Чтение 28–й страницы книги ~Ловушка~

- Господин эксперт, в "дежурке" вас ждет отложенная партия в домино?
- Лева взглянул на часы. - Я позвонил лишь двадцать минут назад. Дежурный
следователь может быть на выезде, начальство знает, что вы здесь, цвет
отечественной криминалистики...

- Ладно, Лева, не заводись. - Врач взял Гурова под руку, заглянул в
лицо. - Хочешь валерьяночки или чего еще?

- Чего еще. - Лева взял у врача несколько желтеньких драже и, не
поинтересовавшись, что это такое, проглотил.

- Может, я пока вызову карету и поеду на вскрытие? - Врач кивнул на
прикрытое простыней тело.

- Доктор, - Лева ругаться не умел, над этим его редким качеством
порой подшучивали, - решайте сами.

- Хорошо, Лева, хорошо. Я решу, главное, не волнуйся, ты иди, иди. -
Разговаривая с Гуровым, словно с тяжело больным пациентом, доктор выставил
его за дверь.

- Что произошло за истекшие пятнадцать минут? - спросил Гуров, входя
на кухню. - Вскипел чайник, угостят милиционера кофе?

Качалин и Бабенко сидели не только по разные стороны массивного
стола, но и у противоположных углов, по диагонали, создав таким образом
между собой максимальное расстояние. Таково положение на самом деле или
таким мне его хотят представить? - подумал Лева.

Хозяин был в одной рубашке и без галстука: руки и шея у него тоже
были в веснушках, гладкая, туго натянутая кожа блестела. Толик Бабенко,
наоборот, сидел вялый, рыхлый, какой-то пришибленный. Светлый чесучовый
пиджак Толик тоже снял, но не повесил, держал на коленях. И сейчас он
выглядел мятым и изжеванным, а не энергичным и молодым нахалом, который
вошел в квартиру меньше часа назад.

- Кофе? - Качалин упруго поднялся, поставил перед Левой чашку, достал
из холодильника запотевшую бутылку боржоми.

Гуров благодарно кивнул. Кофе придвинул, а от боржоми отказался.
Начну потеть, разомлею, решил он. Хотя глотнуть холодного хотелось очень.
Качалин, как змей-искуситель, налил воду в хрустальный стакан, который
сначала заискрился, потом запотел, притягивая к себе, словно магнит.

Обходя стол, Лева умышленно замешкался, усадив Качалина рядом с
Бабенко, сам сел напротив, спиной к окну, напротив входной двери, так как
видеть одновременно хозяина, гостя и дверь психологически удобно.

- Игорь Петрович, какие мысли посетили вас за истекшие пятнадцать
минут? - Лева отпил кофе. - Вы мне ничего не хотите сказать?

- Сказать? - Качалин вздернул бесцветные брови. - Если у вас есть
вопросы, пожалуйста. Я понимаю, смерть, горе, но протокол протоколом, вы
на службе.

- Тогда, пожалуйста, расскажите, во сколько вы утром ушли и чем
занимались до нашей с вами встречи?

- Вышел из дома, как обычно, в восемь тридцать, сел в машину. Гаража
у меня нет, машина стоит у дома. В контору приехал, - Качалин пожевал
веснушки - они у него были рассыпаны даже на губах, - раньше девяти. Минут
тридцать, может сорок, возился с бумагами. В десять позвонил в главк. А
вас что конкретно интересует?

Толик Бабенко, сидевший безучастно, ожил, зыркнул глазенками, начал
слушать внимательно.

Гуров не ответил, лишь неопределенно покачал головой: мол, я и сам не
знаю, продолжайте.

- После десяти я уехал на объект, в четырнадцать часов вернулся в
контору, началось совещание, на котором меня и застал звонок Дэника... -
Качалин тут же поправился: - Дениса Сергачева.

- В тринадцать тридцать вы на несколько минут заезжали домой. Зачем?

Бабенко привстал, крутил головой, стараясь видеть одновременно и
Качалина и Гурова.

- Ты еще! - рыкнул Качалин, и Толик притиснулся к стене. - Я?
Приезжал? - Качалин уперся пальцем в свою залитую упругим жиром грудь. -
Такого не было.

- Вы это повторите на очной ставке с Верой Азерниковой? -
поинтересовался Лева.

Качалин ответил спокойно, несколько удивленно:

- Вера не станет говорить неправду, зачем ей?

- Действительно, зачем? - Задавать вопросы легче, чем отвечать на
них. Гуров глянул насмешливо.

- Ну, у нас образовались отношения сложные. - Качалин смешался.

- Стерва она, Верка, чего угодно заявить может, - вмешался в разговор
Толик.

Давайте, друзья, городите огород, как вы из него вылезать будете? Я
готовлю ловушку не человеку, а преступнику, пусть невольному, но убийце,
подумал Лева и вступил в игру.

- Вас никто не обвиняет, зачем оправдываться, Игорь Петрович?

- Я лишь удивляюсь, - парировал Качалин.

- Уточним. - Лева выдержал небольшую паузу. - Вы сегодня ушли из дома
в восемь тридцать и лишь после звонка Сергачева вернулись. Так?

