Чтение 29–й страницы книги ~Охотник за смертью. Война.~

После нескончаемой темноты, сдавленных проклятий и невозможности определить, где верх, а где низ, корабль неожиданно приземлился. Было долгое напряженное ожидание, а потом ящик выгрузили и швырнули на землю с излишней, как посчитал Тоби, силой. Потом послышался звук взлетающего корабля. Тоби ждал в темноте, его прошибал пот. Сквозь щели ящика пробивался слабый свет, но сказать, куда они попали и есть ли рядом дружественные руки, было невозможно.

Вполне вероятно, что их окружала толпа тяжело вооруженных таможенников без малейшего чувства юмора. Ящик вздрогнул — это подцели ломами крышку, и она вдруг поднялась и отодвинулась в сторону. В дыру хлынуло яркое солнце. Тоби инстинктивно загородился рукой, из глаз от света брызнули слезы. В его руку вцепилась чья-то мозолистая ладонь и вытащила Тоби наружу. Перед ним оказалась дружески улыбающаяся физиономия. Тоби чуть не расцеловал ее, но сдержался. Не надо подавать Флинну идей.

На Виримонде был ранний вечер, между темнеющими облаками расходились красные тени. Сумерки наступали быстро, прохладный ветерок ласково касался кожи. Тоби и Флинн шли по холмистой дороге, ведущей к ферме Дэйкера, разминая затекшие ноги и спины. Воздух был абсолютно чист, если не считать густого запаха от пасущихся вокруг животных и валяющегося повсюду их навоза. Сама ферма оказалась большим тяжеловесным каменным строением с примитивными кровельными желобами и тростниковой крышей, таким старым, что никто из теперь здесь живущих не мог вспомнить, сколько же ей лет. Тоби уже знал, не спрашивая, что в таком месте туалет может быть только во дворе. Он улыбнулся и сделал ферме какой-то нейтральный комплимент, про себя же подумал, что она чертовски примитивна.

И окружающий сельский ландшафт тоже его разочаровал. В основном это была вересковая пустошь с белым и багровым кустарником, пастбище бессчетных стад, разошедшихся от фермы до самого горизонта. Довольно приятно, но решительно уныло. Совсем не такое место, где можно с удовольствием позагорать. Тоби про себя вздохнул и обратил внимание на хозяев. Адриан Дэйкер, глава семьи — круглый коротышка с коротко стриженными седыми волосами, понимающими синими глазами и постоянной улыбкой вокруг неизменной глиняной трубки. В голосе его только слегка слышалась деревенская растяжка гласных, а на лице его были все нужные принадлежности и в нужных местах. Жена его — большая, толстая, по имени Диана, краснощекая, веснушчатая и с волосами такими рыжими, что они просто горели. Она просто искрилась жизненной силой и гостеприимством, и Тоби не мог не обрадоваться, услышав ее обещание сготовить им столько хорошей деревенской еды, сколько они смогут съесть.

Когда Тоби и Флинн смогли наконец стоять прямо, не вздрагивая от боли, Дэйкеры отвели их на кухню и посадили за стол. Адриан и Диана захлопотали вокруг, подавая горячую еду. Адриан накрыл тяжелый деревянный стол белоснежной скатертью и, чуть смущаясь, поставил на нее свои явно лучшие тарелки и приборы, подаваемые только гостям. Диана суетилась возле чугунной печи, как квочка над цыплятами, поднимая крышки и проверяя содержимое кастрюль и все время извиняясь, что она и приготовила бы еду как раз к прибытию Тоби с Флинном, но Подполье не могло никак точно сказать, когда же они будут. Это Тоби мог понять. Совет Подполья никогда не поражал его четкостью своей работы.

Он откинулся на стуле и довольно огляделся. Кухня была мала, но тесной не казалась, а было в ней очень тепло и уютно. Полки на стенах чуть не лопались от накопившихся там безделушек, явно самодельных, некоторые довольно симпатичные и фривольные. Адриан достал каменный кувшин темного сидра и щедро расплеснул по фаянсовым кружкам в виде старого толстяка. Он объяснил, что эти кружки называются кружками Тоби, и все засмеялись, хотя сам Тоби ничего смешного в этом не видел.

