Чтение 29–й страницы книги ~Дороги вглубь~

Только позже из объяснений больного Батя узнал действительную причину
нервного потрясения Модеста Никандровича.

Отсутствие Цесарского тормозило работу. Но Батя верил в успех
коллектива и внимательно следил за его работой.

- Как показал себя новый заграничный прибор? - спросил как-то Батя,
обращаясь к Чибисову.

- Очень плохо: работает неустойчиво, диапазон волн, который он
измеряет, значительно ниже, чем в макете, когда-то построенном Цесарским.

- Вот видите, что получилось, - пробормотал Батя.

- Нужно произвести сложный математический расчет, - продолжал Павел
Павлович. - Не знаю, кому поручить, дело очень ответственное.

- Могу вам рекомендовать молодого, но очень талантливого математика, -
предложил присутствующий при разговоре Ермолов.

- Кто такой? - заинтересовался Батя.

- Ольшанский. Человек очень скромный, застенчивый, но, уверяю вас, он
справится с любой самой трудной задачей.

Тут же было решено, что Павел Павлович попросит директора перевести
математика Ольшанского на время в лабораторию электроразведки.

Никто из домашних Модеста Никандровича не знал, что, как только
наступает ночь, больной поднимается с постели, торопливо надевает халат и,
стараясь не производить шума, идет в свою рабочую комнату.

В кабинете Цесарского, по совету врача, переставили мебель, убрали
некоторые фотографии, спрятали заграничные журналы и книги: ничто не
должно было напоминать больному о причинах его глубокого потрясения.

Цесарский садится за письменный стол, осторожно открывает ящик,
вынимает оттуда бумагу и начинает писать. Это происходит почти каждую ночь.

Как-то поздно вечером Модест Никандрович потребовал, чтобы к нему
прислали курьера. Он вручил ему синюю папку с бумагами и кратко объяснил,
что ее надо передать в лабораторию электроразведки, Павлу Павловичу
Чибисову. Курьер обещал инженеру выполнить все в точности.

Однако ни Павла Павловича, ни других сотрудников в лаборатории не
оказалось.

Служебный кабинет Цесарского, теперь занимаемый Павлом Павловичем,
прибирала уборщица. Она взяла у курьера папку и спрятала ее в ящик
письменного стола.

На следующий день, рано утром, Ольшанский - светловолосый юноша с
голубыми глазами - явился к Павлу Павловичу.

Ознакомившись с поставленной перед ним задачей, он заявил, что для
решения ее ему потребуется десять дней. Павел Павлович предложил
математику расположиться за столом Цесарского. Работа требовала полной
тишины, и кабинет Модеста Никандровича, по мнению Чибисова, был самым
подходящим местом.

Сегодня вечером предполагалось провести испытание аппаратуры, и к нему
необходимо было подготовиться самым тщательным образом. В хлопотах и
бесконечных заботах прошел весь день. Павел Павлович оставил в лаборатории
только несколько человек.

На длинном столе стоит сложный макет прибора, опутанный паутиной тонких
и толстых электрических проводников, круглый экран - глянцевая стеклянная
поверхность большой катодной трубки - и ящик, наполненный утрамбованной
землей.

Какую же задачу решают экспериментаторы?

В технике известно несколько способов, позволяющих "просвечивать"
насквозь непрозрачные предметы. Рентгеновская дефектоскопия,
ультразвуковая и ряд других в большей или меньшей степени нашли в этом
практическое применение.

Но не "просвечивать", а видеть "со стороны", что заключено в
непрозрачном предмете, до настоящего времени могла только радиолокация -
техника "электрического зрения", позволяющая летчику или моряку сквозь
мглу и туманы видеть очертания берегов, вражеские корабли, самолеты. К
сожалению, ультракороткие радиоволны, применяемые в радиолокации, хорошо
отражаются от поверхности земли, и их нельзя заставить уходить вглубь
земли, с тем чтобы рассмотреть ее геологические пласты, обнаружить ее
богатства.

Экспериментаторы строят прибор, по идее схожий с радиолокатором,
прибором, позволяющим видеть "со стороны". Для этого они применяют не
радиоволны, которые земля задерживает и не пропускает, а ультразвук
определенного тона, неплохо распространяющийся в земле. Ведь используется
же ультразвук для "просвечивания насквозь" металлических отливок - так
почему бы не использовать его для видения со стороны?

