который
выбивает признания из заключенных. А этот смелый и благородный джентльмен,
по которому ты только что проливала потоки слез, вдруг превратился в
трусливого и малодушного старого слюнтяя, поспешно подписывающего что
угодно после пары минут допроса. Черт побери, он пробыл у них всего часть
ночи, Борден. Я не исключаю, что наш друг шериф мог быть не очень-то
мягок, но неужели ты в самом деле веришь, что кучка полицейских, вместе
или по очереди, могла заставить этого старого упрямца с холмов Кентукки
признаться в том, в чем он не собирался признаваться? Согласен, любой
может со временем сломаться, но если Раллингтон может расколоть человека
за пару часов - значит, у него есть приемы, которых не знало гитлеровское
гестапо. Марта ошеломленно покачала головой.
- Тогда это совершенно бессмысленно! Если они не принудили его признаться,
почему...
- Я тебе сказал почему! - перебил я. - Ты просто не хочешь слушать. Я тебе
сказал, что Холлинсхэд положил на быков. Он послал мне сигнал. Старик
говорил мне, где бы я ни был, что он остался в дураках, но не обижается.
Чтобы доказать это, он снимает с меня подозрение, официально беря на себя
ответственность за мои два убийства, - не забывай, он думает, что я Карл.
Он, так сказать, пристыдил меня, воздав добром за зло. Старый джентльмен
заставил меня быть в долгу перед ним. Он надеялся, что в ответ я сделаю
небольшое дельце для него.
Марта облизала губы:
- Что... что он хотел, чтобы вы сделали для него?
- Ты знаешь - что.
- Вы хотите сказать... он ожидал, что вы убьете за него шерифа? Но это же
безумие!
- Ничего безумного в этом нет. Он думал, что я Карл. Своим признанием он
отвлекал от меня полицейских, чтобы легче было совершить задуманное. Это
был его вклад в дело возмездия. И вроде бы даже жалко, что он пропадает
впустую. - Я внезапно усмехнулся. - О, только не надо вцепляться мне в
горло, Борден. Я просто пошутил в своей обычной грубой манере. Я не могу
стрелять в слуг закона, угождая жаждущему крови старому мстителю. Даже
тому, кто сделал мне одолжение, сняв подозрение с Карла.
- Я рада, что вы сказали это, - ответила она колко. - Иначе, принимая во
внимание вашу извращенную логику, я бы, конечно, поинтересовалась сама...
Черт бы вас побрал!
- А теперь что не так?
- С тех пор, как я с вами, все наоборот. Вы все выворачиваете наизнанку.
Мне кажется, что вы делаете это нарочно! - Она глубоко вздохнула. - Я
думаю, что вы самый безжалостный и аморальный человек, которого я
когда-либо встречала!
- Не надо обманывать себя, - парировал я. - В вашей семье есть один
человек, который даст мне фору.
- Имеете в виду моего отца? - Не услышав ничего в ответ, Марта спустя
некоторое время добавила: - Это несправедливо - использовать его против
меня. Но вы вообще несправедливый человек, Мэтт.
- Справедливость - это для скаутов. А сейчас... От всех этих разговоров я
чертовски проголодался.
Но только я начал отворачиваться, как девушка коснулась моей руки:
- Мэтт?
- Что?
В ее голосе слышались странные напряженные нотки.
- Вы думаете, что я просто отсталый ребенок? - Что-то изменилось в
атмосфере комнаты. Я остановился и внимательно сверху вниз посмотрел на
нее. Ее серые глаза заблестели, а губы, лишенные губной помады, чуть
приоткрылись. Что ж, я должен был догадаться обо всем раньше, когда она
назвала меня безжалостным и аморальным. Обычно это первый шаг. Второй,
когда она говорит: "Не думаете ли вы, что я ребенок?" Третий, и последний,
- когда вы говорите, что так не думаете.
- Возможно, ты и отсталая, Борден, - сказал я, - но ты не ребенок. И она
им не была.
Через бесконечно долгий промежуток времени она шевельнулась. Обнявшись, мы
лежали на покрывале большой кровати. Получилось так, что нам не удалось
даже раздеться и выключить свет.
- Бог ты мой, вот и верь теперь в мгновенную страсть! - выдохнула Марта. -
Знаешь, я даже не успела разуться.
Она поерзала, и я услышал, как туфли одна за другой упали на ковер. Марта
продолжала извиваться, пока не заехала мне локтем в нос.
- Что ты там, черт возьми, делаешь? - спросил я, не открывая глаз.