Вместе с людьми в кухне было еще и несколько животных, находящихся там явно по праву и освященному веками обычаю. Три собаки с серебристо-серыми мордами, слишком уже старые для сторожевой или пастушеской службы, полдесятка кошек различной степени спесивости, пара ошалелых цыплят, болтающихся по всей кухне, натыкаясь на предметы. Цыплята проявили неординарный интерес к лодыжкам Тоби и Флинна, из любопытства их поклевывая, пока Диана не остановила свои дела и не позасовывала цыплятам головы под крыло. Они здраво заключили, что раз стало темно, значит, уже ночь, и заснули, где стояли. Собаки с надеждой нюхали воздух, но были слишком хорошо обучены, чтобы докучать людям. Один пес подошел к Тоби, сел перед ним, положил лапу ему на ногу, потом голову на колени, чтобы Тоби ее почесал. Тоби это с осторожностью выполнил. У него не было опыта общения с животными на близком расстоянии. Но пес заколотил хвостом по каменному полу, из чего Тоби сделал вывод, что поступает правильно. Честно говоря, ему это даже понравилось. Флинн был завоеван кошками, две из которых свернулись у него на коленях, а третья сидела на плече. Флинн нес им какую-то жизнерадостную чепуху, а они довольно мурлыкали. Что Тоби не слишком понравилось — эти чертовы твари вроде бы слушали и понимали.

Наконец подали еду, простую еду, много еды, горячей — аж дымилась. Тоби подумал, что такого вкусного он еще никогда не ел, сказал это вслух и заработал еще одну большую порцию. Ее он тоже смолотил в рекордное время и всерьез рассматривал возможность уничтожения третьей, как подали десерт. Большой шоколадный пудинг с густым шоколадным соусом. Тоби решил, что он уже умер и попал в Рай. Потом наконец дошло до того, что даже он уже не мог съесть ни крошки. Он откинулся на стуле, расстегнул ремень еще на одну дырку и удовлетворенно вздохнул. Вот это задание так задание! Адриан Дэйкер улыбнулся Тоби:

— Как я тебя увидел, так и понял: вот человек, который любит поесть. Ты не волнуйся, сынок: пока ты здесь, моя хозяйка будет тебя кормить как следует. Она любит, когда ее стряпню ценят.

— Великолепно! — произнес Флинн из-под груды кошек. Он съел по порции каждого блюда и был теперь вполне доволен.

— И это только часть того, что мы потеряем с механизацией, — вдруг стал серьезным Адриан. — Вот эту жизнь. Простую еду и удовольствия простые, но от этого не менее важные. Весь наш образ жизни под угрозой, если эти слухи верны. Я надеюсь, вы в своем репортаже это скажете ясно.

— Будем рады, — отозвался Тоби. — Я думаю, мы начнем с того, что малость поснимаем, как вы с семьей работаете на ферме. Сколько вас здесь?

— Семь сыновей, три дочери, — добродушно и гордо сказала Диана. — Хорошие крепкие ребята и здоровые девчонки. Ребята пока что в поле, вы их позже увидите. Лиз и Мегс работают в городе, но завтра заскочат нас навестить. Красивые девочки, хоть и не матери это говорить. Давно были бы замужем, не будь они такие переборчивые. Я не думаю, что вы, джентльмены…

— Оставь их в покое, мать, — сказал Адриан, лукаво щуря глаза. — Они сюда не за этим приехали. Есть у нас еще одна дочка, Алиса, но ее вы вряд ли часто будете видеть. Она повелась с молодым Дезсталкером и почти все время с ним проводит.

— А что он за человек? — спросил Тоби. — Он входит в нашу программу репортажей.

Адриан пожал плечами и стал набивать трубку пахучими кольцами табака.

— Вроде бы довольно безвредный. Красивый, богатый и — к счастью для нас — мало желающий вмешиваться в ход вещей. Как по мне, так на лучшее и надеяться грех. Можем гордиться, что он заметил нашу Алису.