Ультразвук применяется в морском деле. Еще задолго до появления
радиолокации на пароходах существовали ультразвуковые установки,
работающие следующим образом: мощный пучок звуковых волн направляется в
воду. Его излучает специальный прибор, расположенный на носу корабля, под
водой. Звук, отраженный от дна, возвращается обратно и принимается
чувствительным микрофоном. По времени, требующемуся для возвращения звука,
с большой точностью определяется глубина.

Но перед строителями подземного звукового локатора стоит другая,
несомненно более сложная задача. Нужно построить такую аппаратуру, которая
бы не только указывала при помощи ультразвука на существование какого-либо
предмета впереди, но и позволяла определить его формы, что, как уже
говорилось, достигнуто в усовершенствованных радиолокаторах.

Убедившись в полной готовности к опыту, Чибисов включает рубильник.

Постепенно на экране появляется расплывчатое изображение. Павел
Павлович вращает ручки регуляторов. Сотрудники внимательно следят за
показанием измерительных приборов.

Но все напрасно. Изображение не становится четче.

Чибисов прекращает опыт. Он начинает размышлять о причинах неудачи. Их
может быть очень много. В сложнейшем электрическом организме, состоящем из
сотни проволочных катушек и конденсаторов, малейшая несогласованность во
взаимодействии двух даже самых мелких деталей приводит к нарушению работы
всей схемы.

Сравнив показания приборов, Павел Павлович вернулся к мысли о том, что
необходимо как можно скорее получить математический расчет, к которому уже
приступил Ольшанский. Думая, что хоть начальные наброски, сделанные
математиком, помогут ему строить свои предположения, он пошел в кабинет
Цесарского. Убедившись, что на столе нет никаких бумаг, Павел Павлович
открыл ящик.

Сверху лежала небольшая синяя папка. Раньше он никогда не видел ее.

Конструктор торопливо развязал тесемки и начал внимательно
просматривать бумаги.

- Ничего не понимаю, - наконец проговорил он. - Это именно то, что нам
нужно. Как же так? Я ведь спрашивал его в конце рабочего дня. Он ответил,
что приступил к первой части работы, но до конца еще далеко. А тут,
поглядите.

Люди смотрят и не верят своим глазам. Перед ними большой математический
труд, изложенный кратко и сжато. В цифрах и буквенных алгебраических
знаках, стоящих косо и нестройно, словно писал их маленький школьник,
заключено изящно выполненное математическое решение.

- Это невероятно! - волнуется Павел Павлович. - Или Ольшанский поистине
гениальный математик, или я ничего не понимаю... Как можно за один день
человеку, который впервые сталкивается с данным вопросом, справиться с
такой работой?

- Действительно, нужно быть гением, - подтверждает один из сотрудников.

- Конечно, гениальный человек, - говорит второй. - И обратите внимание,
какой скромный: эту работу он считал еще незаконченной!

- Все гениальные люди скромны. Такой незаметный на вид...

Обрадованные неожиданным решением сложной задачи, строители с жаром
приступают к новым опытам. Они работают с увлечением, забывая о времени.

Все ближе и ближе экспериментаторы конечной цели. Заменены катушки и
включены в схему другие конденсаторы, согласно новым расчетам. Все более
четким становится изображение на экране. Теперь конструкторы на правильном
пути. Увлекшись, они проработали всю ночь.

К началу рабочего дня в лабораторию пришел Ольшанский. Инженеры
встретили его радостными восклицаниями.

- Спасибо вам, дорогой! Все в полном порядке! - Павел Павлович,
продолжительное время не выпускал руки вошедшего. - Это поразительно! Как
вы могли так быстро? Вы просто гениальный человек.

Ничего не понимающий математик долго смотрел на ликующих инженеров и
лишь спустя некоторое время решился спросить:

- Скажите... Разве набросков, которые я успел сделать, оказалось
достаточно?

Ведь расчеты еще не закончены.

- Ничего себе "не закончены"! - закричал Павел Павлович. - Нарочно вы
скромничаете, что ли? Как вам нравится? - обратился он к окружающим. -
Товарищ считает свою работу незаконченной. А что показали опыты сегодня
ночью?

Математик растерянно улыбнулся. Ему было непонятно, каким образом
несколько математических набросков, сделанных карандашом на пяти страницах
ученической тетради, смогли так сильно помочь инженерам.

- Вы ошибаетесь, - наконец заявил он. - Моя роль явно преувеличена. Я
еще ничего не успел сделать.

- Оставьте, оставьте! - решительным тоном перебил его Павел Павлович. -
Все совершенно ясно, больше от вас ничего и не требуется... Спасибо, еще
раз спасибо!