этих, как он бишь их там называл... шардевкатранах. Но вот стенки туннеля
были сплошь покрыты каким-то совершенно неизвестным Эгину веществом.
Темно-серым, чуть шероховатым, на вид твердым. Вроде как яичным раствором,
на котором строят особо важные мосты или самые новые северные крепости. Эгин
ковырнул ногтем потолок туннеля, из которого сейчас торчала неожиданным
украшением его голова. Да, так и есть. Твердый как камень.
проделано, мягко говоря, немаленькое квадратное отверстие, в которое
провалилась каменная плита пола! И притом провалилась совершенно бесшумно,
потому что люди Вакка ничего не слышали. А, провалившись, исчезла совершенно
бесследно. Ну, разумеется, ее унесли Сорго и Лорма. Не поленились.
Эгину было разбираться совершенно недосуг. Надо было решать вопросы по мере
их возникновения. А самым насущным вопросом сейчас был такой -- переживет ли
он, Эгин, аррум Опоры Вещей, эту долгую ночь?
обследовать его?
червю повстречаться с голодной саламандрой. Никаких шансов.
тварей неким особым расположением.
необычно. Они сейчас подымались по крутой лестнице из подземелий наверх, в
центральный коридор багидова дома. Как определил Эгин, когда они шли в к
погребу, вперед и направо по коридору находился выход из дома во двор,
охраняемый двумя алебардистами. Вперед и налево была лестница, ведущая на
второй этаж. Там, в частности, находился оружейный зал, где они вели
переговоры.
были с виду безоружны. За ними подымались Есмар, Лога Гнук и Эгин. Именно
так -- своих спутников Эгин умышленно пропустил вперед. Прямо в затылок
Эгину дышали уже более серьезные люди. А именно шестеро в кольчугах,
заросшие бородами до самых глаз и вооруженные топорами. Не дровяными и не
мясницкими, а здоровенными боевыми топорами. За ними двое особо доверенных
телохранителей вели под руки Багида Вакка. Хозяин Серого Холма был,
оказывается, не только черноног, но еще и хромоног. Телохранители имели
мечи. Да, вполне сносные кавалерийские мечи южной ковки, как определил Эгин
по рукоятям. Мечи эти, как и топоры, были не самым удобным оружием в плотной
потасовке.
кольчужников с факелами и длинными ножами у пояса. И двое -- в самом хвосте.
Эти, насколько мог заметить Эгин, вооружены не были. Да и вообще, похоже,
людьми не являлись, ибо были облачены в совершенно закрытые одежды, в
кожаные перчатки и старомодные шлемы с наличниками. Это, понятное дело, были
костерукие. И один из них нес злосчастного альбатроса. Птица с перепугу
сидела в его кожаных перчатках как мертвая.
Даже и не знаю. Видимо, он полагает, что все гости моих подземелий -- мои
заклятые враги. И, похищая моих врагов, он тем самым приобретает союзников,
а заодно просто досаждает мне. Вообще, Прокаженный...
в красных рубахах, уже готовы прикоснуться к последней ступени лестницы.
Костерукие -- наоборот, в самом низу, вот-вот окажутся на первой ступени.
Лучшего момента не будет."
останавливаясь и поворачиваясь. Кольчужники с топорами сделали лишний шаг и
пара верхних расширившимися от недоумения глазами вперилась прямо в грудь
аррума. -- Как я мог забыть!? С нами нет одного человека!
кулаки аррума уже врезались в бородатые подбородки кольчужников со скоростью
броска степной гюрзы, с силой добрых молотов.
и быстрее, чем его мысль вернулась на несколько часов назад, в Ваю, к словам
тайного советника, его крепкие руки обрушили настоящий, стальной молот на
затылок правого факельщика.
левый факельщик встретил его клинок не спиной, а боком, не легким, а
печенью.
падающему факельщику ключицу.
что две ближайших жертвы уже мертвы, он юркнул между Есмаром и Гнуком вниз.