- Пытаюсь снять этот дурацкий парик... Наконец-то! Если бы ты был
джентльменом, то встал бы и выключил свет.
- Если бы я был джентльменом, был бы я здесь? - удивился я. - А теперь-то
в чем дело?
- Это проклятое платье разрезает меня пополам. - Наконец, удобно
устроившись, она немного помолчала. Потом заговорила опять: - Почему ты
считаешь... Это неправильно! Таким образом, фу! Даже не выключая света. Ни
дамской сдержанности, ни постепенного раздевания... Просто хлопнуться в
одежде с мужиком на кровать и... неистово помогать ему задирать юбку,
разрывать к черту колготки... Правда, на них все равно была спущена петля.
Но с мужчиной, который мне даже не нравится!
- Борден, ты слишком много говоришь. И кроме того, не вовремя.
- Но ты мне не нравишься, - возразила она. - Ты, надеюсь, не
обманываешься? Столь бурное проявление желания с моей стороны вовсе не
означает, что я безумно в тебя влюбилась.
- Расслабься. Я знаю, что ты ненавидишь меня до глубины души. Ты
по-прежнему считаешь, что я жестокий, хладнокровный, расчетливый убийца,
которого надо бы на месте пристрелить, но ты не признаешь убийства как
такового. А я по-прежнему считаю, что ты - сентиментальная остолопка,
которая позволяет вздорным эмоциям заслонить лучшую часть того малого
неразвитого интеллекта, который у нее есть. Так обстоят дела, и ничего не
изменилось, О`кей? Удовлетворена?
Марта ответила не сразу. Возможно, она подумала, что я выразился чересчур
сильно. Но, когда она заговорила, в голосе обиды не было.
- Видимо, мы сражались так же, как делали это все время с момента нашей
первой встречи. Мы просто перенесли конфликт на другой театр военных
действий. Тебе так не кажется?
- Конечно, - ответил я. - И так как мы согласились, что не любим друг
друга, а совсем наоборот, я думаю, ты не обидишься, если я застегнусь и
пойду принесу что-нибудь поесть. Наши упражнения пробудили во мне волчий
аппетит.
Она тихонько хихикнула.
- Хорошо, принеси и мне гамбургер с кока-колой. У меня нет сейчас
настроения показываться на людях, Мэтт.
- Что?
В ее голосе заплескалось озорство:
- А что, если я расскажу папе?
- Не думаю, что ты сделаешь это, - я поднялся с кровати. - Дело не в том,
что это имеет какое-то значение. Я сам расскажу, если он спросит.
Сомневаюсь, однако, что Мак будет очень удивлен. Он слишком умен, чтобы
создать такую ситуацию и ожидать стерильности отношений. Если бы твой папа
не хотел этого, то подкинул бы тебя Лорне или другой женщине-агенту, а не
мне.
Марта мягко засмеялась.
- Мне нравится, как лестно ты это излагаешь. Как будто я какой-то демон
или что-нибудь в этом роде. Ха-ха. Демон! Это слишком причудливое слово
для девушки, которая считается практически неграмотной. А почему ты
думаешь, что я не скажу, Мэтт?
Я усмехнулся.
- Потому что у твоего отца несколько старомодные понятия, которые время от
времени дают о себе знать, и не все они относятся к английскому языку. Он
может, например, вбить себе в голову, что мы должны пожениться.
Марта снова рассмеялась.
- Ох! Это будет хуже смерти! Вы можете рассчитывать на мое молчание, сэр.
Только не забудь гамбургер, не очень зажаренный. И коку со льдом,
пожалуйста...
Утром я побрился в ванной комнате, в которой сохло свежевыстиранное
голубое платье. Порванный нейлон был небрежно брошен в корзину для мусора.
Когда я появился, Марта все еще лежала в постели, ожидая своей очереди. Я
сказал, что душ свободен и я жду ее в кафе. Потом отнес чемоданы к машине
и проверил все колеса, опоры прицепа, крюк, ремни крепления лодки и скобу,
которая во время езды поддерживала массивный подвесной мотор под нужным
углом, чтобы нижняя его часть не соприкасалась с дорогой.
Закончив, я прошел к офису мотеля и выписался. По дороге в ресторан я
захватил газету. За чашкой кофе у меня хватило времени просмотреть ее. На
первой странице было краткое изложение дела душителя из Форт Адамса.
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк
Доценко Виктор
Орлов Алекс
Никитин Юрий
Майер Стефани