мучительно захотелось остаться в маленькой темной кладовой, где тишина и
бледный свет на бутылках молодого бургундского. Побыть одному хоть
немножко...
похвастал он. Они и не на меня собирались нападать, а только на беднягу
Спайсера.
произнес это, по коридору из кафе донесся громкий смех, напоминавший о
пиве, о добрых приятельских отношениях, смех женщины, которой не о чем
жалеть. - Это опять она, - сказал Малыш.
беззаботный, принимающий только светлую сторону жизни, смех, звучащий,
когда уходят корабли и другие люди плачут; смех, одобряющий непристойную
шутку в мюзик-холле; смех у постели больного и в переполненном купе на
Южной железной дороге; смех на бегах, когда выигрывает не та лошадь, смех
веселой общительной женщины.
на стратегию; и в смутном ночном свете он увидел, как она подняла лицо для
поцелуя. Он с отвращением заколебался - ничего не поделаешь, тактика. Он
хотел бы ударить ее, заставить визжать, но вместо этого неумело чмокнул ее
мимо рта. Поморщившись, он отнял губы и сказал:
нельзя похвастать. Он у нее первый; он ни у кого ее не отнял, у него не
было соперника, никто другой и не посмотрел бы на нее, Кьюбит и Дэллоу не
удостоили бы ее и взглядом... ее белесые волосы, ее простодушие, дешевое
платье, которое он ощущал под рукой. Он ненавидел ее, как прежде ненавидел
Спайсера, и поэтому действовал осмотрительно; он неловко сжал ее груди
ладонями, подражая бурной страсти какого-то другого человека, и подумал:
"Лучше, если бы она была пошикарнее, немного румян и волосы подкрасить, но
она... самая дешевая, самая молодая, самая неопытная девчонка во всем
Брайтоне... и чтобы я оказался в ее власти!"
тебя.
кто оставил карточку. Что это был не тот... ты знаешь кто.
через маленькое закрытое решеткой окошко прямо на ее бледное решительное
лицо; она была как ребенок, складывающий руки и приносящий тайную клятву.
- Мне все равно, что бы ты ни сделал, - тихо сказала она. Вот так же она
не осудила бы его за разбитое стекло или за непристойное слово, написанное
мелом на чужих дверях. Он молчал; и то, что она оказалась такой
проницательной при всем своем простодушии, долгий жизненный опыт ее
шестнадцати лет, преданность, глубину которой он угадывал, тронули его,
как простая музыка; свет перебегал с одной ее щеки на другую и потом на
стену - на улице тормозила машина.
голос такой медовый. Что она знает о нас? - Роз вплотную приблизилась к
Малышу. - Когда-то я тоже совершила кое-что, - прошептала она. - Смертный
грех! Когда мне было двенадцать лет. Но она, она-то не знает, что такое
смертный грех.
это за столом. Добро и зло. Как будто она что-нибудь знает! - Роз с
презрением прошептала: - Ну, она-то не будет гореть в аду. Не смогла бы
гореть, даже если бы захотела попробовать. - Таким же тоном она говорила
бы о подмокшем фейерверке. - Молли Картью - та горит. Она была такая
хорошенькая! Покончила с собой. Отчаялась. Это смертный грех. Ей нет
прощенья. Если только... что это ты говорил о стремени?
он ответил уклончиво:
тобой в аду, чем быть такой, как она. Она же непросвещенная, - повторила
девушка своим детским голоском и запнулась на слове "непросвещенная".
зеленом форменном платье; на груди у нее с пуговицы свисало пенсне; вместе
с ней в каморку проникли свет, голоса, радио, смех; их мрачный разговор о
религии оборвался. - Дитя мое, - сказала управляющая. - Что ты тут
делаешь? А это что еще за девчонка? - добавила она, всматриваясь в
худенькую фигуру, прячущуюся в тени; но когда он вышел на свет, она
поправилась: - Что это за мальчик? - Взгляд ее пробежал по бутылкам, как
бы пересчитывая их. - Сюда нельзя водить ухажеров.
еще была в паутине.
юмора.
внимательно оглядела Малыша, когда он выходил из каморки, и добавила с
отвращением: - Вы еще не доросли до таких дел.
придумать, как его обойти. Она была слишком молода, чтобы заткнуть ей рот
при помощи женитьбы, слишком молода, чтобы можно было помешать полиции
привлечь ее в качестве свидетельницы, если когда-нибудь до этого дойдет
дело. Она может дать показания... ну, например, сказать, что совсем не
Хейл оставил ту карточку, что ее оставил Спайсер, что он. Малыш, приходил
и искал ее под скатертью. Она помнила даже эту подробность. А смерть
Спайсера еще усилит подозрения. Он должен заткнуть ей рот любым способом;
он должен обрести покой.
почувствовал, что начинает понемногу отходить; телефон беспрерывно звонил;
а когда Малыш совсем успокоился, он стал замечать то, на что годами не
обращал внимания. Кьюбит вышел из комнаты внизу с куском яблока за щекой и
сломанным перочинным ножом в руке и снял трубку.
встречается с ней в "Червонной даме". Где же это Спайсер, Пинки?
яблоко. - Говорил я, надо оставить Бруера в покое. Что же нам теперь
делать?
вспомнился номер Коллеони в "Коспомолитене". Но нужно же с чего-то
начинать.
привык лгать. - Нечего нам особенно сокрушаться о Спайсере, - продолжал
Малыш. - Он сдрейфил. И хорошо, что он на том свете. Ведь девушка у Сноу
видела, как он оставил там карточку. Ну а когда он будет похоронен, никто
уж его не опознает. Можно будет даже сжечь его в крематории.
смертью. Вот и разберись сам. Я, например, не могу. - Он сел на кровать и
стряхнул с нее крошки, оставшиеся после Дэллоу. - Без Спайсера нам
безопасней.
срочно найти Друитта. Хочу, чтобы он мне кое-что устроил. Уж если есть
здесь хоть один адвокат, которому можно доверять, так это он.
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Майер Стефани
Доценко Виктор
Соломатина Татьяна
Белогорский Евгений