будет в порядке..." Но Пол проглотил несказанные слова. Он чувствовал, что
сейчас банальное утешение было бы нечестным по отношению к Миджоку. Оно
перечеркнуло бы значение душевной мудрости и вдохновенного прозрения,
благодаря которым Миджок смог так легко заговорить о самом страшном.
Миджок любил жизнь. Он наслаждался каждым мгновением дня и ночи; каждое
событие радовало его - хотя бы своей новизной. Миджоку было присуще
обостренное чувство жизни, которое говорило ему, что все происходящее с
живым существом - это бесценный дар.
живые. Но взгляни... - Он взял белый цветок, которые лежал у него на
колене. - Дороти оставила его в вашей комнате. Рядом с портретом, который
ты написал с меня. - Миджок заглянул в чашечку цветка, потрогал тычинки,
провел пальцем по тонкому стеблю. - В нем есть все, что нужно. Как и в
нас. А я этого не знал. Мы все - родня.
еще висела над джунглями. Пол подумал: "Когда она скроется из виду, пора
будет выступать".
час до рассвета его атакующий отряд был готов. В полном молчании они
двинулись на юг и отшагали две мили по травянистой равнине, повторяющей
линию берега. Пол знал, что перед самым рассветом они увидят тончайший
серпик молодой красной луны. В царящей сейчас темноте флот вестойцев,
возможно, продвигался на север. Все звуки - действительные или мнимые -
заглушал неумолчный бой барабанов. Что касается сухопутной армии, она
могла быть в нескольких милях к югу, а могла обнаружиться за следующим
пригорком.
под своим началом, не дробя на группы? Ждать ли в лесу новостей о том, как
прошла атака Эбро Сэмираа на северо-востоке? "Не думай об этом. Нет
времени". Что ж, если не ум, то хотя бы его тело достойно встретило вызов.
Мускулистые ноги бесшумно несли Пола вперед. Все чувства обострились до
предела. Винтовка, пистолет, полевой бинокль, охотничий нож были легкой
ношей. Впереди Пола высилась огромная фигура Миджока - более темная тень
на фоне теней земли и неба. Это еще не был рассвет; лишь намек на то, что
- в пяти тысячах миль отсюда - восточного берега континента коснулись лучи
солнца. Миджок нес щит, обтянутый сложенной вдвое шкурой азониса. Его
единственным оружием была семифутовая палица, поскольку самый маленький из
его пальцев был слишком велик, чтобы пролезть в спусковой крючок винтовки.
Миджок нес дозор в паре с Полом, однако за ночь они перемолвились лишь
парой слов. Пол решил, что Миджок погружен в глубокие размышления.
Возможно, он пытается на привычном фоне старого мира представить себе
контуры нового? Но человек не мог угадать, что происходить в голове
лесного гиганта. Они не несли на себе затхлого бремени вины и
компромиссов, которое клонит к земле человека. Им были присущи как сила,
так и слабость невинности. Пройдут века, прежде чем страна их мыслей
дождется своего исследователя.
траве. Она и ее низкорослые воины презирали щиты, равно как луки и стрелы
- оружие для робких мужчин. Они никогда не метали копья, а применяли их
для ближнего боя. Единственным их оружием помимо копий служили кинжалы из
белого камня. Отряд продвигался по лугу, выстроившись в три шеренги. Между
шеренгами по приказу Полы были оставлены широкие промежутки. За правым
флангом были сосредоточены лучники. В общей сложности отряд насчитывал
четыре сотни бойцов - против шести тысяч.
пятидесяти от берега. Он возвышался над лугом примерно на десять футов.
между холмом и берегом, еще две сотни - с его западной стороны, и сотню
лучников - в засаде позади холма. Пол и Миджок взобрались на холм и
продрались сквозь заросли на его южную сторону, где к ним присоединилась
Пэкриаа. Это отняло у них не много времени, но непроглядная тьма ночи
успела заметно просветлеть. На небе почти не было облаков. Когда настанет
день (если настанет), он будет жарким, безветренным и прекрасным. Синие
светляки исчезли, как обычно перед рассветом. Планета Люцифер представала
их взору тремя серыми тайнами - непознанная протяженность озера, луга и
неба. Но в этот час зыбкого полумрака, когда утро все еще было скорее
догадкой, нежели фактом, собственную реальность неожиданно обрели фигуры
деревьев. На западе Пол заметил проступающие из тьмы контуры низких
холмов, которые отгораживали их от Западного Атлантического океана.
