Чтение 28–й страницы книги ~Джин Грин - неприкасаемый: карьера агента ЦРУ №14~

- Представьте себе, Джордж тоже считает только Рекорда. Он видел его в
Челтонхэме, Стокгольме и даже в Москве. Правда, он и Келсо не сбрасывает со
счетов.

- Чья это лошадь? - спросил Джин.

- "Рекорд (Советский Союз), гнедой жеребец от Весеннего Горизонта и
Ботаники, победитель Международного приза в Москве (1961 г.), Золотого кубка
Хенесси (1961 г.) и скачек в Стокгольме (май 1962 г.) Время в Стокгольме -
2.04.8. Жокей Анисим Проглотилин (СССР), камзол белый, рукава зеленые".

- Как видишь, Джин, Рекорд тебе сродни В тебе должны взыграть
патриотические, чувства, - ухмыльнулся Лот

- В каком это смысле? - спросил Хайли.

- Наш Джин - представитель великой социалистической нации Евгений Гринев,
- сказал Лот.

Хайли повернулся к Джину и первый раз внимательно посмотрел на него.
Затем дружески подмигнул и сказал по-русски:

- Привет, Маруся. Йелоу блу бас7. Порядок. Точка.

Джин захохотал.

- Два раз я Полтава, - сказал Хайли. - Секонд уорлд уор. Челночные рейсы.
Ты ведь тоже, Лот, бывал в России, не так ли? Только ты гулял по другой
стороне бульвара..

- О да, в свое время мы откусили там больше, чем смогли проглотить, -
сказал Лот и вдруг снова вскочил. - Ларри!

По нижней галерее вышагивал, выкидывая по-солдатски руки, очень маленький
крепыш, обтянутый тканью полосатого костюма. Простодушнейшая улыбка озаряла
его ирландское лицо. Увидев Лота, он радостно подпрыгнул, подбежал к ложе.
Перегнувшись через барьер, Лот начал шептаться с Ларри, поминутно
перелистывая программку и делая отметки.

- Это Ларри О'Тул, букмекер, - объяснил Джину Хайли. - Один из главных
жуков. Все знает.

Лот плюхнулся в кресло и хлопнул ладонью по колену.

- Все, решено! Я играю Рекорда. Говорят, что это новая советская ракета.
Нашего Келсо он догонит и перегонит, без всякого сомнения. Ты будешь играть,
Джин?

- Я поставил бы "сэнчури8", - сказал Джин, - да все забрали люди
Красавчика.

- Я тебе одолжу, - махнул рукой Лот. - Видишь ли, Ларри считает, что на
твоем соплеменнике можно неплохо заработать, играют только знатоки. Пока
курс один к пяти, к старту будет максимум один к двум. Я собираюсь поставить
десять "грэндов".

- Десять тысяч? - поразился Джин.

- А почему не удвоить эту сумму? Ларри - мой человек. Ты меня понимаешь?
- многозначительно сказал Лот.

- Неужели на международных скачках может быть "темнота"?

- Да нет, игра честная. И есть, конечно, риск. Келсо - это Келсо. В
данном случае и Ларри не "левачит", но вообще-то он мой человек, понимаешь?
Дошло наконец? Ну так как, беби?

- О'кэй! - весело сказал Джин. - В крайнем случае мой капитал уменьшится
на одну десятую, и я девальвирую доллар.

- Кстати, взгляни на нашего фаворита. Вон он проминается у третьего
столба.

В бинокль Джин увидел гарцующего гнедого жеребца. Шелковистая его шерсть
блестела на солнце. Приплясывали редкой красоты и стройности ноги. На мощной
груди играли мускулы. Лот и Хайли тоже смотрел в бинокли на Рекорда.

- Лучше бы они занимались лошадьми, чем портить нам нервы, - пробурчал
Хайли.

- А почему им не совмещать два этих дела? - захохотал Лот.

Жокей взял шенкеля и пустил Рекорда в короткий галоп. Жеребец
стремительно прошел от столба метров сто. В бинокль отчетливо было видно
скуластое лицо жокея.

- Итак, Джин? Fortes fortuna adjuvat9.

- О'кэй, - сказал Джин. - Fortuna favet fatuis10! Я играю.

- Ларри! - крикнул Лот. - Эй!

Ларри, оказывается, стоял неподалеку и ждал. Лот поднял два пальца,
начертил в воздухе букву "О" и показал на себя и Джина. Ларри кивнул и
исчез.

Начались старты на второстепенные призы. Среди участников этих стартов
были тоже первоклассные лошади, такие, как Блеф, Грик Мани, Губернаторская
Тарелка... Лот и Джин играли по маленькой, выиграли раз пятьдесят долларов,
но тут же их проиграли, когда Цикада споткнулась на последней прямой.
Разумеется, это их не огорчило, а лишь позабавило. Собственно говоря, весь
ипподром, во всяком случае, все ложи пока только забавлялись. Все ждали
международной скачки на Главный приз.

- Эй, Мак! - вдруг услышал Джин женский голос, как будто бы обращенный к
нему. - Эй, мистер Де-Сото!

