Чтение 29–й страницы книги ~Вечный воитель~

их на куски и жадно лакая кровь. Нас снедала неистощимая злоба. Свирепые псы
с острыми клыками, мы безумными глазами высматривали себе новых жертв.

Пылали города, рушились крепости, оставались за спиной горы трупов,
кружились в воздухе стервятники. Нас неотступно сопровождали шакалы, шкуры
которых лоснились от избытка пропитания.

Год кровавых сражений. Год беспредела. У меня не получилось принудить
себя к любви, но зато к ненависти я себя вынудил. Меня боялись и элдрены, и
люди. Смятенный и исполненный скорби, я превратил прекрасный Мернадин в
погребальный костер, на котором сжег остатки своей человечности.

***

В долине Калакита, где стоял город-сад Лах, смерть настигла короля
Ригеноса.

Город выглядел покинутым, и потому мы не приняли обычных мер
предосторожности. По правде сказать, с дисциплиной у наших с головы до ног
покрытых пылью и кровью воинов было слабовато. Испустив громкий крик, мы
послали коней в галоп и, размахивая клинками, устремились к городу-саду Лах.

Нас заманили в ловушку.

Элдрены использовали свой прекрасный город как приманку. Громыхнули
пушки, выплевывая заряды картечи. На нас обрушился град стрел.

Элдренские лучники, равно как и артиллерия, прятались в окружавших город
холмах.

Нападение ошеломило нас своей внезапностью. Но мы быстро опомнились. И
вот уже наши лучники вступили в дело. Подстрелив добрый десяток канониров,
они заставили замолчать вражеские орудия.

Элдрены отступили. Им было еще куда отступать. Я повернулся к королю
Ригеносу. Он сидел на коне, как-то неестественно запрокинув голову. И тут я
увидел стрелу; она пронзила бедро Ригеноса и пригвоздила его к седлу.

- Ролдеро! - крикнул я. - Королю нужен лекарь!

Граф занимался тем, что подсчитывал наши потери. Услышав мой оклик, он
подскакал к нам, поднял забрало королевского шлема - и пожал плечами. Потом
многозначительно поглядел на меня.

- Судя по его виду, он мертв.

- Ерунда. Рана в бедро не бывает смертельной. По крайней мере, она не
убивает так скоро. Найди лекаря.

Мрачное лицо Ролдеро осветилось хитроватой улыбкой.

- Я думаю, он умер от испуга. Грубо расхохотавшись, граф толкнул
облаченный в доспехи труп. Тот рухнул в грязь. Стрела выпала из раны.

- Твоя нареченная стала королевой, Эрекозе, - проговорил Ролдеро,
продолжая улыбаться. - Поздравляю.

Я взглянул на труп Ригеноса, передернул плечами и поворотил коня.

У нас в обычае было оставлять мертвецов, кем бы они ни были при жизни, на
месте гибели.

Лошадь Ригеноса мы забрали с собой, поскольку таким добром не бросаются.

Смерть короля никто не оплакивал, разве что Каторн казался слегка
обеспокоенным - быть может, потому, что с гибелью Ригеноса, на которого он
имел громадное влияние, его собственное положение становилось довольно
непрочным. Однако, откровенно говоря, королем Ригенос был кукольным, и
особенно отчетливо это проявилось за последний год. У людей был иной кумир,
перед которым они преклонялись.

Они называли меня Мертвецом Эрекозе, Разящим Клинком Человечества.

Мне наплевать было на то, какими меня награждают прозвищами, будь то
Душегуб, Кровопийца и Берсерк, ибо сны мои перестали донимать меня, а
конечная цель неотвратимо приближалась. ;, Под нашим натиском пала последняя
крепость элдренов, после чего мне пришлось тащить за собой воинов чуть ли не
на веревке. Я потащил их к главному городу Мернадина, расположенному
неподалеку от Равнин тающего льда, - к столице Арджевха Лус-Птокай.

Мы подошли к нему на закате. Его могучие башни и стены из мрамора и
черного гранита выглядели неприступными. Но я знал, что мы возьмем
Лус-Птокай.

Я помнил слова Арджевха, который утверждал, что победа будет за нами.

***

В ту ночь, когда мы стали лагерем под стенами Лус-Птокая, я никак не мог
заснуть. Лежа в темноте, я предавался раздумьям. Это не входило в мои
привычки: обычно я плюхался на постель и, утомленный дневными схватками, тут
же крепко засыпал.

А в ту ночь размышления отогнали сон.

На рассвете же я в сопровождении герольда, развернув свое знамя, поскакал
к городу.

Достигнув главных ворот Лус-Птокая, мы остановились. Со стены на нас
уставились элдрены.

