Чтение 29–й страницы книги ~Почти как люди~

на нас обиду, или просто уволить, или, может, все-таки принять во внимание
мои слова - а вдруг я сказал такое неспроста. Он показался мне маленьким и
далеким. Словно я взглянул на него в перевернутый бинокль.

Чтобы спуститься в вестибюль, мы отсчитали ногами ступеньки трех
лестничных маршей. Право, не знаю, почему мы не воспользовались лифтом.
Нам это просто в голову не пришло. Вероятно, мы стремились побыстрее
выбраться оттуда.

Улица встретила нас дождем. Тоскливый и холодный, он еще не вошел в
силу и пока только слегка накрапывал.

Мы побрели к машине, и, подавленные, в нерешительности остановились
перед ней, не зная, как быть дальше.

Я думал о той пакости, которая сидела тогда в моем стенном шкафу (я
ведь толком так и не знал, что именно там скрывалось), и о том, какая
участь постигла мою машину. Я не сомневался, что Джой в эту минуту
вспомнились те твари, которые шастали вокруг ее дома и, возможно, рыскают
там до сих пор, и независимо от того, есть они там или нет, ей еще долго
будет слышаться их возня.

Она пододвинулась ко мне вплотную, и в этом промозглом мраке я молча
обнял ее и крепче прижал к себе, подумав, что мы с ней точно заблудившиеся
испуганные дети, ищущие друг у друга защиты от дождя. И охваченные страхом
перед темнотой. Впервые в жизни охваченные страхом перед темнотой.

- Смотри, Паркер, - произнесла она.

Она протянула мне сложенную горстью кисть руки ладонью кверху, и я
увидел у нее на ладони какой-то предмет, который она до этого прятала в
кулаке.

Я наклонился, чтобы разглядеть его получше, и в тусклом свете
уличного фонаря, стоявшего в конце квартала, увидел на ее ладони ключ.

- Это ключ от лаборатории Стирлинга - он торчал в замке, -
проговорила она. - Когда все отвернулись, я потихоньку его вытащила. Этот
недотепа сыщик, закрывая дверь, даже не подумал о ключе. Он так на тебя
обиделся, что и не вспомнил о нем. За то, что ты спросил, не собирается ли
он брать показания у собаки.

- Молодчина! - воскликнул я и, сжав ладонями ее лицо, поцеловал ее.
Хотя, признаться, мне до сих пор непонятно, почему этот ключ привел меня
тогда в такой восторг. Видно, потому, что в конечном итоге мы все-таки
перехитрили представителя власти, выиграли какой-то ход в этой страшной,
зловещей игре.

- Давай заглянем в лабораторию, - предложила Джой.

Я открыл дверцу и помог ей сесть в машину, потом, обойдя вокруг, сел
за руль. Достал ключ, вставил его в замок зажигания и повернул, чтобы
включить мотор. И когда мотор, закашляв, завелся, я инстинктивно попытался
выдернуть ключ обратно, сознавая, впрочем, что уже слишком поздно.

Но ничего не случилось. Мотор мерно урчал, работал нормально как
миленький. Никакой бомбы в машине не было.

Я покрылся испариной.

- Что с тобой, Паркер?

- Ничего.

Я включил передачу, отъехал от тротуара. И тут мне вспомнилось, как я
заводил мотор, не думая ни о какой опасности, около усадьбы "Белмонт",
перед зданием биологического факультета (откуда я отъезжал дважды), у
полицейского участка - так что, возможно, это ничем не грозило. Может
статься, что, однажды потерпев в чем-нибудь неудачу, кегельные шары
никогда не прибегают к тому же методу вторично.

Я свернул на боковую улицу, держа путь к Университетской авеню.

- Может, это пустая затея, - сказала Джой. - Вдруг окажется, что
парадное заперто.

- Когда мы уходили оттуда, оно было открыто, - возразил я.

- Но ведь сторож мог его потом запереть.

Однако он этого не сделал.

Мы беспрепятственно проникли в здание и, стараясь ступать как можно
тише, поднялись по лестнице.

Мы подошли к лаборатории Стирлинга, и Джой протянула мне ключ.
Немного повозившись, я наконец попал ключом в скважину, повернул его и
распахнул дверь.

Мы вошли, и я закрыл за нами дверь. Щелкнул замок.

Комната была слабо освещена: на лабораторном столе мерцала крохотная
спиртовка, которая - я был в этом уверен - раньше тут не горела. А у стола
на высоком табурете восседала какая-то странно искривленная фигура.

- Добрый вечер, друзья, - произнесла фигура.

Я безошибочно узнал этот звучный, отлично поставленный голос.

На табурете сидел Этвуд.