Он обернулся. Да, именно ему махала рука в длинной белой перчатке, и
именно к нему были обращены веселые синие глаза в лучах морщинок.

- Не узнаешь? - крикнула дама и подняла над головой пачку "Лакки страйк".
- Хочешь закурить?

- Хэлло! - изумленно воскликнул Джин, - Это вы?!

Через две ложи от них стояла его мимолетная знакомая по Пятой авеню, та,
что "оставила свою честь на обломках самолета".

- Салют! - на европейский манер приветствовала его дама. - Вот так
встреча!

- Что вы здесь делаете? - глупо крикнул Джин.

- Да вот химичу своему старику на молочишко! - крикнула дама, употребив
жуткий вест-сайдский жаргон.

В ближайших ложах передернулись "Рыцари-храмовники", позеленели
"Королевские избранные мастера". Ложа джиновской знакомой, забитая шикарными
подвыпившими молодчиками и прелестными молодыми женщинами (в их числе была и
Лиз Сазерленд), грохнула от хохота.

- Ты знаешь, с кем ты сейчас так лихо перекрикивался? - рассматривая в
бинокль трек, спросил Лот.

- Представь себе, вчера мы с ней болтали в пробке на Манхэттене, -
улыбнулся Джин. - Такая свойская баба...

Капитан Хайли фыркнул в кулак и взглянул на Джина.

- Да она ведь мне карточку свою дала, - вспомнил Джин, достал из кармана
неузнаваемо изменившийся от купанья в порту бумажник, смущенно фыркнув,
сбросил прилепившуюся внутри лепешку засохшей зеленой слизи, вынул
покоробленный кусочек картона и прочел: "Миссис Ширли М. Грант, издатель,
305, Пятая авеню, Нью-Йорк". Джип присвистнул.

- Ого! Вот это кто, оказывается! Лот повернулся к капитану Хайли.

- Видишь, Бенджамен, что значит молодое поколение? Что бы с тобой было,
если бы Ширли М. Грант дала тебе свою карточку? Небось потер бы свою лысину,
а? А Джину все до лампочки. Ничего не скажешь, новая волна.

- Да, беби, это Ширли Грант, а там и сам старик рядом сидит, - кивнул Лот
Джину.

Джин посмотрел и снова столкнулся со смеющимися глазами Ширли. Похоже
было, она не отрывала от него взгляда и поняла, что Джин догадался наконец,
кто она такая.

Старика Грата называли ни больше ни меньше как самым или почти самым
богатым человеком Америки11, техасским Мидасом, нефтяным Крезом, а Ширли
была ни больше ни меньше как женой этого человека. От нечего делать эта дама
завела себе в Нью-Йорке шикарное издательство и таким образом получила
возможность называться "паблишер". Справедливости ради следует сказать, что
ее издательство в последние годы завоевало солидную репутацию в
интеллектуальных кругах, ибо Ширли сумела набрать в свой штат целую команду
"яйцеголовых" умников.

Однако светская хроника подавала Ширли главным образом как
предводительницу шайки международных бездельников и прощелыг, что, впрочем,
тоже соответствовало действительности.

- Идите сюда! - махнула рукой Ширли. - Берите своих друзей, здесь весело!
Хайли! - она засмеялась. - Ну что вы дуетесь? Сто лет уже дуется - как не
надоело?

- Пойдем? - спросил Джин Лота. - Она славная баба, ручаюсь. Лот
захохотал.

- Пошли, везунок! Может быть, эта славная баба купит тебе Багамские
острова? Хайли, а ты? Ты ведь вроде знаком с ее величеством?

- Я предпочитаю остаться здесь, - пробормотал Хайли.

- Мое имя вам известно, - без обиняков сказала Ширли, пожимая руку Джина.
- А вас как?

- Мое имя Джин Грин, миссис Грант.

- Отставить "миссис"! Неужели я так уж стара? Я Ширли и только Ширли,
спросите у всей этой банды, - она улыбнулась задорно и вызывающе, но в
глазах у нее мелькнуло снова то прежнее робкое выражение.

- Это мой друг Лот, Ширли! - сказал, усмехнувшись, Джин.

Лот щелкнул каблуками.

- Вы военный? - подняла брови Ширли.

- В прошлом, мадам, - сказал Лот.

- По-моему, вам не хватает монокля, - усмехнулась "королева".

Лот был уязвлен: он явно не понравился Ширли.

- А что, Джин, с тобой стряслось? Все лицо в йоде и меркурохроме. Попал в
автомобильную катастрофу?

- Да, мэм, - пробормотал Джин. От Ширли пахло дорогими духами "Essence
Imperial Russe".

- Чарльз, познакомься с мальчиками, - сказала через плечо Ширли.

В углу ложи сидел, напевая себе под нос какую-то ковбойскую песенку,
всемогущий нефтяной магнат Чарльз Борегард Грант, Си-Би Грант, как его
называла вся Америка. На вид ему было лет сто - сто пятьдесят, но пальцы,
крутящие солнечные очки, выдавали недюжинную силу и ловкость.

С удивительным детским добродушием смотрели на мир выцветшие голубые