— Им это ни к чему, отец, — перебила Диана, наклоняясь вперед и опуская свои тяжелые руки на старое дерево. — Они хотят знать, как мы тут живем с демократией. Это ведь интересует Подполье Голгофы? Я так думаю. Так вот, пробовать мы начали еще когда Дезсталкером был Оуэн — посмотреть, что может выйти. Оуэну было все равно. Ему тогда все было все равно. Кроме его подружки да его книжек, а мы, главное ему было, чтобы к нему не приставали. Эконому это не особо нравилось, но без поддержки Оуэна он ничего не мог. Ну, мы начали с малого, потом вот так, мелочь за мелочью, а добились того, что у нас сегодня есть. Регулярные выборы в городские учреждения, а решения насчет ферм и скота принимаются на местном уровне. И денег у нас теперь больше, мы ж с транспортными компаниями договор заключаем сами. В общем, сами своей жизнью правим, насколько это в Империи можно. Эконом недоволен, но Дэвид Дезсталкер нас на самом деле поощряет. Хотя я бы удивилась, если он знает хоть половину того, что делается в городах и на фермах. Его с его дружком Саммерайлом больше интересует охота, пьянка и девчонки. Можно в другом порядке.

И Диана с мужем громко заржали. Тоби не был на сто процентов уверен в том, что они правы.

— А что это за Саммерайл? — спросил он. Адриан впервые нахмурился.

— Черт меня побери, если я знаю, куда этого парня определить, верно, мать? Симпатичный. Вежливый. Не навязывается больше, чем ты от него ожидаешь. Но… холодный он какой-то. Никогда не скажешь, что там у него в голове делается. Как-то он был здесь с Дэвидом, они за Алисой заехали. Собачки на этого Саммерайла глянули, залезли под стол и не вылезли, пока он не ушел. Честно говоря, мне тоже туда к ним хотелось. Что-то у него такое в глазах, будто ему что тебя убить, что в живых оставить — все равно. Не удивлюсь, если за ним есть кровь.

— При дворе его называют Малютка Смерть, — тихо сказал Флинн. — Улыбчивый убийца.

— Не могу сказать, чтобы меня это удивило, — отозвался Адриан. Нахмурился, подбирая слова. — Не то чтобы он что-нибудь сделал или сказал, что можно было бы принять за оскорбление, но… опасный он человек, или я вообще опасных не видел. Не знаю, что находит в нем Дезсталкер, но они вроде бы не разлей вода. Всегда вместе.

— Чуть слишком, как по-моему, — сказала Диана.

— Брось, мать…

— Как вы думаете, Дезсталкер не будет возражать против нашего присутствия? — спросил Тоби. Адриан приподнял бровь:

— Я думал, считается, что он симпатизирует Подполью, разве нет?

— Такое было. Но он… несколько отошел от Подполья в последнее время. Вполне естественно для человека, который управляет целой планетой.

— Вряд ли он бросит свои игрушки из-за вашего присутствия, — сказала Диана. — Но вот эконом лучше чтобы вас тут не видел. Тяжелый человек. Имперская косточка, весь насквозь. Кланяется до земли всему, что носит титул, а перед нами задирает нос, будто сам голубой крови. Думает, он лучше нас. Дурак, я его помню сопливым мальчишкой на ферме отсюда в двадцати милях. Не, ребята, вы делайте свою работу, а мы присмотрим, чтобы вам не мешали.

— И будем ждать, что у вас получится, — добавил Адриан. — Мы с матерью ваши поклонники. Очень нас поразил этот ваш репортаж с Техноса III.

— Вы его смотрели? — заинтересовался Флинн, одновременно спокойно снимая еще одного кота у себя с головы.

— Есть у нас головизор, — ответил Адриан. — Не совсем в глуши живем.

Из соседней комнаты донесся мелодичный звон. Адриан и Диана переглянулись.

— Легки на помине. Это сигнал Подполья, — объяснил Адриан. — Значит, нам передается сообщение. Я вроде бы ничего не ожидал.

