Чтение 28–й страницы книги ~Зернышки в кармане~

- Надо посмотреть, что это за концессия, - сказал Ланс. - Посмотрю, когда
буду в конторе.

- Можешь не сомневаться, - заверил его Персиваль, - отец не ошибся. Если
он вернулся и сказал, что золота там нет, значит, его там нет.

- Может, ты и прав, - согласился Ланс. - Несчастная миссис Маккензи.
Интересно, что сталось с ней и с ее двумя детишками, которых она тогда
притащила с собой. Занятно - ведь теперь они, надо полагать, взрослые люди.

Глава 20

1

В частной лечебнице Пайнвуд инспектор Нил, сидя в холле для гостей,
беседовал с седовласой пожилой женщиной. Элен Маккензи было шестьдесят три,
но выглядела она моложе. Взгляд ее поблекших голубых глаз был каким-то
отсутствующим, подбородок никак не назовешь волевым. Вытянутая верхняя губа
изредка подергивалась. На коленях миссис Маккензи держала большую книгу и,
разговаривая с инспектором Нилом, почти не поднимала от нее глаз. В мозгу
инспектора еще звучали слова, сказанные доктором Кросби, главным врачом
этого заведения.

"Она здесь, разумеется, по своей воле, - объяснил доктор Кросби. -
Невменяемой мы ее не считаем".

"То есть она не опасна?"

"О нет. Большую часть времени она мыслит не менее здраво, чем вы или я.
Сейчас у нее хорошая полоса, так что говорите с ней как с совершенно
нормальным человеком".

Помня об этом, инспектор Нил запустил первый пробный шар:

- Очень признателен, мадам, что вы согласились со мной встретиться. Меня
зовут Нил. Я хотел бы поговорить с вами о некоем мистере Фортескью, он
недавно умер. Мистер Фортескью. Надеюсь, это имя вам известно.

Миссис Маккензи сидела, вперившись в книгу. Она сказала:

- Я не знаю, о чем вы говорите.

- Мистер Фортескью, мадам. Мистер Рекс Фортескью.

- Нет, - ответила миссис Маккензи. - Нет. Не знаю такого.

Такое начало слегка обескуражило инспектора Нила. Это доктор Кросби
называет совершенно нормальным? . - Я полагаю, миссис Маккензи, что вы знали
этого человека много лет тому назад.

- Не совсем, - возразила миссис Маккензи. - Это было вчера.

- Понятно, - сказал инспектор Нил, прибегая к своей испытанной формуле,
но на сей раз безо всякой уверенности. - Я знаю, - продолжал он, - что много
лет назад вы навестили этого человека в его жилище, его дом называется
"Тисовая хижина".

- Не дом, а сплошная показуха, - заметила миссис Маккензи.

- Да, да, можно сказать и так. Этот человек был связан с вашим мужем,
насколько мне известно, у них была шахта где-то в Африке. Она называлась
"Дрозды".

- Мне нужно почитать книгу, - сказала миссис Маккензи. - Времени не так
много, и мне нужно почитать книгу.

- Конечно, мадам. Я вполне вас понимаю. - После паузы инспектор Нил
продолжал:

- Мистер Маккензи и мистер Фортескью вместе отправились в Африку, чтобы
разрабатывать эту шахту.

- Это была шахта моего мужа, - вдруг прорвало миссис Маккензи. - Он ее
нашел и застолбил за собой. Ему нужно было вложить в нее деньги. Он пошел к
Рексу Фортескью. Будь я умнее да знай больше, ни в жизнь бы ему этого не
позволила.

- Конечно, я понимаю. Но в итоге в Африку они поехали вместе, и там ваш
муж умер от лихорадки.

- Мне нужно читать книгу, - сказала миссис Маккензи.

- Как вы считаете, миссис Маккензи, мистер Фортескью одурачил вашего мужа
с этой шахтой?

Не поднимая глаз от книги, миссис Маккензи сказала:

- До чего вы глупы, право.

- Да, да, наверное... Но, видите ли, дело это давнее, и трудно
расспрашивать о том, что давно быльем поросло.

- Кто сказал, что поросло быльем?

- Понятно. А вы так не считаете?

- "Вопрос считается решенным, лишь если верно он решен". Это Киплинг
сказал. Киплинга теперь никто не читает, а это был великий человек.

- Вы считаете, что в ближайшее время этот вопрос будет решен верно?

- Ведь Рекс Фортескью умер, да? Вы сами сказали.

- Его отравили, - уточнил инспектор Нил.

К смущению инспектора, миссис Маккензи засмеялась.

- Какая чушь, - сказала она. - Он умер от лихорадки.

- Я говорю о мистере Рексе Фортескью.

