Мы только знаем, что ее должен был исполнить теперь уже умерший музыкант с
Фазы.
меня есть, - сказал Стайл.
на Платиновой.
готовности Стайла.
волшебной Флейте заставит содрогнуться горы, предопределен как спаситель
Фазы. Уверен ли ты, что твое искусство именно таково?
какая-то опасность и она нуждается в спасителе.
- Пирефодж покачал головой. - Пожалуй, мы должны испытать тебя, хотя
дурное предчувствие уже начинает меня мучить. - Он взглянул на щель, где
спрятался страж. - Как там снаружи?
похоже, мрак не рассеется.
причин не играют. Она распространяет свою силу, невзирая ни на что и не
считаясь ни с чем. Она защищает магическую мощь своего владельца. Если ты
попробуешь обмануть нас, эльфы умертвят тебя, - глухо говорил он. - Но
думаю, что тебе можно верить, и поэтому я рискну. Если я ошибусь, мне
придется поплатиться жизнью.
душевные терзания и сомнения эльфа. Ему помогла Леди.
это время находиться во власти твоих стражей.
другими наших традиций, да и что стоят мои стражники и ты, как наша
заложница, если у Адепта в руках будет волшебная Флейта?
ради моего господина?
появляется Адепт, заложник не поможет. Я иду на это только потому, что
Оракул бросил свой взгляд на нас, а мои книги предостерегают меня. У
каждого существа своя судьба, хочет он этого или нет. - Пирефодж
повернулся к Стайлу. - Знай, что Флейта становится полезной в руках только
того, кто умеет играть и кому она предназначена. Мы ее сделали, но не
можем играть на ней. Только предопределенный выполнить высокую миссию
может ее коснуться. Если на ней попробует поиграть другой, быть беде. Мы
не можем отдать Флейту в руки тому, кому она не предназначена!
был Предопределенным, они не дадут ему даже коснуться Флейты, если же он
им был, то ему предстояла миссия посерьезнее, чем состязание с
Вожаком-единорогом.
пелена, словно низкий потолок навис над гигантской комнатой. Возле холма
собралось все племя Платиновых эльфов - молодые и старые, женщины и дети.
Большинство эльфов были стройны, с красивыми лицами, особенно
привлекательны были женщины, но были тут и эльфы темные и сморщенные, как
Пирефодж.
сосредоточенно, словно что-то прикидывая в уме, рассматривают его.
Несомненно, их заинтересовала огромная по сравнению с ними фигура гостя.
Он и сам чувствовал себя великаном, но радости от сознания того, что
наконец-то он не самый маленький, не испытывал. Всю свою жизнь он тайно
мечтал стать высоким, но теперь увидел, что в небольшом росте нет ничего
обидного. А ведь гигант Халк пытался убедить его в этом. И проблема его,
Стайла, была не в низком росте, а в том, что он был иной, чем обитатели
Фазы.
ему Пирефодж. - Если прямой луч коснется эльфа, тот тут же превратится в
камень. Вот почему мы рады туману и обитаем в местах, где горы часто
окутаны серой пеленой. Редко - редко днем мы выходим из холма наружу. Но,
несмотря на эту суровость, мы, как и все подобные нам эльфы, любим
танцевать. Ночью, когда светит луна, а она нам безопасна, мы предаемся
пляскам. В молодости я любил танцевать, но легкомыслие, видимо, родилось
раньше меня. Как-то я вышел из холма днем, и солнечный луч, пробившись
через неплотное облачко, устремился на меня. Я успел спрятаться и чудом не
превратился в камень, но стал таким, каким ты видишь меня сейчас. Солнце,
а не возраст сделали темным и сморщенным мое лицо.
меня есть заклятье, снимающее ожоги и исцеляющее кожу.
своей глупости, как, впрочем, и все мы.
он протянул футляр Стайлу.
себя и нас, что имеешь к ней отношение. Истина важнее любого желания
каждого из нас, и она должна быть очевидна.
лежали несколько блестящих металлических трубок. Да, они были сделаны из
благороднейшего, драгоценнейшего металла - платины, это были составные
части Флейты, магического талисмана.
должное виртуозной работе мастеров. Это была царица флейт, без сомнения!
благоговением взирали на Флейту, не в силах скрыть на лицах гордость за
этот великолепный инструмент.
придает ей еще большую прочность и красоту. Мы изготовляем много разных
инструментов и оружия, разную домашнюю утварь, но очень немногие из этих
предметов делаются с помощью волшебства. В платине, из которой сделана
Флейта, есть примесь фазонита.
с таким металлом.
протонит.
что он существует только на Протоне!
свете. Разве тебе неизвестно, что фазонит - фундаментальное хранилище
магии на нашей планете. На Протоне он всего лишь источник физической
энергии, здесь же - источник магической силы. Всякое магическое действо
подпитывается энергией, исходящей от фазонита, но запасы его на нашей
планете так велики, а настоящих Адептов так мало, что источники эти
иссякнут не скоро. Они будут существовать бесконечно долго.
экспортируют с ужасающей скоростью!
энергии, сколько хватило бы на годы и годы.
понял Стайл. Стало быть, Фаза более подходящее место для жизни, чем
Протон. Почему же тогда Пирефодж толковал о грядущей кончине Фазы и
намекал на его, Стайла, предопределение в этом событии? Он чувствует
что-то неладное, этот мудрый чародей-эльф, потому и беспокоится. От этого
беспокойства он и пошел на откровенное признание. Что случится, если на
Протоне истощатся запасы протонита? Начнут ли граждане пересекать Занавес,
чтобы пополнить свои запасы фазонитом? Если так, то грядет страшная беда,
потому что Граждане ни перед чем не останавливаются, когда речь идет об
удовлетворении их потребностей. Только уничтожение возможности перехода из
одного мира в другой сможет предотвратить катастрофу на Фазе, помешает им
сожрать Фазу, как они сожрали Протон. Но как можно неосязаемый эфемерный
Занавес уничтожить или передвинуть?!
Это был самый красивый инструмент, какой Стайл когда-либо видел. Он
торжественно-медленно поднес ее к губам.
никогда не слышали ее голоса. Мы не умеем играть на ней. Только смертный
сможет это сделать, а мы - духи...
сделал пробный звук. Но какую же чистую, певучую, невыразимо нежную ноту
издал инструмент! Вырвавшись на волю, мелодия полетела над поляной, и все
эльфы замерли, прислушиваясь к таинственным звукам. И даже уши Нейсы
встали стрелками, а Голубая Леди, будто волшебный ветерок овевал ее, стала
казаться воздушной, неземной, чистой, как бриллиант, и благородной, как
драгоценный металл. А Флейта все пела. Исступленно, восторженно. Ни один
инструмент не мог бы издавать такой чистоты звуки, как эта волшебная
Херберт Фрэнк
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Ковальчук Вера
Посняков Андрей
Афанасьев Роман