— Наверное, просто хотят поговорить вот с этими двумя, — сказала Диана. — Проверить, что они целы.

— Верно, мать. Пойду проверю.

Он встал и вышел в соседнюю комнату, попыхивая трубкой. Когда он вернулся, трубка была у него в руке, а безмятежность с лица исчезла.

— Давайте-ка, ребята, — сказал он Тоби и Флинну. — Они хотят с вами поговорить. Мать, зови ребят в дом. Надо подготовиться. Сказали, что беда к нам идет.

Диана без единого слова встала и пошла к входной двери.

Тоби и Флинн стряхнули с себя всех кошек и собак и вышли за Адрианом в соседнюю комнату, где полстены покрывал большой экран головизора. С экрана смотрело незнакомое лицо, и его владелец пытался скрыть тревогу. — Шрек, Флинн, вам нужно немедленно улетать. Для вас там небезопасно.

— Чего? — спросил Тоби. — Что стряслось? Дэйкеры под подозрением? Империя знает, что мы здесь? — Это все уже неважно, — сказало лицо. — Скоро начнется стрельба по всему Виримонду, если еще не началась. Уматывайте, пока еще можно. Высадка Имперских Войск будет с минуты на минуту по всей планете. Стиви Блю уже там — они представляют нас среди местных повстанцев. Они должны двигаться в вашу сторону — попробуйте к ним прицепиться. Если нет, пытайтесь добраться до Оплота. Может быть, Дезсталкер вас прикроет, пока мы организуем вашу отправку с планеты.

— Но в чем дело? — спросил Тоби еще раз. — Что случилось?

Лицо было усталым и изможденным, будто вся сила из него вытекла.

— Императрица объявила Дэвида Дезсталкера вне закона за то, что позволил своим крестьянам эксперименты с демократией. На всей планете вводится закон военного времени и будет поддерживаться любыми необходимыми средствами. Население рассматривается как восставшее. Каждый мужчина, женщина и ребенок на Виримонде должны быть взяты под стражу, затем судимы, изгнаны или казнены. В произвольном порядке. Имперские крейсеры уже на орбите вокруг Виримонда. Еще несколько на подходе. Уже идет высадка десанта. Императрица санкционировала широкое применение боевых машин. И очень скоро у вас там будет жарко, тяжело и кроваво. Выбирайтесь, ребята. Прямо сейчас.

Экран погас. Собаки в кухне яростно залаяли, чувствуя в воздухе тревогу. Тоби и Флинн переглянулись. — Вот как, — произнес Флинн, стараясь, чтобы голос звучал небрежно. — Вот что вышло из всех наших стараний держаться дальше от войны. Направимся в Оплот? — Думаю, да. Эти Стиви Блю могут быть где угодно, а Оплот отсюда недалеко. А по дороге отснимем какой-нибудь отличный боевой материал. Так что провалим задание не до конца. Ты знаешь, мне бы хоть раз хотелось, чтобы все шло так, как я планировал. Флинн пожал плечами:

— Такова жизнь. Наша по крайней мере. Нам бы попрощаться с хозяевами и давать ходу. Мы ведь понятия не имеем, где сейчас солдаты.

Они вернулись в кухню. Собаки возбужденно бегали вокруг. Кошки залезли на верхние полки, глядя на эту суету мудрыми понимающими глазами. Адриан Дэйкер отодвинул тяжелый стол и поднял потайной люк в полу. Деревянные ступеньки вели в подвал, из которого сейчас и вылезал Адриан, держа охапку оружия. Спокойно кивнув Тоби и Флинну, он бросил оружие на стол рядом с охапкой, принесенной раньше. В основном это было пулевое оружие и коробки с патронами, и несколько лучевых стволов. На кухонном столе эта груда производила впечатление, но Тоби знал, как мало она стоит против армии вторжения, поддержанной боевыми машинами.

— Давайте-ка отсюда, ребята, — посоветовал Адриан. — Тут скоро будет шумно. Кажется, Восстание начинается раньше задуманного.

— Вам самим здесь ничего не грозит? — спросил Тоби.

