из нашего шале в Париж, и я убеждал Фредди, что эти звонки рано или поздно
привлекут к нам внимание, но он, как и Вилдмер, потерял всякую
осторожность.
и некоего Олега де Вреде. Бессон был лыжным тренером, и среди его клиентов
попадались и знаменитости. Он прыгал с трамплина, не раз падал и
разбивался, все его лицо было в шрамах. Он слегка хромал. Маленький,
черноволосый, он был уроженцем Межева. Пил - что, правда, не мешало ему в
восемь утра вставать на лыжи. Помимо своей тренерской работы, он занимал
какую-то должность в службе снабжения, благодаря чему в его распоряжении
была машина - тот самый черный закрытый автомобиль, который мы видели еще
на вокзале в Саланше. Вреде, молодой человек русского происхождения,
которого Гэй Орлова уже встречала в Париже, приезжал в Межев довольно
часто. Он, насколько я тогда понял, изворачивался, как мог, и жил на
доходы от покупки и перепродажи шин и запасных частей автомобилей... Он
тоже звонил из нашего шале в Париж, и я слышал, что он всегда вызывал
загадочный гараж "Комета".
приятен в общении. Его открытый взгляд и какое-то радостно-наивное
выражение лица подкупали меня. Он смеялся по любому поводу. Он был ко всем
удивительно внимателен и без конца спрашивал, "хорошо ли вы себя
чувствуете", "не хотите ли чего-нибудь выпить", "может, пересядете на
диван, там удобнее, чем на этом стуле" и "хорошо ли вы спали сегодня
ночью"... И еще эта особая манера слушать - он просто ловил каждое ваше
слово и, наморщив лоб, глядел на вас во все глаза, словно внимал оракулу.
собираемся оставаться в "этих горах". И когда я ответил, что у нас нет
выбора, он объявил мне, понизив голос, что знает способ нелегально перейти
швейцарскую границу. Не заинтересует ли меня такая возможность?
Бессон примет в этом участие. Они с Бессоном доведут нас до ближайшего к
границе пункта, где его друг, опытный проводник, сменит их. Они уже
переправили через границу человек десять - он назвал имена. У меня еще
есть время подумать. Он уезжает в Париж, но на той неделе вернется. Он дал
мне какой-то парижский телефон - ОТЕЙ 54-73, чтобы связаться с ним, если я
быстро приму решение.
по-моему, удивлена, что Вреде занимается переправкой через границу, она
считала его просто легкомысленным юнцом, перебивающимся спекуляциями.
Фредди полагал, что незачем уезжать из Франции, ведь мы были под защитой
доминиканских паспортов. Вилдмер же говорил, что у Вреде "рожа сутенера",
но особенно ему не нравился Бессон. Он уверял нас, что шрамы на лице
Бессона поддельные, что он сам каждое утро наносит их гримом. Ревность
спортсмена? Нет, он в самом деле не переносил Бессона и прозвал его
"Папье-маше". А вот Дениз находила Вреде "симпатичным".
снова испытывал ощущение удушья, знакомое мне еще по Парижу. Я сказал
себе, что если мы здесь застрянем, то окажемся в ловушке. Я объяснил это
Дениз.
Бессоном все детали перехода через границу. Никогда еще Вреде не казался
мне таким сердечным и достойным доверия. Его дружеская манера похлопывать
собеседника по плечу, его светлые глаза и белые зубы, его
предупредительность - все это нравилось мне, хотя Гэй Орлова часто
повторяла, смеясь, что с русскими и поляками надо держать ухо востро.
спали, и нам не хотелось их будить. Я оставил Фредди записку.
самом, который я видел в Саланше. Вреде сидел за рулем, Бессон рядом. Я
сам открыл багажник, чтобы положить туда наши сумки и чемодан, и мы с
Дениз устроились на заднем сиденье.
нервничал.
часа два.
появилось смутное тревожное предчувствие. Я протянул ему пачку купюр. Он
пересчитал их. Потом повернулся к нам и улыбнулся мне. Он сказал, что
теперь, прежде чем пересечь границу, нам надо ради большей безопасности
разделиться. Я пойду пешком с Бессоном, а они с Дениз поедут с багажом на
машине. Мы встретимся через час, у друзей, уже на той стороне... Он
по-прежнему улыбался. Странной улыбкой, которую я и теперь еще вижу иногда
в своих снах.
посмотрел на нее, и снова у меня дрогнуло сердце от дурного предчувствия.
Я хотел открыть дверцу и попросить ее выйти. Мы ушли бы вдвоем. Но я
сказал себе, что подозрителен по природе и вечно что-то выдумываю. Дениз,
казалось, не испытывала никакой тревоги и была в хорошем настроении. Она
послала мне воздушный поцелуй.
брюки Фредди. Ей было двадцать шесть лет. Светлые волосы, зеленые глаза,
рост - метр шестьдесят пять. Наш багаж был невелик - две кожаные сумки и
темно-коричневый чемоданчик.
окна, и я махнул ей на прощанье. Я провожал взглядом удалявшуюся машину. Я
смотрел на нее, пока она не превратилась в черную точку.
он сказал, что отправится на разведку, потому что мы приближались к
границе. И попросил подождать его.
эту западню? Изо всех сил я пытался отогнать от себя мысль, что и Вреде
бросит Дениз и мы оба бесследно исчезнем...
какие-нибудь ориентиры. Я шел очень долго. Потом лег на снег. Вокруг меня
все было белым-бело.
автобус с заведенным мотором. Единственное такси, "Ситроен-19", стояло у
тротуара. Я сел в него.
был в канадке с потертым меховым воротником. Он сосал леденец или
Пастилку.
без снега она выглядела совсем иначе. Освещенные солнцем пихты, лужайки,
переплетенные ветви деревьев, образующие своды над дорогой, - богатство
зеленых оттенков поражало меня.
пастилки... А вы-то курите?
я знал одного типа по имени Боб Бессон...
- Он открыл металлическую коробочку и взял пастилку. - Он разбился и
мгновенно умер.
Корнев Павел
Жюль Верн
Семенова Мария
Ильин Андрей
Контровский Владимир
Лукин Евгений