враждебной расы.
увидеть это. Но он знал, что вряд ли ему позволят это сделать. Его
присутствие необходимо в сражении. Мало кто из людей выбирал себе
профессии, в которых их могли превзойти представители иных рас. Поэтому
ценность этих специалистов была особенно большой. Хирург полностью понимал
ситуацию. Ведь и легче, и приятнее специализироваться в той области, в
которой никто не сможет превзойти человека.
избежать...
Трондхайм. Она говорила, а он слушал. Они обменивались ничего не значащими
фразами. Возникали долгие паузы. Затем она ушла.
чем Раньи, немного старше. Немного более светлый. Не зеркальное отражение,
но похож.
ашреганские это слезы или человеческие. Это стало дополнительной нагрузкой
для его прооперированных глаз, но он не обращал внимания на это
неудобство. Молодой человек был озадачен, вместо него вскоре появилась
Трондхайм.
он уже внешне и походил на человека, но речь его принадлежала
представителям иной расы. Нейда была крайне терпелива.
внутренне, - ответила она прямолинейно.
допускаю его умом.
всю последнюю историю. Хотя люди и ашреганы выглядят сходно, остается
небольшое химическое и физическое различие. Амплитуры недоучли некоторые
из них. Они не все изменили. Ты определенно человек. Такой же, как и я.
Первый-по-Хирургии, в форменном пиджаке и шортах. Даже такому космополиту,
каким был он, стоило некоторых усилий, чтобы войти в комнату, занятую
двумя людьми. Но он скрыл свои переживания.
трехмерных изображений "все это можно было сфабриковать". Старший гивистам
был очень убедителен, но не до конца сумел убедить Раньи. Одними лишь
словами и цифрами невозможно описать целую человеческую жизнь. Краткий
визит молодого человека, близко на него похожего, был бы более весомым
доказательством, чем вся статистика.
возможностях. Первый-по-Хирургии счел это крупной победой.
с вашего черепа. Часть из них была использована для восстановления
нормального для облика человека размера глазниц. По этой же причине
некоторое время будут болеть и должным образом укороченные пальцы.
Неудобство пройдет.
ему Трондхайм. Он поглядел на нее.
имплантированный амплитурами в ваш мозг, был изолирован. Больше он вам уже
не помешает.
смогут со мной общаться напрямую?
вашего мозга противостоять непрошенным умственным исследованиям. Отныне вы
в безопасности от внешнего враждебного вторжения.
устало. Это трудно понять простому солдату. Солдат... За кого он теперь и
против кого?
он - человек. Но он продолжает сопротивляться. Сознательно?.. Или из
простою упрямства? Или из страха? Отобрано ли у него нечто жизненно
важное? Или восстановлено? Откуда ему знать? Как ему это узнать?
подозревал, что вряд ли встретит их на Омафиле. Значит, решение необходимо
принимать по-иному. В одном он был абсолютно убежден.
деле - человек, значит, вся его предшествующая жизнь - хорошо продуманная
ложь.
уважал, которыми гордился с того момента, как научился говорить. Или они
были лишь послушными орудиями в руках амплитуров? Или, напротив, их
участие было более зловещим и продуманным?
странно, подумал он. Она произносила его с неправильным ударением.
Раньи обратился к Трондхайм.
сделал неопределенный жест. Затем после некоторого колебания сделал
характерный жест человека для данного случая - кивнул головой. Движение
показалось ему естественным.
сказал Первый-по-Хирургии.
шее. Вполне естественная реакция, сказал он сам себе. Чем больше пытался
он себя убедить, что ему лгут, тем больше его разум и тело противились.
словами и испытываемый им страх и неуверенность?) - Всю жизнь я был
ашреганом. Теперь на основании каких-то цифр и рисунков вы предлагаете мне
стать человеком. Чтобы ни случилось, я всегда буду ашреганом.
сказала она.
принятых правил, очень опасно!
Хотя на нем была форма командира полевых войск, его последние обязанности
носили в основном административный характер.
определял его должность как научного советника со специальными
привилегиями. Гивистам полагал, что такое сочетание крайне противоречиво.
Первый-по-Хирургии, например, точно знал, что не мог бы совмещать службу в
войсках с медициной.
прилепившееся к черной базальтовой скале. Рассветная заря, казалось,
пытается смягчить их спор. Близился конец второю весеннего сезона. Таково
было своеобразие этой планеты, происходившее в результате особенностей ее
орбиты. Высокий лес рос у основания скалы, и где-то вдали ему на смену
приходили поля. На горизонте солнечный свет, скрываемый горами Оумансы,
переходил в желтое сияние.
цивилизованным обитателям Оумансы придется взяться за оружие. Как и его
товарищам, как и всем остальным их родственникам. Высоко над ними в
незагрязненной атмосфере Омафила передвигались научные корабли, выискивая
более удобные стратегические позиции, в поисках наилучшей возможности
уничтожить, разрушить, взять в плен. С'ван пытался все это свести к шутке,
но для этого ему не хватало чувства юмора.
Полевой командир отпил из своего особенного приспособления для питья.
Массудов всегда отличала преданность делу и боевые способности. Но они