Мореман познакомил Шерстобитова с Антибиотиком...
Моремана представлял хорошо... Старик подумал о том, что именно так и
возникают настоящие мафиозные семьи - через контакты профессиональных
государственных чиновников и профессиональных уголовников... И самое
страшное в такой семье то, что она стоит вне государственного закона и вне
закона воровского, который запрещал контактировать на уровне доли с
представителями власти... Семья вырабатывала свой собственный закон, свои
сучьи понятия - и одновременно использовала законы и государственный, и
воровской... С точки зрения Барона, это было жутко, потому что порождало
беспредел: его не могла избежать организация, идейную основу которой
составили ссученность, беспринципность и предательство во имя власти и
денег...
сосредоточился на более насущном вопросе - из пятерки расследователей нужно
было выбрать одного. Кого?
тематических, точнее бенефисных, номеров газеты, каждый из которых был
подготовлен одним из расследователей. В таком авторском выпуске
публиковалась фотография журналиста, готовившего номер, а также его
биография и большой сольный материал.. Больше всего Барона заинтересовал
выпуск, сделанный неким Андреем Серегиным, потому что его бенефисный
материал был посвящен достаточно любопытной теме - журналист вытаскивал за
ушко да на солнышко ссученного мента, капитана уголовного розыска
Дементьева. В обязанности этого капитана входило оперативное перекрытие
некоторых точек в Выборгском районе, где могла происходить торговля
крадеными вещами, в том числе в зону внимания Дементьева попадал и
комок-скупка на проспекте Карла Маркса, куда стремительно нищавшие граждане
несли оставшееся у них золото. У скупки всегда толпились очереди, и этим
пользовались спекулянты, норовившие приобрести золотишко по еще более низкой
цене... Простаков иногда кидали, но, как правило, "золотые экипажи"
старались все же работать честно, если это слово вообще применимо к такой
ситуации.
спекулянтов и сам встал на закупку золотишка - ничтоже сумнящеся приобретал
колечки, цепочки, сережки и прочую радость... Спекулянты, отлученные от
кормушки, естественно, возмутились таким беспределом со стороны мента - ну и
куда им было идти жаловаться Не в милицию же... Они обратились в газету,
попали как раз на Серегина, а этот парень разработал целую операцию -
спекулянты дали ему пару золотых вещичек, журналист взял с собой фотографа и
двух свидетелей, пошел к скупке, выдал себя за обычного клиента и стал
ждать, клюнет ли Дементьев. Капитан клюнул. Увидев перспективного клиента,
опер начал уговаривать его продать золотишко, не теряя времени на стояние в
очереди... Серегин поломался для виду, а потом согласился. Сделка произошла
прямо на улице: видимо, Дементьев чувствовал себя в полной безопасности и
никаких подвохов не ожидал... Сидевший в засаде фотограф зафиксировал всю
сцену на пленку, а два свидетеля наблюдали за куплей-продажей с разных
точек. Фотографии капитана-покупателя и журналиста-продавца были
опубликованы на первой полосе газеты с соответствующими комментариями...
любезен быть ментом, а не торгашом... Или - снимай погоны к чертовой матери!
Хуже нет тех, которые и нашим, и вашим. Так что, с точки зрения вора,
подловили оперка поделом, вдобавок подловили грамотно, к тому же журналист
этот, Серегин, не побоялся себя подставить - на него ведь наверняка и у
Дементьева этого, и у начальников милицейских (за честь мундира радеющих)
ба-альшой зуб вырос... К тому же наверняка нашлись и такие, кто начал
предъявлять газетчику, что он, мол, фактически выступил в защиту
спекулянтов-золотоносов, хотя их-то Серегин как раз и не защищал, а просто
воспользовался полученной от них информацией, которую к тому же проверил
лично... А информация - она информация и есть, она не бывает лишней, и
главный ее критерий - это как раз достоверность, а вовсе не партийность или
нравственная чистота источника...
фигуру и лицо Серегина, и парень ему понравился: фигура спортивная, лицо
мужское, жесткое... А судя по статьям, у парня и с головой, и с логикой все
в порядке. И с ментами поцапаться не боится...
