Чтение 28–й страницы книги ~Парадокс Глебова~

разгонять скорость. Крылья-антенны отогнулись назад, профиль стал тоньше и
изменил форму на более выгодную при сверхзвуковой скорости.

Взяв курс на юг, Рат включил автопилот и повернулся ко мне:

- Ну как, ани?

- Отлично!

- И представь себе, ани, - сказал Рат, - что это лишь первая часть новой
программы нашего конструкторского бюро.

- Что же тогда будет... в последней?!..

- Надо научиться формировать из Z-поля не только крылья, но и
многоцелевые роботы... Не из вещества, понимаешь, а из поля! Такие роботы
проникнут в самую глубь планеты без буровых скважин, будут ремонтировать
шахты, подводные туннели-что угодно, без демонтажа... Сразу не
предусмотришь, где они найдут применение. Пусть пять, десять лет-задача под
силу нашей науке.

Меня встретил Гар-руководитель интерната, не-высокий (не в пример
большинству Гаянцев!), моложавый.

В центре площади было несколько нарядных учебных корпусов, похожих на
оранжереи, вокруг-одноэтажные домики ярких расцветок: жилье преподавателей и
учеников.

- У нас каникулы, ани,-сказал Гар,-тебе не удастся побеседовать со всеми:
я отвезу тебя прямо к Оу. Он никуда не уехал, во всяком случае, пока...

Познакомив меня с Оу, Гар покинул нас, а мы прошли к озеру.

За высоким сетчатым забором, на крутом берегу- вольер. В клетках без
дверок, в домиках, в норах живут сотни зверьков, птиц, змей, даже насекомых.
В прозрачной воде "на участке Оу" скользят рыбы с щупальцами, лениво
посапывают у поверхности крупные морские животные, напоминающие дельфинов,
ползают по камням прозрачные, как медузы, крабы. И вся эта живность узнавала
Оу, несомненно, слушалась его, по-своему выражала радость при его появлении.

Мы присели на гладкий, точно отполированный, черный ствол старого дерева,
и я по-настоящему узнал маленького гаянского Дурова.

- Ты дрессировщик, Оу?

- Не совсем, долгожитель, - ответил мальчик, хотя и понимавший, что с
точки зрения Гаянцев я молод, но из-за моей предательской седины настойчиво
обращавшийся ко мне так уважительно. - Как и все остальные юннаты, я
использую аппаратуру... Ее лучи могут вызывать у животных ярость или испуг,
возбуждать либо угнетать, могут усиливать инстинкты. Очень важно точно и
вовремя дозировать облучение и знать повадки своих животных. Каждое
по-разному реагирует на облучение. Я разыскиваю подходящих чуть не на всей
Гаяне.

- Устраиваешь экспедиции?

- Да, долгожитель. Иногда-всей нашей командой, а когда и сам... Как-то на
Уэле, возле космодрома, я отобрал несколько ваалов... Показать?

- Пожалуй...

Оу расстегнул курточку, и я увидел на нем широкий пояс, толщиной в палец,
с миниатюрным пультом управления. Он нажал одну из кнопок и стал
подкручивать верньер.

Я вдруг похолодел от испуга: на прочной паутиновой нити на уровне моих
глаз повис мохнатый паук с черными рачьими глазами навыкате, ярко
раскрашенной спиной. Шустро перебирая длинными многосуставчатыми лапами,
ваал (я уже понял, кто это!), опускался с дерева к ногам мальчика.

- Не бойся, долгожитель, - поспешно успокоил меня Оу. - Они добрые...

Они?!. Я быстро огляделся и увидел, что меня окружили эти существа.
Впрочем, буду справедливым: стоило немного привыкнуть, и я уже начал
находить в них даже что-то симпатичное (да-да!), мне показалось, что я уже
могу отличить один экземпляр от другого, и отважился подставить ладони
самому крупному, пестрому, как павлиний хвост, ваалу...

Оу начал бегать пальцами по пульту, и паучок послушно замирал,
переворачивался на спину или вальсировал, будто желал показать себя со всех
сторон.

- Жду продолжения рассказа, Оу,-напоминаю я.

- Долгожитель,-волнуясь, проговорил мальчик,- точно в то время, когда
звездолет Глебовых "Ри" трижды пробивал стену струйного течения, почти все
мои ваалы были до крайности возбуждены и вели себя очень странно...

Я внимательно всмотрелся в юного первооткрывателя.

"Неужели у всех необыкновенных такие же глаза, как у него и нашего
Звездолюба?-почему-то подумалось мне.-Пусть мальчик ошибается, но такая
смелость мысли делает ему честь".

- Как доказать, что это совпадает во времени?

- Я запросил Генеральный Проблематор: он произвел расчеты.

