динамическая организация, которая и обеспечивает отбор и обработку
восприятии. Ну, меня лично больше привлекают те, кто думает, что в мозге
имеется специальная область, занимающаяся интеграцией восприятии. Иначе
мне нельзя было бы построить своего Сократа. Я тоже, конечно, пробирался
ощупью, в потемках. Но я предположил, как и многие, что интраламинарная
система таламуса и ретикулярная формация мозгового ствола являются, по
крайней мере, одной из важнейших составных частей этой области высшего
сознания, и, исходя из этого, работал с пластическими нейронами. Как
видите, я добился определенных результатов, но я далеко не уверен, что мой
путь самый правильный и надежный. Я, может быть, и неправ, что так злюсь
на Лорана, но подумайте, как мне обидно сознавать, что он умудрился пройти
мимо цели!
и непонятный механизм!
не обескураживает. Мне именно нравится, что я так сложно устроен. Сложнее,
чем все в природе. Настолько сложно, что сам себя еще не разгадал и
топчусь у порога великой тайны собственного сознания... Впрочем, это ведь
временно. Рано или поздно человек подберет ключ к самому себе. И мы точно
будем знать, что происходит в нашем мозгу, когда мы смеемся какой-нибудь
шутке, наслаждаемся прекрасной картиной или идем в бой за отечество.
такое понимание обесценит все ценности? Если выяснится, что чувство
патриотизма вызывается включением определенной блок-схемы, а чувство юмора
- разблокировкой каких-то узлов, то не думаете ли вы, что на людей это
может плохо подействовать?
мой, да! На тех дураков, которые возмущались в свое время, что Земля не
находится в центре мироздания и что человек произошел от обезьяны. Кстати,
и мой Сократ, и создания Лорана ужасно возмутят вот таких дураков. Потому
что их появление разбивает в прах последнюю великую иллюзию - веру в
исключительность человека, в неповторимость сознания! По-моему, корень
этой иллюзии - в подсознательной жажде бессмертия...
к выходу.
по улице Ренуара. - Человек всегда останется человеком. Мы знаем все о
работе сердца и прекрасно понимаем, что стрелы Амура метят в мозг, а не в
сердце, как думали древние. И все-таки наше сердце болит от этих
мифических стрел так же, как оно болело в те далекие времена, когда
создавался миф об Амуре. И радуга по-прежнему прекрасна для нас, хоть мы и
не думаем, что это небесный мост, по которому бежит посланница богов
Ирида, а знаем, что это всего лишь преломление лучей в водяном паре, и
зелень лесов и лугов не меньше привлекает нас от того, что мы знаем о
хлорофилле. Только кретины, закоснелые ретрограды могут огорчаться, что
человеческое познание шагает все дальше и нет ему границ... Мой бог, ведь
каждый из нас рождается миллиардером! У каждого нормального человека в
мозгу примерно пятнадцать миллиардов клеток, только не каждому удается как
следует использовать это несметное богатство!
искусственным путем? Я понимаю, что это глупый вопрос, ведь я видел вашего
Сократа, но Сократ все же не настоящая модель человека.
