Чтение 28–й страницы книги ~Лунная девушка~

- Что происходит? - вскричал Саргот. - Как вы осмеливаетесь обнажать
шпаги в присутствии своего ямадара?

- Это приближенные Ко-таа, - крикнул я, - и они пришли убить тебя!
Защищайся, Саргот, ямадар Лаэте!

И я кинулся на врагов, надеясь удержать их, пока не подоспеет помощь.

Я не новичок в фехтовании. Еще когда я учился в Кадетском корпусе,
фехтование было моим любимым предметом, и я не боялся лаэтян, и все же,
будь они даже посредственными фехтовальщиками, я бы не справился с троими
одновременно. Однако я мог об этом не беспокоиться. Как только я крикнул,
Саргот выхватил свою шпагу и встал подле меня, сражаться и защищать свою
жизнь и честь.

Один из наших противников попытался отвлечь меня, в то время как двое
атаковали Саргота. Видя, что он заигрывает со мной, и что я могу делать с
ним, что захочу, если только не стану серьезно атаковать, я отступил на
несколько шагов, завлекая его за собой, и оказался сбоку от одного из тех,
кто атаковал Саргота. Затем, прежде, чем кто-либо смог разобраться в моих
намерениях, я резко повернулся и пронзил сердце того, кто атаковал отца
Наа-ее-лаа. Я сделал это так быстро и легко, что, прежде чем мой противник
опомнился, я уже стоял в позиции и готов был отразить его атаку.

Теперь мы дрались один на один и шансы были равны. Я не мог видеть,
что происходит у Саргота, однако по звону клинков мог судить, что у них
идет жестокая битва. Мой противник доставлял мне много хлопот. Он был
отличным фехтовальщиком, однако он сражался только за жизнь, а я сражался
за большее - за мою жизнь и мою честь, поскольку после того, как
Наа-ее-лаа бросила мне в лицо "предатель", я должен был оправдаться в ее
глазах. Я, конечно, не задумывался над вопросом, с какой стати меня вообще
должно волновать отношение Наа-ее-лаа ко мне, однако что-то вспыхнуло
внутри меня от того презрения, которое ей удалось вложить в одно это
слово.

Мне на мгновение удалось увидеть ее, стоящую за массивным столом, за
которым мы беседовали с ее отцом при моем первом посещении, и я увидел
недоверие, написанное на ее лице.

Я уже почти покончил со своим противником и теперь занял позицию
лицом к Наа-ее-лаа и спиной к двери, через которую они ворвались в
комнату. Саргот, видимо, тоже справлялся со своим противником, потому что
я увидел, как тот отступает под ударами старика. И до меня вдруг донесся
звон стали и крик Наа-ее-лаа: "Джулиан! Осторожно! Сзади! Сзади!"

Когда она крикнула, мой противник ослабил внимание, чего он не должен
был делать ни при каких условиях, и посмотрел на что-то за моей спиной.
Это стоило ему жизни. Я использовал эту возможность и молниеносным ударом
пронзил ему сердце. Вытащив шпагу, я мгновенно обернулся и увидел примерно
дюжину людей, ворвавшихся в комнату. Они, однако, не обратили на меня
никакого внимания и ринулись к Сарготу. Прежде чем я смог вмешаться, тот
рухнул, пронзенный десятком шпаг.

За столом, как раз за спиной Наа-ее-лаа виднелась дверь, и увидев,
что Саргот убит, она шепотом позвала меня:

- Бежим, Джулиан, быстрее! Иначе мы тоже погибнем!

Поняв, что ямадар мертв и было бы чистым самоубийством сражаться с
такой когортой воинов, я перемахнул через стол и ринулся за Наа-ее-лаа.
Сзади нас раздался крик, нас попытались задержать, но Наа-ее-лаа
захлопнула дверь перед самым их носом и заперла их с нашей стороны. После
этого она повернулась ко мне.

- Джулиан, простишь ли ты меня когда-нибудь? Ты, который рисковал
своей жизнью ради моего отца, ямадара, и которого я в своем неведении так
глубоко оскорбила.

- Я мог бы тебе рассказать и раньше, - ответил я, - однако ты не
захотела меня слушать. Обстоятельства были против меня, и поэтому я не
могу винить тебя.

- Это было глупо с моей стороны, не выслушать тебя, Джулиан, -
сказала она. - Однако я думала, что Ко-таа завербовал тебя, как он
завербовал даже преданнейших Сарготу людей.

- Ты должна была понимать, Наа-ее-лаа, что будучи даже враждебно
настроен к твоему отцу, я не смог бы быть нелоялен к его дочери.

- Я не знала этого, - ответила она. - Как я могла об этом догадаться?

Мне неожиданно захотелось схватить ее в объятия и покрыть ее милый
рот поцелуями. Я не могу сказать, почему меня вдруг пронзило такое желание
и почему я вдруг смешался перед маленькой Наа-ее-лаа, лунной девушкой. Я,
наверное, выглядел достаточно глупо, стоя вот так перед ней, и, поняв это,
я стряхнул с себя оцепенение и рассмеялся.

- Пошли, Наа-ее-лаа, - сказал я, - мы здесь не должны больше
оставаться: куда отвести тебя, чтобы ты была в безопасности?