- И что же?

- Сигналы дошли до моих ваалов со скоростями, равными полету "Ри" в
космических струйных течениях!

А это уже, по словам Боба, кое-что.

- Но...

- Извини, долгожитель: возможно, космические струйные течения иногда
могут излучать Материю Величайших Пространств, но очень слабо, и никто на
Гаяне не обнаружил ее, кроме ваалов.

- Ты сказал, Оу, почти все твои ваалы?..

- Да, долгожитель. Я имел в виду, что бурно реагировали только ваалы с
острова Уэл, пойманные возле вашего звездолета "Юрий Гагарин". Остальные
почему-то нет...

Дальше моя голова, что называется, загудела от мыслей, как печка, в
которую подбросили дров. Я тут же связался с Шелестом и Хоутоном. Пока мы
советовались, Оу молчал и сиял от счастья.

С того дня машина закрутилась...

Целый отряд ученых взялся проверять открытие юнната Оу. Собственно,
проверить его можно было только в нашем полете на Землю. Зато удалось
определенно установить, что микроорганизмы, паразитирующие в теле ваалов с
острова Уэл, несколько отличались...

Получив в чистом виде обе культуры, микробиологи начинили ими капсулы -
приборы для обнаружения и, возможно, измерения поля космического струйного
течения. Капсулы мы назвали оутронами. Кроме них, мы возьмем несколько
ваалов.

- Как это ты смекнул? - спросил меня Шелест.

- После того как Оу сказал, что реагировали ваалы, пойманные им на
космодроме, неподалеку от нашего звездолета, мне ничего не оставалось, как
предположить, что это - влияние его корпуса, "пропитанного" космическим
струйным течением.

- А это уже кое-что! - весело резюмировал Хоутон.

Незадолго до расставания нас проведали Эла и Ган. Пообедали вместе и еще
раз обсудили предстоящий вылет. Звездолет оборудовали новейшей аппаратурой;
Ган очень рассчитывал на оутроны.

Наблюдений предстоит выполнить много, но даже если их предполагаемый
объем увеличится втрое- микрозаписи уместятся в монокристалле, размером со"
спичечный коробок. Таких кристаллов будет несколько копий: мы возьмем их по
одной.

В анабиозе мы будем находиться лишь при старте, разгонах скоростей и
торможении, остальное время- бодрствовать: изучать среду, вести счисление
пути- кибернетика не сумеет без нас освоиться полностью с полетом в
космическом струйном течении.

- Ани, - сказала Эла, - многие советуют установить возле вашего дома
художественную скульптуру... Нет ли у вас предложения?

Мы переглянулись, и Шелест ответил:

- Решайте сами.

- Тем лучше, - быстро согласилась Эла. - Признаюсь вам, ани, скульптура
готова: по моему проекту...

Утро третьего дня... до старта. Поднимаемся рано: сегодня улетим на Уэл.
У нас гостят Эла, Ган, Рат и, конечно, Ле.

После завтрака, едва успели выйти на крыльцо,- Эла, улыбаясь, говорит:

- Скульптура установлена, ани. Можно взглянуть.

Шелест махнул нам рукой и побежал к берегу...

Метрах в пятидесяти от дома синеватая вода озера незаметно переходила в
крутую пластмассовую волну с белой застывшей пеной на верхушке, окутанной
туманом живых брызг. Едва касаясь волны маленькой ножкой в золотой туфельке,
застыло серебристо-прозрачное изваяние очаровательной девушки. Она откинула
руки назад в беге, устремив взгляд к небу. Кружевное платье оттенка слоновой
кости развевается на ветру.

При взгляде на нее мне вспоминаются с юности знакомые слова: "Правильное,
почти круглое лицо с красивой, нежной улыбкой... в ее... глазах стояла
неподвижная точка... В ее черных волосах блестел жемчуг гребней..."

А вслед за тем, мне почудилось, будто я слышу далекий голос с моря:

"Добрый вечер, друзья! Не скучно ли на темной дороге? Я тороплюсь, я бегу..."

- Фрези Грант?!.- воскликнул я.

- Да,- подтвердила Эла. - "Бегущая по волнам..."

Я знал, что первой русской книгой, которую перевела Эла с моей помощью,-
был однотомник Александра Грина.

Знал, что книга имела успех. Рассказы Грина, его "Алые паруса", "Бегущая
по волнам" - почти в каждом доме. Сердца Гаянцев покорили Пушкин, "все
Толстые", Чехов, Маяковский, Шолохов и многие-многие другие, раскрывая шире
мир Земли и доставляя эстетическое наслаждение. Но Грину особенно повезло:
его первого прочитали на Гаяне.

- Эла, - сказал Шелест, не отрывая взгляда от скульптуры, - ты доставила