д'Артаньяна - тогда ходили на каблуках".
палачи одевались так же, и обязательно во все черное.
револьвер, словно бы ударив по полям цилиндра. - Пойдем.
прошел в комнату, присел на краешек белого диванчика, обитого цветастым
шелком, и сказал:
тебя еще есть время, чтобы решить проблему самому.
ко мне конспиративным именем.
Бо...
тебя, Иван... Николаевич... "Дай мне побольше твердости, боже, как трудно
жить, учусь у тебя я твердости, быть или не быть..." Эти стихи я посвящал
тебе, Иван.
Савинков усмехнулся, взглянув на револьвер, что лежал на столе, возле руки
Азефа. - Поэтому я и принес тебе, - он достал из кармана пальто
американский "смит-и-вессон". - Очень хороший калибр, одно мгновенье - и
настает спасительное успокоение...
без оружия - в отличие от всех нас, - а здесь вооружен... Впрочем,
провокатор Татаров тоже не имел оружия. И он и ты были убеждены в том, что
вас не арестуют на улице. А мы знали, что четыре патрона в барабане нужны
для жандармов, а пятый - себе... Деталь, Иван, деталь! Поэзия - это
опрокинутый мир, а она, как и мир реальный, строится из деталей... Если ты
не можешь переступить себя, если ты не в силах о т д а т ь нам правду об
охранке, есть иной выход... Могу продиктовать прощальное письмо... Хочешь?
направленная против партии. За меня, Азефа, говорит вся моя жизнь,
посвященная святой идее очистительного террора. Годы, отданные борьбе
против царских сатрапов, мстят усталостью. Подозрение братьев по революции
не позволяет мне жить далее.
икону, в великомученика террора. Если ты не сделаешь этого, убью тебя я.
Лично. За Севастополь, где я был приговорен к повешению по твоей милости.
Будем квиты...
тебе последнюю услугу... Я, видишь ли, сентиментален и, как истинно
русский человек, верю в прошлое более, чем в будущее... Уйти из дома ты не
сможешь, квартал оцеплен, появишься на улице - пристрелят, не вступая в
объяснения... Это мой приказ, Иван... И его выполнят неукоснительно.
сказал не оборачиваясь:
в а л наших братьев охранке. Понимаешь? Я, зная про тебя всю правду, тем
не менее желаю, чтобы ты ушел чистым. Войди в антологию победившей
революции героем, а не паршивой "подметкой". Такое стоит жизни, Иван... И
это я говорю тоже наперекор мнению ЦК...
отчет в том, что, во-первых, такие, как Азеф, не кончают с собою, слишком
жизнелюбив, и, во-вторых, казнь его поставит социалистов-революционеров в
трудное положение перед парижской полицией; если раньше французы смотрели
на происходящее сквозь пальцы, а порою даже оказывали некоторые услуги,
предупреждая о грозящей опасности, то после предстоящего скандала все
может измениться, Клемансо бомбистов не жалует, буржуа начнут кампанию,
могут выдворить...
Савинков, свет в квартире после его ухода выключили (значит, "Иван" ничего
не пишет?), Чернов, подумавши, переспросил:
парадной; если заметит, что зажегся свет хоть в одном из окон, надо идти в
парадное и р е ш а т ь на месте, - значит, Иван уходит.
Азеф вышел из дома черным ходом; сжимая в кармане револьвер, чувствуя, как
холодный пот течет по ложбинке между лопатками, прокрался в переулок;
замирая от ужаса, побежал; не бегал лет двадцать, задыхался; начал
плакать, не зная, к кому обращать мольбу, чтобы не выстрелили в спину;
пришел в себя только на вокзале; берлинского поезда ждать не стал, сел в
первый попавшийся - только бы вырваться отсюда! Лишь в купе первого
класса, когда состав, истерически дернувшись, тронулся, выглянул в
коридор: пусто; позвонил проводнику, заказал бутылку коньяку и наконец
судорожно выдохнул, сложив губы трубочкой: жив!
бегстве Азефа.
бежал, для этого большое мужество потребно, а он тварь и мразь,
раздавленная страхом... Его понудили бежать... Ему помогли... Его
спровоцировали на побег, понимаете?
Да и средств у вас нет... И спина открыта для выстрела... Так и не
откроете мне, кто передал вам информацию о контакте Азефа с Герасимовым?
заключенного в одиночку, - не имею права.
сняли кандалы и перевели в камеру смертников. Во вторник его судили за
участие в нападении вблизи Лап на поезд, в котором перевозили солдат
Волынского полка. Он не строил никаких иллюзий и седьмого, когда мы были
на прогулке, взобрался на окно и попрощался с нами. Его повесили в час
ночи. Палач Егорка по обыкновению получил за это пятьдесят рублей. С
верхнего этажа анархист К. постучал мне, что они "решили всю ночь не
спать", а жандарм сказал, что при одной мысли, что собираются кого-то
вешать, "охватывает дрожь, и заснуть нельзя:
были: "Да здравствует независимая Польша!"
шестьдесят. И после этих ночей, когда совершились такие ужасные
преступления, ничего здесь не изменилось: по-прежнему светлые осенние дни,
солдаты, жандармы, наши прогулки. Только в камерах становится тише, не
слышно пения, многие ждут своей очереди...
своего товарища, якобы принадлежавшего к Всероссийскому офицерскому союзу.
Его обвиняют на том основании, что он жил вместе с этим товарищем. Дело
ведет известный мерзавец жандармский подполковник Вонсяцкий...
павильона Успенским в марте, когда тот возвратился из зала судебных
заседаний.
в карцере, анархисту Кацу из этой же камеры предстоит отсидеть в карцере
четыре дня.
не прекращающаяся. Тактика других - прямо противоположная: заботиться
прежде всего о сохранении своих сил, избегать по возможности столкновений,
но вместе с тем отстаивать свои права и достоинство.
отъявленный мерзавец. Приглашен Вонсяцким. Я видел его во время свидания.
Он внимательно следил за нашим разговором...
меня было большое развлечение. Суд происходил в Судебной палате. Меня
возили туда в ручных кандалах на извозчике. Я был возбужден и обрадован
тем, что вижу уличное движение, лица свободных людей, вывески и объявления
магазинов, трамваи.
Лондон Джек
Андреев Николай
Лукин Евгений
Володихин Дмитрий
Каргалов Вадим
Чернецов Андрей