Чтение 28–й страницы книги ~Последняя империя 1~

несколько минут разглядывал что-то на иранском берегу в громадный
стационарный бинокль.

-- Лейтенант, что вы там увидели? -- спросил Бадли, останавливаясь за
его спиной. Джонсон вздрогнул от неожиданности и, распрямившись, доложил:

-- Арабы, сэр.

-- Какие арабы?

-- Кочевники. С шатрами, с верблюдами. Молятся.

Нагнувшись, капитан сам взглянул в окуляры. На высоком берегу
действительно виднелся шатер, рядом были привязаны верблюды. Час намаза уже
прошел, сухопарый старик в рваном халате свернул молельный коврик и не
торопясь скрылся в шатре.

-- Ты что, первый раз видишь такое? -- спросил капитан.

-- Ну да. Я думал, кочевники, Аладдин, верблюды остались только в
комиксах да мультиках.

-- Ну что ж, сынок, если тебя так привлекает экзотика, то ты выбрал
самую подходящую профессию.

Кто-то из операторов за пультом откровенно заржал. Он-то знал, какая
это рутина, служба на флоте, когда сушу и девушек в лучшем случае видишь
через мощнейшую оптику.

В это время в шатре молодой человек, одетый так же, как и все остальные
члены небольшого племени кочевников, неотрывно смотрел на экран небольшого
компьютера-ноутбука. Тот в свою очередь был подключен к телефону спутниковой
связи, по виду самому обычному. Необычной была только картинка на дисплее.
Если бы сейчас кто-нибудь из офицеров на мостике "Эйзенхауэра" увидел ее, то
очень бы удивился. Без сомнения, это была радиолокационная панорама
Ормузского залива, снятая с американского космического спутника-шпиона,
одного из четырех оставшихся на высоких, стационарных орбитах. Особых красот
этот пейзаж не показывал, изображение берегов и кораблей было выполнено в
графическом варианте. Точно такую же картинку сейчас видел один из
операторов на мостике авианосца.

Несмотря на арабский наряд и безупречное знание языка, лицо молодого
человека казалось более светлым, чем у остальных членов семьи кочевников.

-- Хасан, -- сказал он, поглядывая то на экран, то в сторону залива. --
Прикажи собирать вещи, мы уходим.

-- Хвала аллаху, а то моим верблюдам скоро бы пришлось есть камни.

Старик вышел из шатра и начал высоким гортанным голосом отдавать
приказания женщинам и троим сыновьям. В это время его гость в последний раз
взглянул на водную гладь пролива, мелко перекрестился и нажал на кнопку на
пульте ноутбука. На экране дисплея, чуть впереди силуэта "Эйзенхауэра",
появилась яркая точка. Точно такую же точку увидел оператор на авианосце.

-- Сэр, что это такое? -- воскликнул он. Адмирал Грейг сделал всего три
шага вперед, но точка уже исчезла с дисплея.

На берегу человек в шатре нажал еще одну кнопку и небольшой пиропатрон
перерубил трос, до этого удерживающий на дне обширную емкость из
прорезиненной ткани. Огромный шар устремился вверх, к поверхности воды.

-- В чем дело, сержант? -- спросил адмирал.

-- Только что вот здесь, прямо по курсу, появлялась... -- сержант не
успел докончить свою фразу, как его перебил сосед за пультом эхолота.

-- Сэр, что-то большое поднимается со дна залива! Оно как раз под нами!

-- Полный вперед! -- скомандовал Грейг, лишь глянув на экран дисплея.

Но огромная махина водоизмещением восемьдесят девять тысяч тонн -- не
гоночный катер. Сигнал едва успел поступить в машинное отделение, как мягкая
оболочка коснулась винта "Эйзенхауэра", с берега поступил еще один
радиосигнал, и небольшая пластиковая бомба, взорвавшись, соединила два
компонента жидкой бинарной взрывчатки, инертной по отдельности и страшной
вместе.

Рассчитать скорость подъема мины было довольно сложно, огромный шар
взорвался под кормой авианосца. Сила его взрыва была такова, что
пятидесятиметровый кусок корабля в секунду отрезало словно газосваркой. Если
бы мина взорвалась в центре авианосца, то он бы переломился пополам и
затонул в считанные минуты. А так самый большой в мире военный корабль
держался на плаву еще сорок минут.

Тысячи людей до последнего боролись за живучесть гиганта. Положение
авианосца ухудшилось из-за того, что сдетонировал один из орудийных погребов
и взрывом повредил три водонепроницаемые перегородки. Вода прорвалась по
левому борту, вызвав, кроме килевого, и опасный боковой крен. Она начала
поступать в машинное отделение, пришлось заглушить реактор. Мощности
вспомогательных дизелей не хватало для работы откачивающих помп. С
подошедшего эсминца был брошен конец, и авианосец медленно начали
буксировать к берегу. Полузатопленный, накренившийся набок "Эйзенхауэр"
сейчас, как никогда, походил на огромный утюг. В довершении всего в трюме
начали срываться с крепежа и с грохотом биться о борта самолеты, по пути
калеча людей и еще больше увеличивая крен. Лишь убедившись, что корабль
спасти не удастся, Грейг приказал команде оставить судно. Полторы тысячи
человек просто попрыгали за борт, при существующем положении шлюпки можно
было спустить лишь с одной стороны, да на это уже и не было времени.

