на верхней ступеньке крыльца. Едва мы показались на крыльце, тень
привстала, выгнув спину, подняла хвост трубой и двинулась вниз по
ступенькам на песчаную дорожку, нисколько, видимо, не сомневаясь, что мы
тут же последуем за ней. Наш Ванечка был в своем репертуаре - деловит,
немногословен, полон достоинства. Только интересно, где это он
обретался, когда нас вчера чуть не убили? Хотя, возможно, он-то как раз
держал всю ситуацию под контролем.
прощание, а потом я не удержался и чмокнул трехликую Ясу в дряблую щеку.
Она удивленно взглянула на меня, потом улыбнулась и тихо пробормотала:
секунд они растаяли в тумане за нашей спиной, а мы быстро шагали за
нашим черным, хвостатым предводителем.
направо и легкой трусцой припустил вперед. Чтобы не отстать, нам с
Данилой пришлось прибавить ходу. Так быстрым шагом мы прошли до первого
перекрестка. Стояло совсем раннее утро, улица была пустынна а звуки
наших шагов мгновенно глохли в серой вате тумана. Вообще-то в нашем
положении эта белесая, мутная пелей была нам хорошим помощником, вот
только мой плащ Данилкин комбинезон мгновенно пропитались влагой,
отяжелели. На перекрестке Ванька притормозил и, казалось, к чему-то
прислушался, а затем галопом бросился назад и юркнул за выступ забора.
Мы метнулись за ним и тоже вжались в крохотную нишу, образованную
небольшим заборным выступом. Несколько минут прошло в тишине, а затем,
медленно нарастая, послышался мягкий цокот копыт по утрамбованной
дорожной пыли. Потом из тумана выступили четыре высокие расплывчатые
тени всадников и послышался приглушенный, с покашливанием разговор.
часа туман висеть будет, кого в нем разглядишь?.. - ворчал хрипловатый,
видимо со сна, голос.
- Ты скажи спасибо, что апостол Пип тебя в свою команду не отобрал, а то
Белоголовый добавил бы к твоим ста килограммам триста граммов своей
стали. Так что ты лучше не спеши в гостиницу, нам надо вернуться после
того, как апостол отъедет, а то придет ему в голову или кого-то из
своего отряда заменить, или просто его увеличить. И придется скакать за
мальчишкой, под его серебряный хлыст. Вот тогда ты поворчишь...
хлыста. Иначе зачем ему гвардейцы. Он мальчишку успокоит, ребята с
Белоголовым разберутся...
серебряным хлыстом!.. Ты у нас, оказывается, герой - хочешь скрестить
свою железяку с клинком Белоголового! Ну, ну... Езжай, попроси Пипа
включить тебя в его команду, и Единый тебе в помощь...
хлыст...
взвешенной воде. Постояв еще несколько минут, Ванька осторожно двинулся
в сторону перекрестка. Мы потопали следом. На этот раз кот без раздумий
дунул галопом через пересекавшую наш путь дорогу, а мы припустились за
ним. Перебежав на другую сторону, мы чуть не наступили на Ваньку,
терпеливо нас ожидавшего, но он вовремя предупредительно мявкнул. И
снова мы быстрым шагом последовали за черным и хвостатым, уверенно
выводившим нас из города.
кончился, и мы вышли по намокшей скользкой обочине на росистый луг, а
еще через несколько минут вступили под высокие деревья опушки Дохлого
леса. Здесь Ванька зашел немного поглубже в чащу и повалился на бок на
невысокую, густую травку, давая нам понять, что он намерен немного
отдохнуть. Я расстелил рядом с Ванькой свой многострадальный плащ, и мы
с Данилой тоже присели.
изменилось. Взошло солнце, и туман мгновенно опустился на землю и словно
впитался в нее. Только влажная трава и листва на деревьях напоминали о
его существовании. Стало видно, что мы совсем недалеко отошли от городка
- его последние дома были хорошо видны за небольшим, густо заросшим
лугом, пересеченным темно-серой лентой дороги, которая резко сворачивала
у опушки леса и, огибая его, уходила влево.
конный отряд и рысью двинулся по дороге, огибая Дохлый лес. Всадников
было девять, и мне показалось, что в одном из них я узнал апостола Пипа.
Как только они скрылись за поворотом, мы встали и направились в глубь
леса.