биографическую справку. Оказалось, что Серегин в журналистике совсем
недавно, до июля 1991 года был офицером, военным переводчиком арабского
языка и служил в странах Ближнего Востока... Биография у парня была, судя по
всему, достаточно "веселой" - в справке упоминалось, что он восемнадцать раз
прыгал с парашютом, имел пару наград, два ранения и контузию... К тому же
когда-то Серегин был мастером спорта по дзюдо. Все это Барону чрезвычайно
понравилось, и он понял, что подходящую кандидатуру нашел... Конечно,
радоваться было еще рано, на человека нужно сначала посмотреть, послушать
его, попробовать разными вопросами с подковырками, снять реакцию и только
потом уже можно будет решать - довериться ему или нет... И все-таки Михеев
почувствовал огромное облегчение - он знает, кого назвать Колбасову...
Облегчение было настолько сильным, что Юрий Александрович даже не заметил,
как уснул прямо на пачке газет, которые перелистывал полулежа на койке...
Старик проспал глубоко и спокойно несколько часов - он был в такой уважухе,
что другие зэки не осмелились тревожить его сон даже для того, чтобы
вытащить из-под него смятые газеты...
который срочно требовал к себе Михеева на разговор. Юрий Александрович пошел
на эту встречу отдохнувший и собранный, он знал, что дело идет к финалу, и
концентрировался для решительного броска.
кабинет, и усмехнулся, поняв, что Колбасов боится утечки информации на
сторону. Известное дело, в оперчасти ушей на стенах - как тараканов на
солдатской кухне, все друг друга контролируют, кто же в таких кабинетах о
сокровенном говорить начнет?
подскочил к старику, отечески хлопнул по плечу, потом отбежал к
зарешеченному окошку, потом начал шарить сигареты по карманам - в общем,
сделал массу лишних и ненужных движений, выдававших его нервное напряжение.
терпелось, что он, казалось, поглупел и стал забывать простейшие оперские
аксиомы: противнику никогда нельзя показывать своей большой личной
заинтересованности в чем-либо, потому что тем самым показываешь свое
уязвимое место, ахиллесову пяту, подставляешь.. Но Ващанов так накачал
Владимира Николаевича, что ему уже было не до красивых психологических игр.
Впрочем, Барон о Ващанове ничего не знал, но то, что кто-то Колбасова
теребит сверху, было видно невооруженным глазом...
обязательства выполнили. - Опер с усилием сглотнул слюну; видно было, с
каким напряжением движется кадык по горлу. - Теперь дело за тобой... Ну...
Куда ты картину-то запрятал?
отметив про себя, что Колбасов впервые обратился к нему по отчеству, сказал:
спешить - у вас еще вся жизнь впереди... Это вот мне надо спешить - потому
что я, как Хрущев когда-то сказал, уже с ярмарки еду. И почти доехал уже...
заговариваешь? Где картина?!
старый совсем стал, а разговор наш последний хорошо помню... И не было меж
нами такого уговору, чтобы я за больничку и газеты вам картину сдавал...
Дело было не так. Речь шла о том, что если вы со своей стороны два этих
пустяка для меня делаете, то мы разговор продолжим, нет - закрываем тему
навсегда... Я за свои слова всегда ответить мог, поэтому разговаривать на
интересующую вас тему готов...
брюк, начал говорить негромко, но с явной угрозой:
по-честному! Больница - она ведь очень быстро опять в Кресты превратиться
может... И пойдешь в крытку как симулянт, понял?! Не надо со мной шутить! Не
советую!!
взяли, начальник? "Эгина" вам нужна? Нужна... Я это понял. Тайник мой я вам
назову - найдете его быстро, он недалеко от Питера, из центра на машине за
час доехать можно...
показывал, что он не только ехать - на своих двоих бежать туда готов.
Только у меня два условия.
надеюсь, понимаешь, что я не Господь Бог и не...
выставлять вам что-то невыПолнимое. Все реально и конкретно. При желании в
три дня управиться можно... А желание у вас, по-моему, есть, не так ли?
тяни кота за яйца.
пальцы на колене. - Дело мое вы закрываете вчистую и меня выпускаете...
Русанов Владислав
Никитин Юрий
Круз Андрей
Посняков Андрей
Андреев Николай
Смит Кордвейнер