В воде людей подбирали десятки катеров с кораблей сопровождения. Со
стороны казалось, что громаду авианосца облепили сотни оранжевых муравьев.
"Монтгомери" до последнего буксировал его, лишь когда "Эйзенхауэр" начал
медленно и неуклонно заваливаться на бок, он обрубил концы. Серая угловатая
громада за какие-то секунды набрала скорость и с грохотом перевернулась,
вызвав гигантскую волну. Громадные фонтаны пара, вырвавшись из лопнувшего
паропровода, заживо сварили несколько зазевавшихся моряков, казалось, что
агонизирующий корабль испустил последний вздох. Глубины в этих местах
оказались незначительными, и серое брюхо громадного корабля так и осталось
на поверхности, на два метра возвышаясь над уровнем моря. Струйки пара
по-прежнему выбивались из-под обшивки авианосца, и со стороны казалось, что
это огромный умирающий кит лежит на отмели.

При взрыве погибли сто двадцать шесть человек. Еще двадцать не успели
вовремя покинуть судно. Для такой тяжелой ситуации это были минимальные
потери. И команда, и адмирал показали себя достойными моряками.

Бинарная мина с жидкой взрывчаткой была поставлена русской атомной
подводной лодкой за месяц до гибели авианосца. Большую емкость из
прорезиненной ткани прикрепили ко дну массивным каменным грузом. Оба
компонента мины имели меньший удельный вес, чем вода, лишь тридцать грамм
латуни пошли на взрыватель, они не фиксировались чуткими металлоискателями
противоминной защиты. Система была еще не отработана до конца, у нее имелось
два существенных недостатка. Для наведения ее непременно нужен был спутник,
которого у России над районом пролива не было. Проблему решили с помощью
хакеров. Те просто взломали код связи с американским спутником и спокойно
доили информацию оттуда. Ответный сигнал нужен был для нивелирования
положения судна и мины.

Ну, а самым большим недостатком системы был небольшой радиус действия
радиовзрывателя. Именно поэтому резиденту ГРУ в Иране Василию Антипину
пришлось целых десять дней сидеть на берегу залива, дожидаясь визита
долгожданных гостей. Увы, в дальнейшем ему не повезло. Семейство бедняка
араба, согласившееся доставить странного человека на берег пролива и обратно
в Шираз, решило, что оно получит больше денег, если сдаст этого неверного
иранской полиции, ведь только неверный мог пропустить время намаза. В
завязавшейся драке Антипов ранил двоих детей старика и сгоряча был убит. Но
это не принесло счастья семье кочевника. Подозревая, что в дипломате с
хитрой техникой хранятся еще и деньги, они, не зная кода, попытались
раскрыть кейс с секретной аппаратурой. Взрыв получился такой, что от шатра и
его обитателей остались одни клочья.

Экипаж подлодки был награжден орденами, ее командира и Антипина
представили к званию Героя. В Ираке по случаю гибели самого большого
авианосца Америки был объявлен праздник.

ЭПИЗОД 35

За неделю до этого события в горах турецкого Курдистана, чуть левее
Арарата, по едва заметным тропам пробирался небольшой караван. Десять
лошадей и пятнадцать неприхотливых мулов двигались бодро и легко,
чувствовалось, что караван идет порожняком. Три десятка человек
сопровождения были вооружены в основном автоматами Калашникова, хотя
попадались и "Узи" и "М-16". К полудню караван достиг небольшой долины в
пятидесяти километрах от границы с Арменией.

Пять человек с пулеметами заняли вершины окрестных скал, остальные
натянули полог, развели под ним костер и начали готовить нехитрый обед. Лишь
два человека, отойдя в сторону, развернули потрепанную карту.

-- Да, мы вышли точно. И погода сегодня как по заказу, -- сказал
старший из них, внушительной комплекции, с массивным, крупным лицом, густыми
усами и сильной сединой в волосах.

Более молодой собеседник осторожно позволил себе усомниться:

-- Боюсь, что они не смогут прилететь, товарищ командующий. Низкая
облачность.

-- Вертолетам она нипочем. Главное, что не летают проклятые разведчики
турок.

Через час обед был готов, а в два часа, точно в условленное время, с
севера послышался отдаленный гул моторов.

-- Огни! -- крикнул командир, и навес был сорван с костров. После
этого, повинуясь его командам, бойцы отряда залегли за камнями и приготовили
оружие. Наконец из-за горного хребта вынырнули два вертолета МИ-8 с
закрашенными опознавательными знаками. "Вертушки" шли между скал, по
ущельям, стараясь как можно больше прижиматься к земле и не засветиться на
экранах локаторов. Почти одновременно они опустились на площадку рядом с
костром, открылась дверца одного из них, и высокий человек в пятнистом
камуфляже спрыгнул на землю.

Увидев его, командир курдов с облегчением вздохнул. Именно этот человек
месяц назад разыскал его среди скал Курдистана и предложил очень неплохую
сделку. Вертолеты продолжали молотить лопастями воздух, выключать движки