Туда, где Эгин, оглушивший первых двух противников, извлекал из ножен свой
меч, одновременно опрокидывая обмякшее тело правого бородача ударом ноги
вниз -- на его оцепеневших от неожиданности собратьев.
за бороду левого мужика, из разжавшихся пальцев которого на лестницу с
грохотом и звоном выпадал боевой топор, поднялся на две ступени вверх, со
страшным усилием волоча оглушенного за собой. Борода трещала.
настоящим своим -- злым, отвратительным, высоким -- голосом.
подоспевшего снизу свежего кольчужника.
назад по горлу своей могучей, но незадачливой жертвы клинком, Эгин сейчас
стремительно вбирал через пальцы, наложенные на рану, жизненную силу мужика,
зримым горячим потоком крови и незримым знойным ветром душевной эссенции
хлынувшую из разбитого сосуда его тела.
его голос прозвучал уже из нижнего коридора. Сволочь уходила вниз. Наверняка
из подземелий имелся по меньшей мере еще один потаенный выход.
о кольчугу врага, перехватывающего топор поудобнее, чтобы ткнуть Эгина в
брюхо неблокируемым ударом, оскользнулся вверх по защищенному плечу и
перерубил мужику бородатую челюсть.
о бок. Эгину и Есмару это было выгодно, ибо вдвоем они стоили многих
"лососей", а два мужика с топорами бок о бок стоили всего лишь одного
морского пехотинца. И потолок над лестницей был достаточно высок, чтобы Лога
смог прыгнуть. Прыгнуть далеко.
прекрасно понимал своего питомца и мгновенно изготовился, поустойчивей
расставив ноги и уперевшись свободной рукой в стену. Лога в мгновение ока
оказался у Есмара на плечах, словно был не здоровенным псом, а легкой цепкой
кошкой. И, распрямляя по-своему грациозное, мускулистое тело, Лога перелетел
через головы трех уцелевших кольчужников и обрушился на последнего из
спешивших вверх факельщиков с обнаженными ножами. Хрустнула перекушенная
шея, а Лога, не теряя ни секунды, уже скрылся в нижнем коридоре.
тошнотворный треск размозженного черепа. Кажется, по коридору на шум драки
уже спешила подмога. Быстрые, сволочи.
натиск которых кое-как сдерживал Есмар, и трое кольчужников с ножами. Двое
личных телохранителей Багида под защитой двоих костеруких уводили своего
хозяина все дальше и дальше от смерти. Прорубиться сквозь шестерых для двух
офицеров Свода было делом не простым, но вполне посильным. Однако, на это
требовалось время. А за это время Багид наверняка скроется за какой-нибудь
неприметной плитой потайного выхода. И тогда вся кровавая баня окончательно
потеряет смысл. Потому что долг аррума Опоры Вещей отнюдь не в том, чтобы
кровавить "облачный" клинок о плоть смердов. Долг аррума -- вырвать корень
зла, а сухие ветви скверны могут испепелить и "лососи".
припадочный кожаный щит-барабан танцующего мага из Северной Лезы. Волосы на
голове аррума шевелились от незримых порывов потустороннего ветра. Эгина
распирал поток силы. Сила переходила из рассеченного горла бородача в его
левую руку, отдавалась упругими толчками во Внутренней Секире, пенным
потоком мчалась через сердце и, опускаясь в правую руку, вся без остатка
вливалась в рукоять "облачного" меча. Меч темнел на глазах и теперь он был
черен, как грозовое небо над океаном. Грохот сокрушительных валов, бьющихся
о вековые скалы, срывался с его совершенного, как сами небеса, клинка. Затем
поток силы начал неспешно слабеть. Все, что Эгин мог взять у кольчужника, он
взял без остатка. Взял стремительно и беспощадно.
отбрасывая левой рукой Есмара к стене -- прочь от рушащегося топора и прочь
от испепеляющей кары, заключенной в Измененной стали его клинка.
дом Багида, было ничем по сравнению с тем, что происходило сейчас.
Пламенем без края. И ровно одного удара сердца арруму хватило, чтобы
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Корнев Павел
Жюль Верн
Афанасьев Роман
Плотников Александр