вслед за ней, а она очень не хочет этого. Это же говорит и о том, что она
не намерена запретить нам сделать это, поскольку вообще не уверена в своей
правоте.
чем она согласится с этим. Куда она отправилась?
записку! Она должна была написать об этом.
там не говорится самого важного?
после того как немного успокоился. - Я хочу знать, где сейчас находится
наш старый приятель, который обычно проводит время под ивами, и уверяю
тебя, что сейчас он отсутствует в своей пещере.
Саша. - Это еще одна причина, по которой я хочу пройти именно этим путем.
существо - в нашей бане! Банник говорил что-нибудь о реке? Он наверняка
хотел употребить меня на ужин!
совсем тот банник, который бы нам подошел. Ведь считается, что все они
очень старые, а этот как раз молодой.
Любой из них мог прийти в дом в облике Ууламетса, или Саши, или даже в его
собственном. А Малыш, который мог бы распознать подобные существа, был
вместе с ними в лесу. Ведь Малыш рычал на банника, если в тот момент его
рычанье вообще что-нибудь означало. Он качнулся на болотистой почве, но
удержал равновесие, ухватившись за коня.
быстрой ходьбы, - ты говорил, что едва ли отважишься усомниться в чем-то?
Так вот я, могу. Сомнения - это мой конек. Я сомневаюсь во всем, что на
вид идет хорошо. И я сомневаюсь, что мы знаем, что делаем сейчас. Я
сомневаюсь, что мы сможем найти хоть что-то в пещере этой старой змеи, и я
сомневаюсь, что моя жена находится сейчас в здравом уме. Этого достаточно?
под мертвыми деревьями, которая постепенно выродилась в заросшую кустами
трясину. Саша едва держался на спине Волка, в голове у него гудело от
усталости и монотонного шума воды. Время спуталось. Он желал, чтобы и Волк
и Петр уверенно шли, ступая там где следовало, и не стремились следовать
за Малышом, который не имел понятия ни о каких препятствиях, которые с
легкостью преодолевал. Один лишь миг - и он был уже на другой стороне, или
на полпути к холму, или там, где ему заблагорассудится быть. Он нередко
приходил в замешательство от того, что никто не решался следовать за ним,
и его не интересовало, что они были полумертвыми от истощения.
оставлял ее одну, но Малыш не обращал на него никакого внимания. Он
продолжал петлять вокруг них, то приближаясь, то удаляясь по своему
обыкновению, не считаясь ни с какими желаниями. А время от времени он
забирался на Волка, особенно тогда, когда движение по заболоченному
пространству вовсе замедлялось, и сидел там, пока они не выбирались на
твердую землю.
недавние дожди еще больше ухудшили это и без того гиблое место. Он с
отчаянной безнадежностью желал им набраться сил с тем, чтобы продолжить
путь, желал, чтобы Волк не затащил его под густые колючие ветки, желал,
чтобы благополучно закончился их путь через это бесконечное переплетение
лабиринтов и тупиков, где под ногами была топкая земля, покрытая водой, по
колено в которой, чертыхаясь и едва не падая, брел Петр.
попалось нам чертово болото!
он был занят тем, что, напрягая собственную волю, своими желаниями
старался сосредоточить и направить все запасы их внутренних сил на
преодоление этой ужасной дороги и уговаривал себя, что тем самым он мог
принести гораздо больше пользы, находясь на спине Волка, чем если бы шел
бы спотыкаясь по жидкой вязкой грязи. И, как часто бывает, он едва ли
задумывался в данный момент о себе, когда раз за разом, желая им
преодолеть до конца этот путь, он расходовал энергию и тепло их тел, что в
конечном счете приведет их к простуде и истощению, и в конце концов даже
убьет их, если он будет продолжать делать это.
напряжение своей воли, помогавшее им преодолевать этот путь: он был
уверен, что Петр, ощутив реальную усталость, должен остановится. Но
услышал:
решимся на это, то уж никак не сможем "побеседовать" с водяным сегодняшней
ночью. - Он окончательно ослабил напряжение и почувствовал, будто до самых
костей его пронзает зимним холодом. Это была боль. - Петр, я больше не
могу принуждать нас идти вперед.
его и дальше. Сашу охватил испуг. Бог знает, за счет каких сил Петр мог
продолжать этот путь, чертыхаясь и с усилием преодолевая это болото, в
которое они забрели по сашиному совету, в то время как сам Саша сидел
невредимый и сухой на спине Волка.
вниз, проваливаясь по щиколотки в водянистую грязь. Его багаж соскользнул
вслед за ним. - Господи, - с досадой пробормотал он, забрасывая подмокшие
вещи на спину Волка, но это действие потребовало от него гораздо больших
усилий, чем он ожидал. Затем он прислонился к плечу лошади: он весь дрожал
и чувствовал сильное головокружение, будто все, что причиталось с него за
его добрые пожелания, вернулось к нему жестокой местью.
другой сочувственно похлопал Волка по шее.
Саше призрака. - Волк изрядно потрудился за последнюю пару дней. Пусть на
нем будет только наша поклажа, этого уже достаточно.
Петром, когда тот повел Волка вперед. - Тебе, по крайней мере, не придется
его вести! Я могу управлять им по собственному желанию, а тебе оставить
лишь заботу о нем! - Но даже такое простое желание с огромными усилиями
проникло в его перепутанное сознание, приводя в замешательство все его
мысли, которые тут же разлетелись как перепуганные птицы. - Петр, мы оба
допускали, что Ивешка была не в себе и поступила просто глупо, а что если
это не так? Что, если она знает что-то такое, чего не знаем мы? Может
быть, мы должны бы поверить ей? Ведь мы на самом деле не знаем, во что мы
попали. Остановись!
Петра. - Мы отправились за ней, чтобы выяснить что происходит, разве не
так?
никогда и ни о чем не спрашивал его, хотя сейчас он не получил бы от Саши
ни ответов, ни помощи. Петр просто-напросто полагал, что сейчас колдовство
потерпело неудачу, но в любом случае не старался обвинять его...
удержать равновесие, в тот самый момент, когда Саша догнал его и освободил
его ногу, зацепившуюся за корень. Петр, прежде чем отправиться дальше,
некоторое время стоял, прислонившись к лошади, потряхивая головой и
пережидая кашель, который мешал ему нормально дышать.
будто деревья...
ночи, которая на самом деле окутывала их. Это было словно
предзнаменование. Саша тяжело дышал и время от времени пытался собрать
остатки собственных сил, на тот случай когда они особенно понадобятся ему.
Казалось, что эта ночь будет длиться вечно, но тем не менее, конец у нее
все-таки был. Впрочем, так же, как и у этого пути. Им бы только добраться
до твердой земли, тогда они смогли бы отдохнуть и, как был уверен Петр,
обрели бы второе дыхание, которое, как он думал, позволило бы ему идти
сколь угодно долго, во всяком случае до тех пор, пока он сам не
остановился бы...
постоянную боль, и наконец сказал:
своему пределу.
не оставалось, как следовать за ним. Он полагался на собственное ощущение
направления и уверенно раздвигал кусты, бьющие по глазам и сливающиеся
перед ним в сплошной головокружительный лабиринт веток и холмов. Он желал
Петру, чтобы кончился его кашель, расходуя на это понемногу свои
Березин Федор
Гуревич Георгий
Пехов Алексей
Шилова Юлия
Суворов Виктор
Распопов Дмитрий