вниз обитый по краям цветочный горшок.
отскочил, словно ошпаренный, горшок шмякнулся о землю прямо у
его ног и разлетелся на куски.
мужчина в шапочке с пером, - Не верь сплетням! Я хранил тебе
верность, провалиться мне на этом самом месте, если вру!
блондинка и скрылась в глубине дома. Видать, в поисках
очередных снарядов.
упирающуюся и фыркающую кобылу. - Как жизнь? Что происходит?
как всегда. Привет, Геральт! Каким ветром занесло? А, черт,
осторожней!
брусчатки. Лютик поднял его, осмотрел и кинул в канаву.
оборками на пухленьких грудках. - И прочь с глаз моих! Чтоб
ноги твоей больше тут не было, стихоплет!
брюки с гачами разного цвета. - В жизни у меня не было таких
штанов.
он в постели? Никудышный! Никудышный, слышишь! Слышите, люди?
него сухим стеблем. Лютик едва увернулся. Вслед за горшком
полетел медный котел никак не меньше чем в два с половиной
галлона. Толпа зевак, держась за пределами обстрела, тряслась
от хохота. Самые большие остряки хлопали в ладоши, кричали
"бис" и убеждали блондинку действовать активнее.
ведьмак.
нее дома жуткий склад рухляди. Штаны видел?
которого в тебя бросают оскорбления и медные котлы. Сей
непороч... виноват, непрочный союз я в одностороннем порядке
объявляю разорванным. Подождем только, пусть выкинет... О мать
моя, нет! Веспуля! Моя лютня!
схватил инструмент в последний момент, уже над самой
брусчаткой. Лютня проговорила стонуще и певуче.
Отличная штука, Геральт, теперь можно идти. Там, правда, еще
остался плащ с куньим воротником, но ничего не попишешь, пусть
мне будет хуже. Плащ, насколько я ее знаю, она не выкинет.
балкона, разбрызгивая слюну. - Ах ты, бродяга! Ах ты, фанфарон
хриплый!
требует моногамии, мать ее так-то, а сама кидает в людей чужими
портками. Слышал, как она меня обзывала? О боги, мне тоже
известны такие, которые приятнее отказывают, чем она дает, но я
же не кричу об этом на улицах. Пошли отсюда.
завалимся в "Наконечник Пики". Надо успокоить нервы.
нырнувшим в узкий проулок. Трубадур на ходу подкрутил колки
лютни. Потренькал на струнах, взял глубокий вибрирующий аккорд.
проходившим мимо с корзинками, полными овощей. Девчонки
захихикали.
Ведьмак одернул шуршащую, пахнущую новизной кожу. - Как тебе
нравится моя новая одежка, Лютик?
перо со своего блестящего василькового кафтана с рукавами пуфом
и воротником зубчиками. - Ах как я рад, что мы встретились.
Здесь, в Новиграде, столице мира, центре и колыбели культуры.
Здесь просвещенный человек может вздохнуть полной грудью.
подальше? - предложил Геральт, глядя на оборванца, который,
присев на корточки и выкатив глаза, справлял большую нужду в
проулке.
снова поморщился. - Говорю тебе: Новиград - пуп мира. Почти
тридцать тысяч жителей, не считая гостей столицы,
представляешь? Каменные дома, мощеные улицы, морской порт,
склады, четыре водяные мельницы, бойни, лесопилки, крупное
башмачное производство и вдобавок все вообразимые цехи и
ремесла. Монетный двор, восемь банков и девятнадцать ломбардов.
Дворец и кордегардия - аж дух захватывает. И развлечения;
эшафот, шибеница с опускающейся платформой, тридцать пять
трактиров, театр, зверинец, базар и двенадцать борделей. И
храмы, не помню уж сколько. Много. Ну а женщины, Геральт!
Умытые, чистенькие и ароматные, бархат и шелк, корсеты и
ленточки... Ах, Геральт! Стихи так и просятся на уста:
могу окончить. Из-за Веспули меня так и трясет, и рифмы не
держатся в голове. Да, Геральт, совсем забыл, как там Йеннифэр?
подметавшей лестницу. - Вам, милостивая государыня, уже
кто-нибудь говорил, что вы прелестны?
подумал было, что она вот-вот приложит трубадуру палкой. Но
ошибся. Девушка мило улыбнулась и затрепыхала ресницами. Лютик,
как обычно, не обратил на это никакого внимания.
загремел он, входя в корчму, и резко провел большим пальцем по
струнам лютни. - Мэтр Лютик, знаменитейший поэт в сей
благодатной стране, посетил твой неопрятный кабак, хозяин! Ибо
возжелал выпить пива. Ценишь ли ты честь, оказываемую тебе
мною, мошенник?
вас видеть, господин певун. Вижу, ваше слово и взаправду не
дым. Вы ведь обещали зайти сразу же поутру и заплатить за
вчерашнее. А я-то, это ж надо, подумал, вы врете, как всегда. Я
прям-таки сгораю со стыда.
бросил трубадур. - Потому как денег у меня нет. Поговорим об
этом после.
Кредит кончился, уважаемый господин поэт. Два раза меня не
проведешь.
стол, снял шапочку и задумчиво пригладил пришпиленную к ней
эгретку.
голосе.
живой души, ну никого, кто мог бы угостить. Эй, хозяин, что так
пусто нынче?
каменщицкие, те, что храм ремонтируют, уже побывали и вернулись
на стройку, забрав мастера.
Корнев Павел
Роллинс Джеймс
Круз Андрей
Херберт Фрэнк
Жюль Верн
Корнев Павел