порцию виски.
стакан, вынул из кармана конверт и толкнул его ко мне. Я вынул содержимое
пакета и стал рассматривать. Это были фотографии отпечатков пальцев,
большинство из них принадлежали мне. Четыре отпечатка были чужими. К ним
были приколоты листки с машинописным текстом.
закончила колледж, курсы медсестер и в прошлом работала в большой клинике на
Западе для душевнобольных. Поскольку она работала на государственной службе,
ее отпечатки были в картотеке в Вашингтоне.
плавала в сигаретном дыму.
ритмом. Легкая, мелодичная музыка. Она мешала мне сосредоточиться, и я
попытался изгнать ее.
можно скорее услышать от меня объяснения.
страну, но не найдешь ее, если только не обшаришь дно реки, да и то вряд ли,
тело уже давно вынесено далеко в море. Так что?
это случилось. Дело слишком серьезное, чтобы ты мог отмолчаться. Лучше, если
ты все расскажешь, иначе я подумаю, что ты уже не тот парень, с которым я
водил дружбу. Не тот Майк Хаммер, которого я знал прежде. Ты стал другим, а
раз так, то нашей дружбе конец и полиция займется тобой и этим делом.
глоток и начал:
нее. Шел по мосту, а эта девушка пришла, чтобы умереть. Я попробовал
помешать ей. Все, что мне от нее осталось, это карман пальто, в котором была
пачка сигарет со вложенными в нее карточками. Я чуть не сошел с ума из-за
того, что она прыгнула. Да еще во мне все горело благодаря этому, как будто
меня протащили по углям. Я был не в настроении тебе что-либо рассказывать.
Кроме того, я хотел узнать, что означают эти зеленые карточки. Когда я
обнаружил, что и она, и Чарли Моффит были ком-ми, меня это сильно
заинтересовало. Сейчас картина проясняется. Думаю, ты сам уже все понял.
Оскар был ненормальным. Он и эта медсестра задумали побег и, возможно,
достаточно долго где-то жили в своем гнездышке любви. Когда деньги
закончились, они увидели легкий способ достать их, используя схожесть Оскара
и Ли. Но Оскар убил Моффита, а Паула поняла, что он болен гораздо серьезнее,
чем она предполагала, и испугалась. Она боялась всего и решила покончить с
собой.
ничего не сказать о толстяке. Два человека, которые могли ее испортить, были
мертвы.
было обсыпано пеплом. Огонь в его глазах немного потух.
как бы она звучала, если бы ты сказал мне все.
скрыл правду, то тебе очень сильно не поздоровится.
друзья, и хотя они будут работать неофициальна, свою работу сделают
тщательно. Эти ребята носят небольшие золотые значки с тремя буквами ФБР.
Надеюсь, что ты прав, Майк, и не создашь мне проблем.
беспокоишься о Ли. Я сказал тебе, что не причиню ему вреда. Он мой клиент, а
я имею особое отношение к своим клиентам. Давай закажем поесть и забудем об
этом.
Глава 8
снова говорили о "холодной войне" и о шпионах, суды над которыми проходили в
Нью-Йорке и Вашингтоне. Я прочитал первую страницу и, скомкав, бросил газету
в корзину для мусора, затем сел в машину.
фургон. Впервые я заметил его припаркованным напротив моей машины, когда
выходил из бара. На всякий случай я свернул с авеню и проехал на
параллельную, следуя по направлению к своему офису. "Бьюик" - фургон
следовал за мной.
этот раз я выбрал улицу с односторонним движением и, проезжая вдоль
тротуара, увидел место, где можно было поставить машину. Я притормозил и
резко свернул вправо, остановив машину. Преследователю ничего не оставалось,
как проехать мимо меня. За рулем сидел молодой парень в шляпе, он даже не
смотрел на меня. Возможно, я ошибся и это была случайная машина. Но я все же
запомнил номерной знак машины и, решив проследить за "бьюиком", последовал
за ним. "Бьюик" направлялся на Бродвей, парень посмотрел на мою машину в
зеркало заднего вида всего лишь раз. Еще минут пять я следовал за машиной, а
затем решил прекратить эту слежку как никчемное занятие. На красный сигнал
светофора я остановил машину и стал смотреть по сторонам, на углу выделялась
витрина с газетами. Я стал всматриваться: заголовки пестрели словами о
"холодной войне", о продолжающемся суде. У меня почти не было времени, чтобы
подробно читать газеты, но надо разобраться, что же происходит. Было бы
хорошо повидать Марти Купермана, он поможет мне понять, что происходит.
пикеты с плакатами против преследования "граждан". Одного из парней я видел
прошлой ночью в Бруклине. Я прошел сквозь их пикет, вошел в здание и передал
служащему записку для Марти.
потащил на места для прессы. Черт, что здесь происходило, на суде! Эти
красные пустили в ход все уловки и использовали все свои силы и возможности,
чтобы сорвать заслушивание дела и прекратить судебное преследование. Они
делали все, чтобы превратить суд в пародийное шоу. Им противостояли
спокойствие и выдержка судьи и присяжных. Реакция зала должна была
подсказать обвиняемым, чем закончится дело. Но обвиняемые не видели этого.
Они вели себя слишком уверенно, зная, что за ними стоит партия. Они были
могущественны. Они представляли собой народ. Им следовало бы обернуться
назад и увидеть лица людей. Тогда бы они наделали в штаны. Я чувствовал себя
хорошо.
что сопровождали генерала Осипова в ночь нашей с ним встречи.
суде уже около двух часов. Сотрудники прессы тут же бросились к телефонам, а
зрители направились к дверям. Вдруг в толпе я увидел, как помощники генерала
отдали довольно объемный чемоданчик какому-то человеку, а тот сумел передать
его одному из обвиняемых.
на суд и подтвердить своими действиями единство с людьми, обвиняемыми в
преступлениях против человечества. Может, благодаря своей силе они так
быстро продвигаются вперед. Этот чемоданчик мог содержать только одно -
деньги. Наличные деньги для всего, что связано с процессом. Сволочи! Я
подождал, пока они пройдут в дверь, и последовал за ними. По крайней мере у
них хватило ума не приехать сюда в официальном лимузине. Они прошли немного
в сторону от здания суда по улице и подозвали такси. Я тут же последовал их
примеру, сел в такси и поехал за ними. Хорошо, что в Нью-Йорке так много
такси на улицах и нетрудно затеряться.
недавно. Я заплатил таксисту и последовал за ними. В холле по-прежнему
толпились репортеры и просто любопытные. Генерал Осипов стоял чуть в стороне
и что-то объяснял четырем репортерам через переводчика. Те двое направились
прямо к нему, прервали его беседу и приветствовали рукопожатием, как будто
не виделись несколько лет. Все это выглядело как-то неестественно.
протянул руку за сдачей.
его. Всех выступающих транслировали через громкоговорящую сеть здесь, в
холле, и к тому же его переводили, каждое предложение. Он ни слова не
говорит по-английски.
отличился. Он набросился на этого казака и стал высказывать ему свое мнение
по многим вопросам, обзывая его по-всякому. Вам, наверное, приходилось
наблюдать, как разговаривают между собой мужчины в коридоре. Менеджер
выбился из сил, пытаясь унять их, но так и не смог.