- На верхней террасе, наверное, есть верные солдаты, - ответила
девушка, - однако, если Ко-таа уже захватил дворец, сопротивление будет
бессмысленным.

- Из того, что я знаю о заговоре, - заметил я, - это действительно
бесполезно. Дворец Саргота буквально наводнен шпионами и верными ямадару
людьми.

- Я тоже этого боюсь, - ответила она. - Те, кто явились убивать
Саргота, буквально одну олу тому назад носили императорскую ливрею.

- Неужели нет никого, кто бы выступил на твоей стороне?

- Стража ямадара верна, - ответила она, - но их численность не
превышает тысячи человек.

- Как мы можем собрать их? - спросил я.

- Выйдем на верхнюю террасу и соберем всех тех, кто еще остался в
живых, - предложила она.

- Тогда пошли, - сказал я, - и побыстрее!

Вместе рука об руку мы побежали по дворцу и выбрались на верхнюю
террасу, возвышавшуюся над Лаэте. Тут находилась примерно сотня воинов, и
когда мы рассказали им, что произошло во дворце, они окружили нас плотным
кольцом и, выхватив шпаги, воскликнули:

- За Наа-ее-лаа, ямадару Лаэте!

Они хотели остаться с ней, однако я сказал им, что в этом не будет
проку, поскольку рано или поздно их уничтожат превосходящие силы
противника, и Наа-ее-лаа будет потеряна.

- Пошлите примерно дюжину людей, - приказал я их начальнику, - чтобы
они собрали всех воинов, оставшихся верными присяге. Соберите их всех в
тронном зале и пусть они будут готовы, если потребуется, отдать жизнь за
новую повелительницу. Еще дюжину людей пошлите в город. Пусть они поднимут
горожан на защиту Наа-ее-лаа. Что касается оставшихся, то они проводят
Наа-ее-лаа в тронный зал, посадят ее на трон, и мы провозгласим ее
Повелительницей Лаэте. Сотня воинов вполне удержит тронный зал, если
только мы успеем попасть туда раньше Ко-таа.

Офицер вопросительно взглянул на Наа-ее-лаа.

- Каковы будут твои приказания, Повелительница?

- Мы последуем плану ямадара Юю-лана, - ответила она.

Немедленно были посланы воины, чтобы собрать остатки стражи и поднять
горожан на защиту новой повелительницы. Оставшиеся окружили нас и повели
кратчайшей дорогой в тронный зал.

Как только мы вошли в зал, с другой стороны вошел Ко-таа в окружении
воинов. Однако у нас было преимущество, поскольку мы вошли как раз около
постамента, сзади трона.

- Пошлите своих людей к главному входу, - приказал я офицеру, - и не
пускайте никого, пока не подоспеет подкрепление.

Сотня ринулась через тронный зал на изумленного и взбешенного Ко-таа,
а я тем временем усадил Наа-ее-лаа на трон и поднял руку, призывая всех к
молчанию.

- Ямадар Саргот мертв! - воскликнул я. - Преклонитесь перед
Наа-ее-лаа, ямадавой Лаэте!

- Остановитесь! - приказал Ко-таа. - Она может взойти на трон со
мной, но только не одна.

- Взять предателя! - приказал я, и верные воины с радостью кинулись
исполнять мое приказание.

Однако Ко-таа не ждал, пока его схватят. С ним была горстка воинов, и
когда он увидел, что стража действительно намеревается арестовать его, и
понимая, что ни от Наа-ее-лаа, ни от меня ему не будет пощады, они быстро
отступили. Но я знал, что он вернется назад, и он действительно вернулся,
однако к этому времени все верные стражники, оставшиеся в живых, собрались
в тронном зале.

Он привел с собой целую армию воинов, и битва была ужасна, однако он
мог бросить миллион против нашей тысячи, и все же он сразу не прорвался в
зал. Через проход могло одновременно наступать только несколько человек, и
трупы уже громоздились в рост человека, и все же еще ни одному не удалось
перешагнуть порог. Как долго продолжалась атака, я не могу сказать,
видимо, достаточно долго. Помню, что наши воины дрались попеременно,
отдыхая несколько раз, и нам принесли пищу через заднюю дверь, найденную в
покоях дворца, и были времена, когда Ко-таа отступал и перегруппировывал
свои силы, однако каждый раз возвращался с еще большим отрядом, и я,
наконец, понял, что нам не выдержать их непрерывных атак.

Внезапно до нас донесся протяжный все нарастающий вой, источника
которого мы не могли понять. Он поднимался и падал, и снова нарастал, пока
мы не поняли, что это голос толпы, медленно и неуклонно приближающейся к
нам. Звук становился все громче и громче, поднимаясь с террасы на террасу,
приближался к вершине Лаэте. Битва у входа в тронный зал почти
прекратилась. И мы и наши противники были на грани физического истощения.
Так мы стояли друг против друга с наваленными между нами трупами и
прислушивались к нарастающему шуму, медленно приближающемуся к нам.

- Они идут! - воскликнул один из воинов нашей охраны, - чтобы
провозгласить новую повелительницу и разорвать на части Ко-таа предателя!

Он произнес это громким голосом, и его услышал Ко-таа и его соратники
в соседней комнате.