относился к тебе не лучше, чем ко мне. Отпусти меня.
попробовать бежать?
до первого этажа Ра-Мориджа.
шанс.
большим специалистом в таких делах. Я же всегда старался верить тебе,
гораздо больше, чем я верил Кандрису. Мне всегда хотелось думать, что у
тебя еще оставались хоть какие-то понятия о чести, в то время как он в
этом сильно нуждался.
где было теплее. Вейни присоединился к нему. Эридж, продолжая держать
кубок с вином в своей руке, уселся на привычный стул против огня, в то
время как Вейни устроился на теплых камнях. Долгое время они сидели молча,
и еще два кубка опустели в руке Эриджа, его лицо раскраснелось, а дыхание
стало более тяжелым.
вечером ты выпил очень много лишнего.
чтобы лучше заснуть. Конечно, я должен прекратить это, если не хочу
кончить так же, как отец. Ведь именно вино уничтожило его, я хорошо это
знаю. Когда он пил, а это было почти постоянно после смерти Кандриса, он
становился невменяем. Он отправлялся на его могилу, и там его посещали
призраки. Мне бы не хотелось умереть таким образом.
Вейни казалось, что перед ним рассудительный человек, способный к
прощению. По его мнению, человек не мог говорить подобным образом с
врагом. И ему казалось, что были моменты, когда они становились в большей
мере братьями, чем когда-либо еще. В эти моменты он думал, что понимает
Эриджа через его настроение, через складки и морщины, которые еще резче
выделялись на его лице, делая его на несколько лет старше, чем он был на
самом деле.
уверял меня в том, что она оставит нас?
его тебе?
цель этого вопроса, прозвучавшего среди полубессмысленного, болезненного и
большей частью слабого и надуманного юмора. Такой оборот дела меньше всего
нравился ему.
принадлежит к числу друзей Фая. Давай считать, что этого достаточно для
объяснений.
мои обещания были основаны именно на этом.
в его глазах. В одно мгновенье он преобразился. Теперь пред Вейни был нхи
Риджен, только более молодой, непреклонный и полный злобы.
предостерег его Вейни.
охрану: все были из рода Маай. Эридж не доверял его охрану людям нхи.
его поджидали уже четыре человека.
ножен меча. Через открытую дверь он видел, как Эридж обнажил свой длинный
меч. В этот момент короткого замешательства они ухватили Вейни за спину и
пытались удержать.
полный решимости разнести ему, по крайней мере, череп, чтобы не было у Нхи
щенков из рода Маай для управления Ра-Мориджем. Во всяком случае, Нхи это
пошло бы на пользу.
рукоятку меча, опустилась ему на голову, заставляя его упасть на колени.
внутрь холма, где были расположены многочисленные коридоры и комнаты,
используемые для хранения припасов. Зимний холод наполнял это подземелье
почти в любое время года. Теперь там редко кто бывал, потому что это место
было небезопасным из-за обвала, который произошел там еще в незапамятные
времена. Часть помещений хранилища были укреплены с помощью колонн, а
туннели и коридоры снабжены подпорками. Когда Вейни и его братья были еще
детьми, им запрещали посещать сами подвалы, а разрешали играть в верхних
складах безопасного западного крыла замка. Летом в них было прохладно, а
зимой тепло.
ними вниз, в самые нижние и глубоко расположенные сырые и холодные
подвалы. Они взяли с собой только одну лампу и тайком отправились в это
рискованное путешествие.
быть услышаны наверху.
одетого только в штаны и рубашку при таком жутком холоде. Он
сопротивлялся, как мог, перепуганный тем, что они свяжут его здесь и
оставят, как однажды сделал Кандрис. Они втолкнули его в темноту и
захлопнули за ним дверь, повернув несколько раз ключ в замке.
наконец его плечи и руки обессилели. Он опустился около двери, в
единственном месте, которое он запомнил в этой кромешной тьме и которое
было не таким ледяным, как все остальное пространство. Когда он сдерживал
дыхание, то единственными звуками, которые доносились до него, было
отдаленное, едва различимое журчание воды.
всякий раз, как только он производил неосторожный звук. Он уже отчетливо
слышал шуршанье их маленьких лап, когда они перебегали вдоль стен или
прямо над ним, в лабиринтах многочисленных перекладин, расположенных у
потолка.
пережитых в этом месте. Он ненавидел их даже при свете дня: один их вид
отбрасывал его память назад, погружая его в темные пространства, где эти
твари кишели тысячами, где они вселяли ужас и где он был маленьким и
беззащитным.
правило сторонились человека, который все еще бодрствовал, и он понимал
это очень здраво, несмотря на охвативший его страх, а кроме того, он
хорошо знал, что они могут сделать с человеком, который спит. Поэтому он
начал ходить, чтобы хоть таким образом спастись от сна, и один раз, когда
прилег отдохнуть, то почти немедленно почувствовал что-то легко
скребущееся в его ногах. Он приподнялся с прерывистым криком, эхо которого
ужасающими раскатами разнеслось в темноте, и вскочил на ноги.
бесстрашно принялись за свои прежние занятия.
когда он, обессиленный, внезапно опускался вниз. Поэтому он ходил до тех
пор, пока не прислонялся к стенам, чтобы хоть как-то отдохнуть, постоянно
удерживаясь от падения на пол, просыпаясь уже в полусогнутом состоянии.
Тогда он карабкался вверх по стене, стараясь подняться, и так удерживал
себя на слабеющих ногах.
полоска света, и наконец дверь открылась. Яркий свет факелов ударил ему в
лицо, и он увидел темные фигуры людей, которые стояли в коридоре. Он вышел
к ним, как к дорогим друзьям, почти падая на их руки, как в единственное
спасительное место.
находился Эридж. За окном была ночь, и он догадался, что прошла одна ночь
и один день с тех пор, как он спал в последний раз. Его колени дрожали, а
руки отказывались слушаться его, когда он попытался сесть на указанное ему
место за столом, напротив своего брата.
холод из желудка, который сковывал его изнутри. Но есть он не хотел и взял
лишь небольшой кусок хлеба с сыром.
отодвинул свой стул и, несмотря на то, что Эридж еще не закончил обед, лег
около горящего камина, наслаждаясь теплом. Постепенно его ощущения
притупились, и наступило полное изнеможение. Он проснулся, когда
почувствовал удары сапога по ребрам.