не ставить под сомнение слепую веру в господа бога, по крайней мере, в
стенах монастыря, где она - основа нашего прибежища.
реальность неисповедимой, как учит церковь, бесконечности, а Ферма!
- Как беспомощен человек, обретаясь между ничтожеством и бесконечностью!
говорить, который, несмотря на свою юность, подарил людям "суммирующую
машину", способную выполнять некоторые обязанности нашего мозга. Предвижу,
что когда-нибудь далекие потомки вашей машины станут состязаться с самим
человеком в остроте мышления, не говоря уже о быстроте счета.
Ферма аббат Мерсенн, - не затрагивайте богословских тем, ибо приписывание
мертвому механизму способностей человеческой души может быть превратно
истолковано святыми отцами церкви.
кто принудил Галилея отречься от своих верных мыслей, я не рискну
поручиться, - заметил Торричелли.
тело подобно мертвому механизму и только душа делает его живым и способным
к мышлению, надо сразу сказать, что и машина господина Блеза Паскаля, как
бы ее ни усовершенствовали потомки, никогда не сможет мыслить
самостоятельно, а будет лишь выполнять предписанное человеком, обладающим
душой.
говорят о его прозябании между ничтожеством и бесконечностью, - продолжал
Ферма. - Достаточно вспомнить тачку, совмещающую в себе архимедов рычаг с
колесом. Трудно ошибиться, представив себе несметное число подобных
приспособлений, облегчающих труд людей на строительстве домов и дорог,
храмов и крепостей не только во Франции, но и во всем мире! А предложение
того же Блеза Паскаля учредить многоместный экипаж, следующий всегда по
определенному маршруту и останавливающийся в условленных местах для
высадки и приема пассажиров, не имеющий ни лошадей, ни карет!* Нет,
дорогой Блез, даже в наш век "шпаги и знатности", как видим, есть умы,
которые без бряцания оружием способствуют торжеству разума и благу людей.
вам честь, господин Ферма, но ведь и вы, как начали нам рассказывать,
хотели с помощью математики защитить интересы простых пейзан.
я мог вас опровергнуть.
мелкие, ограниченные кривыми второго порядка, а для них предложил метод
отыскания точки их перегиба, то есть максимума и минимума. Определение же
площади, ограниченной такой кривой, есть действие, обратное отысканию
точки перегиба и проведению в ней касательной*.
волос:
натолкнулся на метод случайно, не зная его основания. В результате, как ни
прискорбно мне это сказать, но метр Ферма приходит к паралогизму, то есть
к противоречиво, полностью уничтожающему его метод как некорректный.
формул и методов. Однако старания современников получить по его методам
ошибочный результат были тщетными, как и попытки доказать эти методы. За
Ферма установилась слава математического волшебника, который знает нечто,
людям не доступное, делясь с ними только выводами.
обыкновению и стал методично, спокойно и дружелюбно разъяснять Декарту,
как любимому ученику, суть его непонимания. Он старался ничем не унизить
его, добиваясь лишь, чтобы тот понял его.
предвосхитил работы Исаака Ньютона и Г. Лейбница, независимо друг от друга
открывших дифференциальное и интегральное исчисление, резко споря между
собой, кто сделал это первым, забыв о методе Ферма, высказанном еще до их
рождения. Метод, который позволял поистине волшебным путем
(алгебраическим!) получать первую производную! (Скажем, скорость движения,
имея кривую пройденного в отмечаемое время пути, то есть давая результат
современного дифференцирования, а получение им площадей, ограниченных
кривыми, представляло собой современное интегрирование, то есть
суммирование бесконечно малых величин!)
уравнением, заключенным в надгробной надписи Диофанта, которое Ферма решил
диковинным способом, не используя всех членов уравнения, искать который
Декарт клятвенно отказался. Тогда Декарт нашел в себе силы побороть самого
себя, но сейчас он возражал, опровергал, почти оскорблял Ферма, ведя с ним
в присутствии многих "ученых секундантов" бескровную дуэль.
церковью, нужно было время, чтобы осознать свою неправоту и признать
поражение в "дуэли".
сторону Ферма, что выразил от их имени Этьен Паскаль, математик,
исследовавший интереснейшую фигуру "спираль Паскаля", витки которой,
пересекаемые любым радиусом из ее центра, отстояли один от другого на
равном расстоянии. Это исследование сделало его имя известным и спустя
столетия. Именно он тогда в монастырской трапезной сказал:
кажется, что я выражу общее мнение, что тот метод верен, который дает
верные результаты. Но именно этой особенностью и отличаются все методы
метра Ферма, включая и не понятый уважаемым господином Декартом, критику
которого все же надо рассматривать как побуждающую метра Ферма к
обнародованию основания своего метода, за что нельзя не поблагодарить и
метра Ферма, и господина Декарта. Как видим, истина, даже и
математическая, рождается в споре.
устанавливаться голосованием! Метр Ферма, оперируя здесь с кривыми,
предложил расплывчатую систему координат с осями, расположенными под любым
углом. Это непродуманно и неудобно. И я предлагаю свою "Универсальную
математику", где использованы лишь прямоугольные координаты и общий
алгебраический метод для решения любых задач.
робко заметил Пьер Ферма. - Но господин Декарт, конечно, вправе
воспользоваться ими, поскольку они принадлежат всем.
математике, немыслимой без прямоугольных координат, имя их
первооткрывателя Ферма предано забвению, они именуются лишь "кератовыми".
своих планах и исканиях; в частности, Торричелли рассказал о своем
намерении доказать, что две пары самых сильных лошадей не разорвут два
ничем не скрепленных полушария, если из них будет выкачан воздух. И он
пригласил научных коллег посетить Италию, чтобы присутствовать при этом
опыте*.
исследовать, как жидкость передает усилия. Спустя годы "закон Паскаля"
станет общепринятым, ныне - основой многих гидравлических машин и
аппаратов.
ученые, сетуя на отсутствие научного журнала, который подменял пока
неутомимый аббат Мерсенн, ведя научную переписку, которая стала для него
смыслом жизни.
была использована учеными гостями по своему назначению. Послушники вносили
блюда.
отсутствие у братьев-монахов хорошего вина.
Сертаков Виталий
Русанов Владислав
Посняков Андрей
Каменистый Артем
Контровский Владимир
Лондон Джек