- Я тоже. - Она внезапно вскинула голову, и ее поблекшие голубые глаза
впились в его лицо. - Бросьте, - сказала она. - Ведь он умер в своей
постели, разве нет? Он умер в своей постели?

- Он умер в больнице Сент-Джудс, - поправил ее инспектор Нил.

- Никто не знает, где умер мой муж, - сказала миссис Маккензи. - Никто не
знает, как он умер, где похоронен... Все знают только то, что сказал Рекс
Фортескью. А Рекс Фортескью - лжец!

- Вы считаете, он совершил подлость?

- Все кричат: "Подлость, подлость"... Говорят, что кур доят, а коровы
яйца несут.

- Думаете, в смерти вашего мужа повинен Рекс Фортескью?

- Мне сегодня на завтрак подали яйцо, - сообщила миссис Маккензи. -
Вполне свежее. Но неужели все это было тридцать лет назад?

Нил сделал глубокий вдох. Похоже, такими темпами он до финиша не
доберется. Но сдаваться он не намерен.

- За месяц или два до смерти Рекса Фортескью кто-то положил ему на стол
мертвых дроздов.

- Интересно. Очень даже интересно.

- Как вы думаете, мадам, кто бы это мог быть?

- От дум еще никому легче не становилось. Надо действовать. Я так их и
воспитала, чтобы они действовали.

- Вы имеете в виду ваших детей? Она быстро кивнула.

- Да. Дональд и Руби. Когда они остались без отца, им было семь и девять
лет. Я сказала им. Говорила каждый день. Заставляла их давать клятву каждый
вечер.

Инспектор Нил подался вперед.

- Давать клятву в чем?

- В том, что они убьют его, ясное дело.

- Понятно.

Инспектор Нил произнес свою реплику так, будто миссис Маккензи сказала
сейчас нечто вполне естественное.

- И они это сделали?

- Дональд уехал в Дюнкерк. И не вернулся оттуда. Я получила телеграмму.
"С прискорбием сообщаем, погиб в бою". Да только не тот это был бой, к
какому я его готовила.

- Мне очень жаль, мадам. А ваша дочь?

- Дочери у меня нет, - ответила миссис Маккензи.

- Вы только что о ней говорили, - поправил ее Нил. - Ваша дочь. Руби.

- Руби. Ах да, Руби. - Она чуть наклонилась к нему. - Знаете, что я
сделала с Руби?

- Нет, мадам? Что же вы с ней сделали? Она вдруг перешла на шепот:

- Посмотрите сюда, в книгу.

Тут он увидел, что на коленях у нее лежит Библия. Библия была очень
старая, и, когда миссис Маккензи ее открыла, инспектор Нил заметил на первой
странице какие-то имена. Это, безусловно, была семейная Библия, в которую по
старой традиции записывали всех вновь родившихся. Сухой палец миссис
Маккензи указал на два последних имени. "Дональд Маккензи" и дата рождения,
и "Руби Маккензи", тоже с датой. Но поперек имени Руби Маккензи шла жирная
линия.

- Видите? - спросила миссис Маккензи. - Я вычеркнула ее из Библии. Навеки
отсекла ее от себя! Ангел, что отмечает добрые дела и грехи, там ее не
найдет.

- Вы вычеркнули ее имя из Библии? Но почему, мадам?

Миссис Маккензи посмотрела на него с хитроватым прищуром.

- Сами знаете почему, - сказала она.

- Нет, не знаю. Правда не знаю, мадам.

- Она перестала верить. Вы же знаете, что она перестала верить.

- Где ваша дочь сейчас, мадам?

- Я вам уже сказала. У меня нет дочери. Руби Маккензи больше не
существует.

- Вы хотите сказать, что она умерла?

- Умерла? - Женщина внезапно расхохоталась. - Было бы лучше, если бы она
умерла. Для нее самой. Намного лучше. - Она вздохнула и беспокойно заерзала
в кресле. Потом, вдруг вспомнив о правилах хорошего тона, сказала:

- Извините, боюсь, больше не смогу уделить вам времени. Знаете, времени
становится все меньше, а мне еще надо дочитать книгу.

Инспектор Нил хотел еще что-то выспросить, но ответа не получил. Миссис
Маккензи отмахнулась от него, как от назойливой мухи, и продолжала читать
Библию, водя пальцем по строчкам.

Нил поднялся и вышел. Прежде чем уехать, он накоротке переговорил с
управляющим.

- Кто-нибудь из родственников ее навещает? - спросил он. - Дочь,
например?

- По-моему, во времена моего предшественника к ней однажды приехала дочь,
но пациентка так разволновалась, что дочь попросили больше не приезжать. С