процессов, которые ежесекундно протекают в нашем мозгу. Но ведь Сократ -
вовсе не предел, он лишь первый шаг на этом пути. Шагнет дальше
нейрофизиология - пойдет за ней и нейрокибернетика. А может случиться и
обратное: моделируя мозг, мы что-нибудь сумеем объяснить физиологам. Ведь
обе эти науки сейчас могут развиваться только в тесном содружестве - да и
не только они... А что касается моделирования мозга, то, мой дорогой, в
принципе это абсолютно возможно. У природы, в конце концов, выбор был
небогатый: из одних и тех же кирпичей - ну, например, пиридиновых и
пуриновых оснований - она строила и таинственный механизм
наследственности, и центр высшей нервной интеграции, и многие совершенно
различные структуры. А ведь нам-то современная химия дает в руки такие
материалы, которые природе и не снились. Кроме того, мы вообще не обязаны
подражать во всем природе. Мы можем попробовать пути, которые она
почему-то отвергла. Человек издавна глядел на птиц и мечтал, что научится
летать. Но, пока люди пробовали подражать машущим крыльям птиц, они
разбивались. Пришлось идти другими путями. Колесо, которым люди так широко
пользуются, вообще не имеет аналогий в живой природе. Так почему же, если
нам нужно создать максимально надежные самоорганизующиеся, самообучающиеся
машины, способные непрерывно работать на протяжении, скажем, семидесяти
лет, почему мы должны во всем подражать строению человека? Мы ведь не
будем требовать от машины богатства и тонкости эмоций, присущих человеку,
не будем пытаться воспроизвести сложнейший человеческий механизм
наследственности; нам вообще нужны только некоторые, вполне определенные
функции. Зачем же нам покорно следовать по труднейшим путям, проложенным
природой для гораздо более сложных целей? Может быть, для наших задач есть
более простые и надежные решения?
Альбер. - Я и счастлив, что этот мир передо мной раскрывается, и смущен
своим невежеством... и еще... знаете что... - Он запнулся. - Не знаю, как
это сказать... Но вот всего несколько дней назад я с Роже ночевал в пустом
киоске на набережной Сен-Бернар. Лил дождь, мы промокли, продрогли, были
голодны. И нигде не было работы для нас... Ну, в общем, это, может быть,
глупо, я понимаю, но когда узнаешь такие вещи на собственном опыте, то
как-то странно, что человеческое сознание достигает таких высот, а жизнь,
вся жизнь вокруг остается такой же неустроенной и тяжелой, и, того гляди,
начнется атомная война... Как-то нелепо, ведь правда?
ученым? Во время войны я видел, где враг и где друг, и я воевал. А сейчас
все так перепуталось... Если б я знал, что делать, с кем и против кого
воевать, чтоб уничтожить эти пакости, я, ни минуты не колеблясь, взялся бы
за оружие. Но в том-то и дело...
окна, забранные решетками.
заживо!
Девочку, что ли, встретил?
нечего.
сказал Альбер. - Правда, очень редкие, жиденькие, но уже довольно длинные
выросли.
истории, но, по-моему, психика у него нарушена, - ответил Альбер.
всех ненавидит, кроме Пьера. Или боится. Особенно Мишеля.
осторожны, друзья, будьте очень осторожны!
темно-багровые и фиолетовые тучи, наводнял лабораторию. Колбы и пробирки
на длинных столах, казалось, были наполнены темной кровью, на лицах лежали
красные отсветы и темные полосы. Шамфор, порывисто двигаясь среди этих
зловещих тусклых пятен, словно пробегал сквозь гаснущий огонь.
груди, то возмущенно вскидывая их к потолку. - К чему все это приведет?
Разве демонстрация для вас - самоцель, разве кричащие заголовки и
эффектные фотографии в газетах могут вас по-настоящему удовлетворить? Да и
почем вы знаете, что среди потрясенных зрителей не окажутся какие-нибудь
влиятельные идиоты или жулики, которые начнут ставить вам палки в колеса
или шантажировать вас? Вы что, не знаете, как это бывает? И как вы можете
выдержать этот собачий лай и укусы, вы, в теперешнем своем состоянии?
кресле, устало откинув голову.
лучше. Что тогда?
Вам придется рассчитывать либо на частные субсидии, либо на помощь
американцев. И можно себе представить, на каких условиях вам предложат эту
помощь! Да они и вас-то самого сумеют вскоре оттереть от дела, особенно
если вы будете болеть.
его было в тени.
свежими силами готовить Франсуа к демонстрации и самому готовиться ко всем
трудностям и неожиданностям, которые начнутся после демонстрации.
Трубников Александр
Никитин Юрий
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия
Андреев Николай
Орловский Гай Юлий