правосудие. Вы согласны? Позволительно ли далее спросить, для чего вам
понадобилось так срочно лететь в Лондон?
руководствовался подлинный убийца сэра Мориса Лоуза.
мою невежливость, если я попрошу вас оставить меня с этими господами?
родственникам в ратушу.
покинула прелестный уголок, а затем обратился к адвокату.
не далее как через два часа ее отпустят на свободу. А вместо нее я предлагаю
передать в руки правосудия подлинного убийцу сэра Мориса Лоуза.
взмахнув тросточкой. - Ну и ну! Прошу меня сюда не впутывать, слышите!
тугими парусами. Они видели, как он остановился и что-то сказал Дженис. Он
предложил ей руку, она ее отвергла, после чего они вместе покинули фойе и
затерялись в толпе. Затем Дермот опустился на мягкую скамью и открыл
портфель.
скамью рядом с Дермотом. - Разве что на минутку. И выпьем по рюмочке. Раз вы
так настаиваете, мосье, я выпил бы коку с соком.., то есть виски с содой.
столь поразительной операции, как арест мадам Нил, вы почему-то сидите здесь
вместо того, чтобы припирать ее к стенке вопросами. Почему вы не в ратуше?
по столу.
мосье Этвуд пришел в себя и можно порасспросить его, разумеется, в разумных
рамках...
же, что собираюсь сказать я. Это и будет недостающим звеном в цепи
доказательств. И если без всякого давления с моей стороны он подтвердит мои
слова, вы согласны выслушать мои показания?
сто восемьдесят градусов и арест Евы Нил?
свои соображения. Хоть у мосье Горона был сейчас не очень-то веселый вид,
Дермоту пришлось признать, что подозрения префекта и роковая убежденность
следователя мосье Вотура не лишены некоторых оснований.
повторила вам того, что вырвалось у нее сегодня утром, когда она буквально
умирала от усталости после бессонной ночи. Она не сказала вам ту единственно
важную вещь, которая доказывает ее невиновность и виновность другого лица.
без пяти минут девять. В пять минут десятого мосье Горон начал беспокойно
ерзать. Еще через десять минут уныло затихший префект умоляюще воздел руки к
Дермоту.
Только-только что-то начинает проясняться и - бац! - все оказывается
наоборот. И так без конца.
кто все видел. Спросите у Неда Этвуда: было ли это так-то и так-то? И если
он скажет "да" - готовьте свою "скрипку" к достойной встрече. А меня вы не
можете обвинить, будто я его подучивал.
посещение он и надеяться не смел, что ему вдруг улыбнется такая удача.
Благоволение и насмешливая пагуба будто неустанно боролись за судьбу Евы Нил
и то и дело подставляли друг другу ножку.
несколько затуманенным взглядом, был в полном сознании. Он пытался сесть и
препирался с ночной сиделкой из английской больницы, здоровенной и веселой
уроженкой западных графств, которая укладывала его обратно на подушки.
сиделкиной руки. - Вы доктор? Тогда ради бога уберите от меня эту фурию! Она
хочет силком сделать мне укол.
нужен мне этот ваш покой. Я обещаю, что буду вести себя хорошо; буду
принимать все ваши паршивые лекарства без разбора; только имейте совесть и
объясните мне, что происходит.
взгляд.
убийстве сэра Мориса Лоуза.
изображение; взгляд стал осмысленным. Дыша с трудом, он сел на постели и
оперся руками на подушки. Он поглядел на свою пижаму, будто впервые ее
увидел, и, мигая, стал обводить глазами комнату.
вот вдруг я... - Он тронул себя за горло. - Сколько я так провалялся?
гостиницы, мистер Этвуд?
помню. - Взгляд его стал уже совершенно сознательным. - Ева, - сказал он,
все вложив в одно слово.
что она в опасности и нуждается в вашей помощи.
опасности? - спросил он Дермота. - Что за опасность?
держаться как можно скромней и ничем не выдавать охвативших его сложных
чувств.
убийстве сэра Мориса Лоуза.
окнах. Нед, выпрямившись на подушках, смотрел на посетителей. Рукава белой
пижамы засучились; руки после этих девяти дней похудели и стали странно
бледными. Прежде венчавшая его голову шевелюра была сбрита, как полагается в
таких случаях. Марлевая повязка совершенно не вязалась с белым, изможденным,
красивым лицом, прозрачно-голубыми глазами и дерзким ртом. Вдруг он
расхохотался.
Лоузов почти ничего не предпринимает, чтоб ее выручить.
столика возле кровати. Лицо его вновь обрело былое веселое оживление. Его
словно так и распирало от невероятно смешной шутки, до того остроумной, что
другим ни за что ее не понять.
не раздражайте меня! Мне нужна моя одежда. Зачем? Да чтобы пойти в ратушу.
Не дадите мне одежду - я выпрыгну в это окно; а Ева может вам подтвердить,
что я шутить не люблю.
уложат...
Посняков Андрей
Афанасьев Роман
Березин Федор
Шилова Юлия
Акунин Борис