Казалось бы, без необходимости Лева сел спиной к окну, лицом к двери,
однако позиция оказалась правильной. Вера стояла в холле за выступом стены
и слушала. Девушку Лева видеть не мог, она открыла дверь в кабинет, и ее
тень Гуров заметил сразу. Он и повторил свой вопрос, чтобы Вера услышала
ответ Качалина.

- Совершенно верно, я утром уехал, только сейчас вернулся. - Качалин
говорил размеренно, очень спокойно.

- Прекрасно. - Лева сделал глоток кофе. Чем больше ты будешь
отрицать, тем труднее тебе из лжи выкарабкаться. Ты считаешь, девушка
говорит одно, я - другое Один на один, недоказуемо. Хотя бы в одном месте
тебя наверняка видели: у дома, в вестибюле, лифте. Невозможно в таком
людном доме пройти туда и обратно и быть никем не замеченным. Такой
свидетель, даже свидетели, есть, и мы их непременно найдем. Я тебя не
оставлю с девушкой один на один, такой дешевый номер не пройдет. Теперь
ты, Толик Бабенко, давай сюда, в мешок. Ты рад услышать ответы Качалина и
поучиться? Ты уверен, милиционер совершает ошибку, беседуя сразу с двумя,
а не поодиночке. Уверен?

- Анатолий, в котором часу вы должны были прийти к Качалиной?

- Я ничего не должен, - огрызнулся Бабенко. - Не на службе.

Лева заметил на лице Качалина усмешку, поправился:

- Извините, на какой час вы с Качалиной уговаривались о встрече?

- Ни о какой встрече не уговаривались, ехал мимо, знаю, мадам дома,
заглянул.

- Не уговаривались?

- Не уговаривались. - Толик глядел нахально.

Считаешь свою позицию неуязвимой? Тогда ныряй глубже, решил Лева и
спросил:

- Значит, сегодня вы приехали в первый раз?

- Ясное дело. Тут не мой дом, чтобы на дню по пять раз захаживать.

- Хорошо, тогда как вы объясните...

- Надо так врать? - перебила Вера, входя на кухню. - Чего вы оба
лжете? Или я вас обоих не видела?

Качалин не шелохнулся, бровью не повел, его веснушки словно застыли.
Толик же, наоборот, подпрыгнул, сел, снова встал, выпятил грудь:

- Кого ты видела? Ты чего такое говоришь? Кого ты видела? Кто тебе,
проститутка, поверит?

Лева вздрогнул, как от слов Бабенко, так и от неожиданной мысли. А
если я ошибаюсь в оценке этой девочки? Если она совсем не наивна и не
глупа? И она лжет, что эти двое здесь сегодня были. Все просто, совсем
просто. Вера пришла получать деньги за "дела постельные", женщины
поссорились, хозяйка сказала оскорбительное... Удар... Страх... Вся чушь с
инсценировкой, потом выпила, вырвала из календаря листочек, позвала
Сергачева. Я же уже думал, что по своей несуразности очень похоже, что
действовала женщина. Теперь твой ход, Гуров, времени нет, сейчас стрелка
вздрогнет, и флажок упадет.

- Успокойтесь, Вера, когда вы понадобитесь, - Лева взял девушку под
руку, провел в кабинет, - я вас позову.

Гуров вернулся к столу и продолжал пить кофе, словно ничего не
произошло. Бабенко молчал, считая, что говорить должен Качалин, который,
насупившись, изображал оскорбленного, а возможно, был действительно
оскорблен. А чего оскорбляться? - рассуждал Лева. Муж с работы на
несколько минут заезжал домой. Что-либо взял или оставил, просто заехал по
дороге, выпил кофе. То же можно сказать и о приятеле. Какой криминал?
Почему они отрицают? Горячо отрицают, возмущенно, словно в словах девушки
звучит обвинение. Ответить можно лишь однозначно: в визите каждого из них
присутствует криминал. Какой? Бабенко совершил убийство и отрицает, что
приезжал. Качалин приехал, увидел труп, уехал, теперь стыдно признаться.
Возможен другой вариант: оба мужчины застали уже труп, и теперь им стыдно
и страшно.

Если я в Вере ошибся, то сейчас шагаю в обратную сторону. Лева допил
кофе, отставил пустую чашку и спросил:

- Игорь Петрович, сколько квартир в вашем доме?

- Что? - Качалин вздрогнул. - Квартир? Всего? - Он смотрел
недоуменно. - Зачем вам? Впрочем, пожалуйста. В нашем подъезде?

- У вас два подъезда, но вестибюль общий, - сказал Лева. - Меня
интересует, сколько всего квартир?

- Кажется, сто двадцать шесть.

- Сто двадцать шесть, - повторил Лева. - Считаем, в среднем по два
человека в квартире, получается двести пятьдесят два. Работа, конечно, но
приходилось делать и больше.

- Я не понимаю, что вы имеете в виду? - Качалин изображал удивление,
но глазки его забегали, видимо, он начинал догадываться.

- Вы сегодня домой приезжали, я в этом уверен, - Лев говорил