Иначе не могли бы не слышать. Сирена гудела и завывала как бешеная. Я в
это время был у Пархоменко. Посмотрели бы вы, какая суета поднялась на
Звезде!
может, величиною немного более песчинки, пронизал насквозь нашу Звезду,
пробив по пути листья растений и плечо одной нашей сотрудницы. Метеор был
ничтожно мал. Об этом можно судить по тому, что образованная им в оболочке
Кэц скважина сама собой запаялась, вначале расплавившись от удара. Но
Горева, сквозь комбинезон и плечо которой прошел небесный гость, говорила,
что видела вспышку и слышала треск, как от молнии. Сейчас же была
объявлена тревога. Ведь метеор мог пробить большое отверстие в оболочке.
Газ начал бы выходить, и мировой холод проник бы в ракету. Вот поэтому
наша ракета разделена на глухие отсеки. Двери моментально герметически
закрываются, и утечки атмосферы из других отделений ракеты не происходит.
В отделение, где случается авария, направляются рабочие в скафандрах.
Горева успела выскочить из своей комнаты прежде, чем двери автоматически
захлопнулись. На всякий случай у нас, впрочем, имеются ключи. Они дают
возможность открыть дверь и выбежать, если она автоматически уже
закрылась. Несмотря на переполох, все шло в общем очень дисциплинированно
и четко. Меллер осмотрела ранку Горевой и заявила, что никогда не
приходилось ей видеть столь "стерильной" раны. Впрочем, едва ли можно
назвать раной отверстие немногим больше булавочного укола. Эта "сквозная
рана" не потребовала даже перевязки. Однако я заболтался, - сказал
инженер, взглянув на ручные часы. - Так я вас жду!
суждено было осуществиться. Иные события отвлекли меня.
Кэц переодевания в "водолазный" костюм, атмосферные камеры - все это
отнимало немало времени, а я дорожил каждой минутой. Ведь одна минута в
этой лаборатории давала больше, чем многие часы на Земле; так быстро
протекали здесь при опытах различные биологические процессы. Мутация
мух-дрозофил происходила буквально на моих глазах. Я поражался
разнообразию все новых и новых разновидностей. Я весь был поглощен
исследованием законов, которые управляют всеми этими изменениями. Понять
их - значит, найти новое могучее орудие произвольного управления развитием
и ростом животных. Я изучал ядра клеток и находящиеся в них хромосомы -
носители наследственных признаков, - изучал хромосомные наборы или
комплекты. Я уже мог безошибочно получать у дрозофил потомство
"заказанного" пола и роста.
космических лучей такой интенсивности, какая существует здесь. Но на Земле
уже открыли способы искусственного получения космических лучей. Там это
еще слишком дорогое удовольствие, но опыты можно производить здесь, а
результаты сообщать на Землю. И на Земле в особых камерах станут
подвергать искусственному космическому облучению животных, для того чтобы
наверняка получать желаемый результат. В стаде мы сможем получать столько
коров и столько быков, сколько нам нужно, а не сколько желает природа. Мы
по заказу сможем получать животных-гигантов. Слоноподобная корова каждый
день дает десятки ведер молока. Разве это не заманчивая задача?
отлетал ни на шаг. С ним было не скучно. Правда, не легко было привыкнуть
к его внешности и небывалой натуре. Но я привык, и впечатление его
уродства сгладилось. Даже глаза самого Джипси повеселели.
этот Крамер. "Ну ты, лысый баран! - грубо приветствовал он Джипси,
встречаясь с ним. - Не подходи!" - и грозил кулаком. Понятно, что Джипси
терпеть его не мог.
приходилось запоминать те звуки, которые издавал Джипси по тому или иному
поводу. Звуки эти мало походили на членораздельную речь, но все же они
отличались друг от друга. Джипси сам стал помогать мне, обращая внимание
на интонацию, силу тона, паузы. Так, постепенно мы начали довольно
свободно изъясняться друг с другом. Неудобство было только в том, что
Джипси все же оставался "иностранцем", которого мог понять один я. Тем
больше он ценил и любил меня. Он часто лизал мне руки - это собачье
выражение ласки у него осталось. Да и как иначе он мог проявить свои
нежные чувства?