— Не больше, чем в любом другом месте, — ответил Адриан, быстрыми и профессиональными движениями расчехляя стволы. — Чтобы штурмовать этот дом, нужна армия. А мы с матерью и ребятами заставим Империю дорого заплатить за нашу землю. Тут с незапамятных времен земля Дэйкеров, и она им не достанется, пока останется хоть одна пуля и хоть один Дэйкер, чтобы ее выпустить. Теперь валяйте, парни, пока еще тихо. Держите отсюда на север и выйдете к Оплоту. В конюшне за домом есть флаер. Энергетические кристаллы малость подсели, но большую часть пути сможете на нем проделать. Держитесь ниже и не попадайтесь никому на глаза. Жители-то не знают, кто вы. Так что можете попасть под огонь с двух сторон.

Ударом распахнулась наружная дверь и появилась Диана с выкаченными глазами. Показывая на коммуникатор, который был у нее в руке, она крикнула:

— Не могу вызвать ребят! Канал открыт, а они никто не отвечают!

Издалека донесся звук взрыва, сразу за ним еще один. Все высыпали наружу, Адриан по дороге схватил со стола винтовку. Снаружи смеркалось. В тишине звуки разрядов лучевого оружия слышались ясно и четко. По вересковой пустоши беспорядочно металось стадо. Где-то далеко кто-то вскрикнул. Диана Дэйкер придвинулась к мужу, а тот прижимал винтовку к груди, как талисман.

— Мальчишки мои, — произнес Адриан Дэйкер. — Мальчишки…

Дэвид Дезсталкер и Кит Саммерайл, два опаснейших человека, дрыхли на полу таверны «Сердечная радость». Какая-то добрая душа завернула их в собственные плащи, как в одеяла, но они даже не заметили. Дезсталкер что-то бормотал и скрипел зубами во сне. Саммерайл спал безмятежно, и лицо его было лицом невинного младенца. Что его, несомненно, позабавило бы, знай он об этом. Неподалеку за длинным деревянным столом с почти опустевшими кружками эля в руках сидели две симпатичные девицы и смотрели на спящих мужчин с добродушной снисходительностью. Это были Алиса Дэйкер и Дженни Марш, подружки спящих пастушков.

Алиса была высокой, стройной и рыжеволосой девушкой с величественной грудью. Как любил говорить Дэвид, с балконом, где можно ставить Шекспира. У нее была широкая улыбка, танцующие глаза и достаточно терпения, чтобы выносить присущее Дезсталкеру чувство юмора, которое иногда бывало довольно примитивным. Одета она была в свое лучшее платье, украшений на ней было столько, что хоть ювелирный магазин открывай, все это вместе с косметикой по самой последней моде — подарки Дезсталкера. Она умела внимательно слушать, танцевать без устали и знала слова всех застольных песен — неприличных в особенности.

Подруга ее Дженни была высокой, бледной, как призрак, и с волосами цвета воронова крыла. У нее были резкие черты лица и еще более резкий язычок. Фигура у нее была тощая, почти мальчишеская, а нервной энергии хватило бы на то, чтобы управлять небольшим городом. И она тоже была одета по самой последней моде — подарки Саммерайла. Улыбалась она открыто, смеялась редко, всегда была начеку, чтобы не упустить свой шанс. Каковым в данный момент был Кит Саммерайл.

Было очень рано, примерно три часа ночи. Кончился еще один вечер пьянства, разгула и вообще всех развлечений, которые только еще можно выдержать. Поскольку платил Дезсталкер, нехватки желающих присоединиться не было, но постепенно алкоголь и усталость заставляли бражников покидать таверну, стараясь держать генеральный курс на дом. Владелец таверны сдался в два часа ночи, закрыл заведение и пошел спать, бросив еще оставшихся гостей. Такое уже раньше бывало, и за кассу можно было не беспокоиться. Наконец даже железные организмы Дэвида и Кита сдались и запросились спать. Тогда, вместо того чтобы долго лететь домой, поблевывая через борт и споря о том, куда держать курс, они плюхнулись на пол и заснули. Алиса и Дженни, тоже учившиеся пить не первый день, были сейчас в том счастливом и созерцательном состоянии, когда пойти и лечь в постель требует слишком много усилий. Поэтому они сидели и мирно болтали над последней кружкой — может быть, чуть более откровенно, чем обычно.