Мы застыли на месте, пожирая его глазами, а он вдруг захихикал.
Возможно, он собирался разразиться хохотом, но из его горла вырвалось лишь
жалкое хихиканье.

- Если я выгляжу несколько необычно, - сказал он, - то это потому,
что я здесь не весь. Я частично вернулся домой.

Теперь, когда наши глаза немного привыкли к полумраку, мы разглядели
его получше - он был скрючен, кривобок и как-то даже маловат для человека.
Он был невероятно худ, одна рука короче другой, а лицо перекошенно и
деформировано. И однако же, одежда сидела на нем как влитая, словно была
сшита с учетом всех его физических недостатков.

- На то есть еще одна причина, - заметил я. - Вы ведь лишились своей
модели.

Я порылся в кармане пальто и выудил маленькую куклу, которую подобрал
на полу в подвале усадьбы "Белмонт".

- Я далек от того, чтобы использовать это вам в ущерб, - сказал я.

Я швырнул ему куклу, и, несмотря на скудное освещение, он ловко
поймал ее укороченной рукой. И едва кукла коснулась его пальцев, она
моментально растворилась в нем, словно его тело или рука были ртом,
который в мгновение ока всосал ее.

Его лицо обрело симметрию, руки сравнялись в длине, бесследно исчезла
кривобокость. Но зато одежда теперь сидела на нем прескверно, а короткий
рукав пиджака едва прикрывал половину руки. И он все еще был меньше,
гораздо меньше того Этвуда, которого я помнил.

- Благодарю, - сказал он. - Это помогает. С ней значительно легче
сохранять свой облик - не нужно так сосредоточиваться.

Рукав вырастал на глазах, постепенно закрывая руку. Менялась и
остальная одежда, приспосабливаясь к новой форме его тела.

- Хлопот не оберешься с этой одеждой, - вскользь заметил он.

- Вот почему в вашей конторе, в той, что в центре города, собран
такой богатый гардероб.

Это его слегка ошеломило, но он тут же опомнился.

- Ах да, ведь вы же и там побывали. Просто я запамятовал. Должен
сказать, мистер Грейвс, что вы весьма оперативны.

- Профессиональное качество, - объяснил я.

- А кто это с вами?

- Простите, забыл вас представить. Мисс Кейн, мистер Этвуд.

Этвуд воззрился на нее.

- Надеюсь, вы не обидитесь, если я скажу, что никогда не встречал
более бестолковой системы воспроизведения себе подобных, чем ваша,
человеческая.

- А нам она нравится, - заявила Джой.

- Но она же такая нескладная и громоздкая, - возразил он. - Вернее,
вы сами сделали ее такой, загромоздив обычаями и нравственными
установками, Полагаю, что в других отношениях она безукоризненна.

- Вам это, конечно, не известно, - заметил я.

- Мистер Грейвс, - произнес он, - вам, должно быть, понятно, что,
копируя ваши тела, мы вовсе не обязаны заниматься всеми видами
деятельности, вытекающими из функций этих тел.

- Копируете наши тела, - проговорил я. - А может, кое-что еще?
Скажем, бомбы, которые подкладывают в машины.

- Безусловно, - согласился он. - Это проще простого.

- Или капканы, которые устанавливают перед дверью?

- О, это тоже простой механизм. Как вы понимаете, в нем нетрудно
разобраться. Вот если что посложнее - это уже не по нашей части.

- Но почему именно капкан? - спросил я. - Ведь вы себя этим выдали.
До этого я даже не подозревал о вашем существовании. Мне и во сне не
снилось, что на свете могут быть такие, как вы. Если бы не капкан...

- Вы бы все равно узнали о нас, - сказал он. - Вы из тех, кто
способен сообразить, что к чему. Дело в том, что мы взяли вас на заметку.
Мы изучили вас куда лучше, чем вы сами. Мы знали, на что вы способны и
как, вероятнее всего, себя поведете. К тому же мы немного осведомлены о
событиях ближайшего будущего. Правда, это бывает не всегда, но случается,
что мы их можем предсказать. Есть ряд факторов...

- Да погодите вы, черт вас возьми, - перебил я его. - Вы говорите,
что изучили меня. Но, конечно, не только меня, так ведь?

- Конечно. Мы знали кое-что о каждом из вас, о каждом, кто мог
оказаться в таком положении, что рано или поздно догадался бы о нашем
существовании. Сюда относятся репортеры, юристы, ряд чиновников
государственных учреждений, крупнейшие промышленники и...

- И вы их всех разобрали по косточкам?

Он едва сдержал самодовольную усмешку.

- Всех без исключения.

- И взяли под прицел не только меня?

- Что за вопрос! Таких, как вы, оказалось не так уж мало.