оказаться, тоже обитали люди.
В известном ему мире всегда существовал только один язык, и ни ему, ни его
соотечественникам даже не приходило в голову, что на свете могут
существовать другие наречия. Наоборот, судью несколько озадачило, что
задержанный, говоря понятно, говорил все-таки не совсем так, как судья и
все остальные; кроме того, человек этот нередко употреблял слова, которых
судья никогда не слышал. И это, казалось, могло заставить судью поверить,
что незнакомец явился из каких-то неизвестных краев. Однако его остановили
два соображения. Первым было то, что о таких краях никто не знал, и уж не
ему, судье, было всерьез говорить о таких краях: если бы они появились,
его своевременно предупредили бы. Второе соображение было чисто житейского
свойства. Из далеких краев люди вряд ли могли прийти пешком: как выглядят
люди, одолевшие пешком большое расстояние, судья знал и мог поручиться,
что его новый знакомец на таких нимало не походил. С другой же стороны,
никаких средств передвижения, которыми он мог бы воспользоваться,
обнаружено так и не было. Судья специально заставил возчиков, что
задержали и привели к нему незнакомца, еще раз съездить в запретный город
и тщательно все осмотреть. Нельзя сказать, что поездка была
безрезультатной: возчики заметили следы нескольких человек, ушедший в
запретном направлении, но, во всяком случае, ни лошадей, ни повозок они не
нашли. По воде незваный гость прибыть не мог, потому что река протекала
совсем в другой стороне. Значит, прийти или приехать издалека он не имел
возможности, оставалось думать, что явился он из каких-то не столь
отдаленных мест.
ягоды и грибы. Но с недавних пор лес перестал быть удобным местом добычи и
отдыха. Всякие неполноценные субъекты, именовавшие себя "Люди от людей",
стали уходить туда, и значительную часть их не удалось вернуть. Люди эти
были известны как нарушители Уровня - делами или, во всяком случае,
помыслами. И можно было себе представить, что, оказавшись там, где некому
было следить за Уровнем, они принялись творить бесчинства, нарушать
Уровень и мастерить разные штуки, которые в Уровень не входили.
из тех вещей, что лежали сейчас у него на столе, и о том уровне науки и
техники, какой требовался, чтобы изготовить даже самые простые из них.
Поэтому ему было нетрудно предположить, что за те год-два, что происходила
запрещенная законом миграция в лес, люди, обосновавшиеся там, сумели
изготовить все эти предметы. Зачем? Для того, чтобы нарушить Уровень.
Всякое запретное действие порой совершают не потому, что очень понадобился
его результат, но для того лишь, чтобы нарушить запрет и тем самым
доказать свою независимость и незаурядность; это судья хорошо знал. Итак,
путем логических рассуждении он пришел к двум выводам: прежде всего - что
человек, сидевший сейчас под замком, явился из леса, причем явился
вызывающе, не скрывая того, что является нарушителем Уровня. И затем - что
лесные люди слишком уж разошлись и к добру это не приведет.
туда, где в Горячих песках люди воздвигали высокие башни и зачем-то
развешивали между ними медные веревки. Там он работал бы, как и все, это
не была каторга, просто работать там приходилось столько, что на нарушение
Уровня времени просто не оставалось. Но можно было и отослать Шувалова
вместе с вещественными доказательствами в столицу, чтобы там судьбу его
решили сами Хранители Уровня. В том и в другом были свои привлекательные и
свои неприятные стороны. Если наказать его самому, то могло статься, что,
получив странные вещи, Хранители захотят увидеть и преступника - что ни
говори, все дело выглядело не очень-то обычным. Если человек будет уже в
Горячих песках, то Хранителям придется ждать достаточно долго - и как бы
это не обернулось против самого судьи. Значит, отправлять старика строить
башни вроде бы не следует. Однако, с другой стороны, если он, судья, сразу
отошлет преступника в столицу вместе с его пожитками, там могут сказать:
неужели судья сам не может разобраться в том, какое наказание полагается
за такое нарушение закона?
что-то серьезное, а может быть, и нет: проста плохое воспитание, вот и
угрожает. Опять-таки спросят: ты кого нам прислал?
именно так, как он поступил: засунуть незнакомца к докторам, а тех
предупредить, чтобы не очень поспешали, а наоборот, проверили бы тщательно
- сумасшедший он или нет. Тут все получалось в точности, как нужно. Вещи
будут в столицу отосланы, там их посмотрят. Если скажут - представить
преступника, то сделайте одолжение: вот он! Взять из больницы и отправить.
А если просто поинтересуются: что там с задержанным, каков приговор, -
очень просто ответить: находится у врачей на проверке, вот-вот она
закончится, тогда и поступим по всей строгости закона.
совсем из сил выбьется; Уровень кормил бы его до самой смерти, а там, в
песках, кто ему поможет?
не следовало.
нему. Нет-нет, да и сболтнет что-нибудь интересное. Хоть ты и судья, а
любопытен, как все люди. Почему бы и не узнать - как же все-таки живут
люди там, в лесу?
каждый день. Вообще-то жизнь спокойная.
никто, но таков порядок. Так-то ничего не запирают, а все, что касается
суда, полагается держать под замком. Таков закон. А закон надо исполнять.
тепло. И вроде бы чуть покалывает. Чего только не придумают люди. Зачем,
спрашивается?
час смотреть на солнце. Ему-то, судье, больше не нужно: он вышел из этих
лет. А два года назад еще смотрел. Когда был помоложе. Сейчас силы уже не
те.
Ввалился, весь в пыли. Протянул пакет.
бывать запрещено? С лопатами и с оружием. Что надо делать - укажут там, на
месте.
говорить этого не стал. Сказал гонцу лишь:
лишь то, что и ученые, в общем, не выделялись особыми талантами в данной
области. Во всяком случае, в его эпоху.
дипломатическому протоколу не смог бы придраться. На столе дымился кофе.
Рыцарь внимательно посмотрел в глаза Аверова и остался доволен.
Надеюсь, что мы еще увидим их живыми и здоровыми. Но до тех пор мы
вынуждены будем по-прежнему нести бремя обязанностей: вы - руководителя
экспедиции, я - капитана корабля.
сейчас сделать, является уточнение наших целей и способов их достижения.
Вы согласны?
вы с тем, что именно мы и именно теперь, не рассчитывая на контакт с
Землей и не дожидаясь его, должны решить судьбу двух цивилизаций?
оставалось лишь отвечать. А ведь ответ часто в немалой степени зависит от
того, как поставлен вопрос, в какие слова он облечен. Это пилот знал; этим
он пользовался. Аверову оставались лишь немногословные ответы. Вот и
сейчас он сказал:
спасение максимального числа людей в одной или обеих системах. У вас есть
возражения?
Наедине с собой он уже пережил все, понимал, к чему неизбежно приведет
разговор, и был лишь благодарен пилоту за то, что не он, Аверов, а пилот
говорит все грозное и страшное, а ему остается лишь соглашаться. А может
быть, при случае, и возражать, едва представится малейшая возможность.
возможность эвакуации планеты? Если даже наши посланцы сумеют обо всем
договориться.
договорятся. У Шувалова - поразительная способность убеждать людей!
Афанасьев Роман
Каменистый Артем
Посняков Андрей
Контровский Владимир
Куликов Роман
Махров Алексей