— Господи, как я есть хочу, — сказала Алиса. — Как ты думаешь, в баре есть чего поесть?

— Если и есть, я до этого не дотронусь, — ответила Дженни. — Не знаю, что он кладет в мясной пирог, но я ни одной крысы здесь не видела. Хлеб у него как булыжник, в супе плавает мусор, а закуски в баре — просто повод для войны. Он их, наверное, растит в темных углах, когда никто не видит.

— Эль у него хорош. И вино, и бренди.

— Еще бы, при таких-то ценах.

— А тебе-то что? — усмехнулась Алиса. — Ведь не из твоего же кармана.

— Верно, — согласилась Дженни. — Исключительно верно. Должна же быть от мальчиков польза.

Девушки посмотрели на спящую пару — Алиса с любовью, Дженни абсолютно бесстрастно. Кит во сне пукнул. Девицы глазом не моргнули.

— А Дэвид, он вполне ничего, — сказала Алиса. — Симпатичный, заботливый — если подумает — и дьявольски богат. И всегда для меня открыт. Не из тех, что все время волнуются о местных выборах, о Восстании, всякой такой ерунде, будто она что-то значит в нашем стоячем болоте. Сплошь долг, работа и политика. Дэвид не такой. Он — это сплошные развлечения, смех, шуточка время от времени. Отчего наши местные ребята не такие?

— Крестьяне! — отмахнулась Дженни. — Они нас не понимают. И не понимали никогда. Никто из них не видит дальше следующего окота овец или следующего урожая. Стиль, утонченность — вообще все, что имеет смысл, — этого им не понять. И уж точно никто из них не умеет обращаться с девушкой, как с леди. О боже мой, как мне здесь надоело! Хочу убраться с этой фермы, из этого города и всей этой вонючей планеты. Кит везет меня на Голгофу. Только он об этом еще не знает. Он — мой билет отсюда.

— Не понимаю, как ты его выдерживаешь. То есть он, конечно, друг Дэвида, и что-то хорошее в нем должно быть, но клянусь тебе: иногда посмотрю на него — и гусиной кожей покрываюсь. Он — ходячая беда. Опасность. Говорят, он кучу народу перебил на Арене.

— И Дэвид тоже, — возразила Дженни. Допив свою кружку, она со стуком поставила ее на стол. — Боже мой, как я хотела бы попасть на представление на Арене! Видеть, как мужчины дерутся и погибают, чтобы меня позабавить. Прямо здесь, во плоти, а не на экране. А Кит совсем не такой плохой на самом — то деле. Достаточно щедрый и ничего от меня не требует. Немножко странноват в постели, но он же в конце концов аристократ. Да я и не имею ничего против. Сама могу его кое-чему научить.

— Странноват? — усмехнулась Алиса. — В каком смысле? Дженни улыбнулась в ответ.

— Скажем так, что Кит всегда рад видеть мою спину.

— Дженни! — Алиса попыталась изобразить возмущение, но не смогла. И они хором захихикали, поглядев на ребят, чтобы убедиться, что те крепко спят.

— А Дэвид? — спросила, отсмеявшись, Дженни. — Какие-нибудь такие… маленькие пристрастия?

— Да нет, — ответила Алиса. — Честно сказать, по-моему, у него немного опыта с девчонками. Иногда в самые неподходящие моменты он смущается. Но мне кажется, я ему не безразлична. То есть он относится ко мне всерьез.

— А Кит — нет, — сказала Дженни. — За что я ему решительно благодарна. Чувства могли бы только усложнить наши отношения. Я хочу того, что могу от него получить, и Кит это знает. Нам вместе хорошо и в постели, и вне ее, и никто ни от кого ничего не требует. Я думаю. Кит не знал бы, что делать с любовью и даже с привязанностью. Это бы его смутило.