нас слева, и при ясном небе потерять направление мы не боялись. Высокие
деревья стояли далеко друг от друга, а подлесок, хотя и достаточно
густой, практически не мешал нашему продвижению. Частые поляны были
усыпаны цветами, выглядывавшими из невысокой, но густой травы. В общем,
первые километры пути вполне могли сойти за маршрут хорошего
подмосковного похода.
светлые ольха, береза и осина. Реже встречались дубы. На смену им
вставали высоченные серые ели, покрытые снизу темным лишайником. Их
нижние толстые, разлапистые ветви были начисто лишены хвои. Голые и
каменно-прочные, они вполне могли порвать ткань плаща или комбинезона. В
траве тоже валялись остатки этих ветвей, угрожая проколоть подошву
кроссовок или запутать ноги. Почва постепенно понижалась, и скоро под
ногами захлюпала неприятная жижа. Мы начали петлять по лесу, обходя
особо топкие участки. Ванька по-прежнему крался впереди, осторожно
переступая чуткими лапами.
разобрать, но крик очень напоминал призыв на помощь. Может, нам это
просто показалось, только мы не сговариваясь двинулись в ту сторону,
откуда кричали, и первым свернул туда Ванька. Продвигались мы достаточно
медленно, но постепенно крики приближались и становились все отчетливее.
Наконец, когда, по моим представлениям, до крикунов осталось всего
несколько десятков метров, я остановился, достал из сумки болт и, взведя
тетиву, вложил его в желоб арбалета. Потом притянул к себе Данилу и
прошептал:
пеленой, и тогда мы будем невидимы и неслышимы. Понял?..
заученное заклинание. Когда я закончил, мне в лицо пахнуло легким
ароматом дыма, и я понял, что заклинание сработало.
волновался, зная, что он будет в нужном месте и в нужное время. Через
несколько десятков шагов, которые Данила прошел, держась за полу моего
плаща, густой орешник, скрывавший нас, раздвинулся, и мы увидели
довольно большую поляну и действующих лиц готовой разыграться трагедии.
стояли, прижавшись спинами к шершавому стволу, два низеньких, не больше
метра ростом, человечка. Они были похожи, как два близнеца - оба
толстые, с круглыми, румяными лицами, короткими толстыми, курносыми
носами и темными глазками-бусинками. Одеты оба были в широкие коричневые
штаны, подпоясанные широченными поясами и заправленные в короткие
сапожки. Поверх ярко-красных рубашек были накинуты коричневые кожаные
жилетики. У каждого из-за пояса торчали ножны с кинжалом. И только
высокие остроконечные колпачки, украшенные пижонскими кисточками, были
разные: у одного колпак был желтым, а у другого синим.
небольшие, но, судя по всему, тяжелые топоры с вытянутыми и
закругленными лезвиями, напоминающими лезвия секиры.
переставали орать.
Желтый колпак и тут же прибавлял чудовищный вопль. - На помощь!!!
тоже серый прячется... - огрызался Синий и не менее громко вопил в свою
очередь:
окрестил "гномами", расстилалось обширное болото. Его темная, глянцево
поблескивающая поверхность, украшенная серо-зелеными кочками и остатками
полусгнивших сучьев, время от времени с хрипом выбрасывала из себя
огромные дурно пахнущие пузыри. Так что отступать ребятам с топорами
было некуда.
поросший густой низенькой травой пригорок, сидел огромный, совершенно
белый волк. Его мощное туловище, слегка наклоненное вперед, и
здоровенная голова с большими, широко расставленными острыми ушами были
совершенно неподвижны, являя собой исполинскую скульптуру, словно
вырезанную из белого мрамора. Сначала я не понял, что меня так смутило в
облике этого монстра, и лишь спустя мгновение я осознал, что в его
крутой белоснежный лоб были врезаны две пары глаз, пылавших алым
пламенем. Четырехглазый волк-альбинос с напряженным вниманием следил за
тем, как его стая, состоявшая из полутора десятков крупных темно-серых
хищников, сжимала смертельную удавку вокруг обреченных гномов. Правда,
эти малыши еще вполне могли огрызаться, о чем свидетельствовали два
неподвижных серых тела, валявшихся в пределах досягаемости их секир,
густо окрашенных кровью.
Сертаков Виталий
Круз Андрей
Василенко Иван
Суворов Виктор
Русанов Владислав
Пехов Алексей