моря. Пол знал, что внимательный взгляд ее карих глаз устремлен не на
бескрайнюю океанскую ширь, а на воды пролива, который лежит между островом
и материком, между Дороти и Полом. Она держит на руках его дитя, и другая,
пока неведомая жизнь, зреет в ее чреве. И Энн Брайен на острове вместе с
ней - Энн, чей беспокойный и скрытный ум по-прежнему протестует против
того сплетения противоречий и неисполненных обещаний, что составляет жизнь
на Люцифере - как, впрочем, и везде. Престарелая великанша Кэмон, Рэк,
Мьюзон, Сэмис, Арек, и дети лесных гигантов, которым не устаешь удивляться
и которые вызывают столько любви... "Нет времени". Миджок вглядывался в
сумрак, укрывшись на западной стороне холма.
гигант, чьи знания о войне были почти столь же теоретическими и туманными,
как его сведения о Земле, родине его друзей-черинов.
"Неужели она даже сейчас не понимает, что Миджок - один из нас, что он -
лучший из нас..." Но Пэкриаа внимательно глядела на юг. Быть может, она не
слышала слов гиганта. И она протянула вперед руку, показывая.
течение которого Лэнтис Вестойская, Королева всего мира, была для них
полумифическим ужасом, символом тирании и опасности, но не живым существом
из плоти и крови; после года, который, по словам Эда Спирмена, был
"потрачен впустую на философскую чушь", - Пол наконец увидел их.
которые подпрыгивали, перемещались и приближались. Писклявый голос Пэкриаа
был спокоен:
рассветет и появятся омаша. Твой план хорош, Пол. Мы задержим их на
открытом месте; омаша будет, чем поживиться.
воспитан в традициях милосердия, мирного труда, интеллектуального
постижения. Но сейчас он без колебаний сказал себе, что пятно, мелькающее
в телескопическом прицеле, - это всего лишь мишень. "Как бы я поступил,
если бы сражался только за себя самого?" Держа пятнышко в фокусе прицела,
Пол спросил:
точно ли они знают, что не должны бросаться в атаку, пока не получат
приказа от тебя?
главный - ты, они тоже знают.
производители оружия двадцать первого века на Земле приглушили звук
выстрела до будничного хлопка. Дикари на равнине, возможно, даже не
заметили вспышки огня при выстреле. Чтобы на них воздействовать, больше
подошли бы ослепительная вспышка и грохот от запуска ракеты. Как можно их
напугать глупым хлопком и искоркой? Даже несмотря на то, что одно из
пятнышек пропало. Скорее всего, Пол впервые в жизни убил человека.
серость окрасят шафрановый и алый цвета. Молодая красная луна... ага, вон
там. Окровавленное серебро изогнутого клинка над противоположным берегом
озера.
видно не было, но это ничего не значило: это могли быть передовые каноэ
флота. Шум от лодок с барабанами на юге не прекращался. Эти лодки
останутся стоять на якорях в укрытии, чтобы неистовый барабанный бой
доносился до врагов как будто со всех сторон.
носу лодки доходила до самого планшира. Корма и борта были открытыми,
чтобы дать место двум гребцам. Пол увидел лицо женщины-пигмея, работающей
веслами левого борта. У нее был плотно сжатый рот, и непроницаемо-суровым
выражением она живо напомнила ему Пэкриаа. Еще он невольно вспомнил
четвертованного посла Эбро Пэкриаа, голову и руки которого Королева всего
мира прислала вместо ответа. Но тут Полу пришли на ум слова Кристофера
Райта: "Месть была одним из первых открытий обезьяны", и жажда мщения
угасла, а гораздо более уместной показалась мысль: "Стреляй точно в
голову, чтобы она и не почувствовала"...
лодки. Женщина выронила весло и схватилась за раненую руку. Гребец правого
борта не поняла, что происходит, и продолжала тупо грести. Каноэ завернуло
влево. Следующая лодка врезалась носом в переднюю, сорвала циновки. Из
Эриксон Стивен
Свержин Владимир
Роллинс Джеймс
Андреев Николай
Василенко Иван
Шилова Юлия