Герольд поднес к губам золотую трубу и протрубил вызов, который эхом
пошел гулять меж черно-белых городских башен.

- Принц элдренов! - позвал я. - Арджевх Йернадинский! Я пришел, чтобы
убить тебя.

У парапета над воротами показался Арджевх. В его обращенном на меня
взгляде читалась печаль.

- Приветствую тебя, старый недруг, - сказал он. - Вам не взять город без
долгой осады.

- Осада так осада, - ответил я, - но рано или поздно мы его возьмем.

Помолчав, Арджевх проговорил:

- Однажды мы согласились сражаться по кодексу Эрекозе. Ты снова хочешь
предложить это? Я покачал головой.

- Мы будем биться до тех пор, пока не погибнет последний элдрен. Я
поклялся избавить Землю от тебя и твоих сородичей.

- Тогда, - сказал Арджевх, - я приглашаю тебя в Лус-Птокай. Будь моим
гостем и отдохни перед битвой. Отдых тебе не помешает.

Я фыркнул. Герольд не сдержал усмешки.

- За кого они тебя принимают, повелитель? Должно быть, они спятили, раз
думают, что тебя так легко провести!

Мысли мои вдруг перепутались. Я глубоко вдохнул.

- Молчи! - бросил я герольду.

- Ну? - спросил Арджевх.

- Согласен, - отозвался я. Потом прибавил:

- Принцесса Эрмижад с тобой?

- Да, и очень хочет вновь увидеть тебя, - ответил он. Что-то в его голосе
заставило меня насторожиться и заколебаться. А вдруг герольд прав?

Скорее всего, Арджевх догадался о моей привязанности к его сестре,
привязанности, в которой я не признавался даже самому себе, но которая
вынудила меня в конечном счете принять приглашение принца элдренов.

- Господин мой, неужели ты не шутишь? - изумился герольд. - Да ведь тебя
убьют, едва ты окажешься за воротами! Если верить молве, вы с принцем
Арджевхом были когда-то чуть ли не друзьями, однако после разорения, которое
ты учинил в Мернадине, элдрен не задумается убить тебя. И кто бы поступил
иначе?

Я покачал головой. Вся моя свирепость куда-то пропала.

- Он и пальцем ко мне не притронется, - сказал я. - А побывав в городе, я
разузнаю, каковы силы элдренов.

- Но если ты погибнешь, нам грозит страшная беда.

- Я не погибну, - ответил я. Злоба, ненависть, безумный запал битвы - все
эти чувства внезапно оставили меня. Я отвернулся, чтобы герольд не увидел
слезы в моих глазах.

- Открывай" ворота, принц Арджевх! - крикнул я слабым голосом. - Твоим
гостем вступаю я в Лус-Птокай.

Глава 23

В ЛУС-ПТОКАЕ

Я медленно въехал в город. Я был безоружен, ибо передал меч и пику
герольду, который отправился обратно в наш лагерь, чтобы сообщить маршалам
невероятную новость.

На улицах Лус-Птокая царила скорбная тишина. Мне навстречу со стены
спустился Арджевх. Разглядев его поближе, я заметил, что у нас с ним похожее
выражение лиц. Ступал он довольно тяжело, а голос его в значительной мере
утратил музыкальность, которая была присуща ему год назад.

Я спешился. Арджевх сжал мою руку в своих ладонях.

- Так ты не бесплотен! - воскликнул он с деланным весельем. - Надо будет
рассказать моим воинам, а то они начали было сомневаться в том, что
предводитель варваров - человек.

- Они, верно, ненавидят меня? - сказал я. Арджевх как будто удивился.

- Элдрены не умеют ненавидеть, - проговорил он, увлекая меня за собой.

Во дворце Арджевха мне отвели небольшую комнату с кроватью, столом и
креслом. Я решил было, что они изготовлены из драгоценного металла, но потом
разобрался, что все предметы обстановки - деревянные и весьма искусно
обработанные. В углу комнаты стояла вделанная в пол ванна, над которой
поднимался пар.

Когда Арджевх ушел, я сбросил с себя пропыленные и окровавленные доспехи
и исподнее, которое не снимал чуть ли не целый год, и с наслаждением
окунулся в горячую воду.

С момента эмоциональной встряски, вызванной приглашением Арджевха, мой
мозг словно оцепенел. А теперь, едва ли не впервые за весь год, я
расслабился духовно и физически. Соскребая с тела грязь, я словно смывал
вместе с ними ненависть и тоску.

Надев приготовленную для меня одежду, я только что не улыбался. В дверь
постучали. Я крикнул, чтобы входили.

- Приветствую тебя, Эрекозе, - промолвила Эрмижад.