терпением обучал молодых щенят двигаться, "летать" в невесомом
пространстве. Жаль, что эти картины не были засняты на кинопленку!
служения человеку! Джипси с его перепончатыми лапами мало приспособлен для
движения по Земле. Его мышцы и скелет, вероятно; ослаблены. Но ничего нет
проще создать здесь тип высокоразвитой собаки, годной для земных условий.
Нужно только выращивать этих собак при искусственной тяжести. Развитие же
их мозга при влиянии интенсивнейших космических лучей идет здесь гораздо
быстрее, чем на Земле. Я заметил у Джипси необычайно тонкий нюх и слух. Он
мог бы быть не только прекрасным сторожем, который при случае может зажечь
сигнальные огни, позвонить в звонок, вызвать лаем по телефону, но и своего
рода живым реактивом на производстве. Он чувствует малейшие изменения
запаха, температуры, звука, цвета и тотчас может подать сигнал. Это,
конечно, идеально делают и наши автоматы. Но Джипси не автомат, и он может
больше: не только "отмечать", но и изменять направление работы при помощи
тех же автоматов.
их почти всегда безошибочно. Если он не понимал меня, то мотал головой.
"Да" и "нет" он уже передавал звуками "вва", "ввэ".
служащий, недавно прибывший с Земли, и неумело замахал предо мною веерами.
Джипси вообразил, что новый человек хотел ударить меня, он буквально
налетел на него и отбросил далеко в сторону. Несчастный едва не умер от
страха, увидев такое кошмарное чудовище.
Там он чувствовал бы себя отвратительно.
большее недоумение. Этот человек поразительно изменялся у меня на глазах.
Он становился все бестолковее. Иногда, не понимая простых вещей, он долго
"висел" передо мною. Работа у него совсем не ладилась. Он все забывал,
делал массу ошибок. Даже внешне он как-то опустился, оброс бородой, редко
менял костюм, в ванну мне приходилось тащить его чуть не насильно. Самое
же удивительное, - он начал изменяться физически. Я долго не верил своим
глазам, но в конце концов убедился, что он становится все выше, длиннее...
Лицо его тоже удлинялось. Нижняя челюсть выдавалась все больше. Пальцы на
ногах и руках вытягивались, хрящи и кости утолщались. Словом, с ним
происходило то, что происходит с человеком, заболевшим акромегалией.
Однажды я подвел его к зеркалу, в которое он, вероятно, не заглядывал уже
месяц, и сказал:
сказал это совершенно равнодушным тоном и, отойдя от зеркала, тотчас
заговорил о другом.
сделать доклад Меллер уже не об одном больном, а о двух.
19. СТРАННОЕ ЗАБОЛЕВАНИЕ
показывали уже около шести вечера. Фалеев улетел на Звезду Кэц, Зорина еще
оставалась в зоолаборатории. Эта девушка увлекалась работой не меньше меня
и часто засиживалась здесь до ужина. Всегда веселая, жизнерадостная,
радушная, она была не только прекрасным работником, но и отличным
товарищем.
давал разъяснения.
находилось в особой камере с довольно низкой температурой, и работать там
приходилось в теплом костюме. Эта камера помещалась в конце нашей
трубообразной лаборатории.
величиною с голубя. Несмотря на такой рост, крылья у мухи были не больше
пчелиных. Так как эти крылья почти не помогали ей во время полета, то она
предпочитала быстро лазить по стенкам своего стеклянного домика. Но эта
гигантская муха уже не была бесполым существом. Дрозофила была самка - по
моему заказу. Размышляя о последствиях своего успеха, я не сразу заметил,
Ильин Андрей
Панов Вадим
Свержин Владимир
Русанов Владислав
Пехов Алексей
Грабб Джеф