Чтение 29–й страницы книги ~Угроза вторжения~

Настю,- завалит тебя с одного выстрела. А ты жизнь любишь. Казан. Это я еще
тогда понял и на том взял. Кто это?

- На кой это тебе, начальник? - Казан расстегнул воротник рубашки.- Ты же,
вроде, не при делах теперь.

- Надо. Что ты меньжуешься, как девка! Он же не из блатных, сразу видно.

- Один хрен, я жить хочу.

- За Скрипача тебе не отмолиться. Одним грехом больше, одним меньше. А я
буду молчать, как молчал до сих пор.

- А почем мне знать?

- Дурень! Шепнул бы я хоть слово, прокуратура бы тебе сюда прямой телефон
поставила. Стучал бы каждый день, как пионерский барабан. Я прав?

Казан лихорадочно завозил надфилем, время от времени бросая острый взгляд
на лежащий рядом ключ Столетова.

- Казан, не валяй Ваньку. Кто это?

- Крот,- сказал тихо, так, что Настя еле расслышала сквозь писк надфиля.

- Крот... Кротов? Тот самый?

- Он, - кивнул Казан, не прекращая работы.

- Не может быть.

- И я говорю... Крот в прикиде лагерном! Быть того не может. Не та масть.
Тем более...

- Тем более, что кончили его в девяностом,- подсказал Столетов.

- В восемьдесят девятом, начальник. А фотка свежая. На том свете, видать,
снимали.

- Тэк-с! - Столетов повертел в руках фотографию,- прищурив глаза от дыма,
стрельнул взглядом в Настю. - А чего ты испугался? Ваши дорожки никогда не
пересекались, или нет?

- Господь с тобой, Валерий Иванович! Я медвежатник с нюхом, как лох, на
первую кубышку не бросаюсь. А кротовскую даже "под вышкой" не стал бы колоть.
Себе дороже.

- Почему?. Мужик деловой был, кубышка имелась. Мог бы разок грохнуть.

- Потом меня грохнули бы. - Он вытащил готовый ключ, стал протирать
масляной тряпочкой. - Такие дела, начальник. У Крота не убудет, да ты и сам
дознаешься. Слушай, что верные люди говорили. Наехали на Крота один раз, давно
еще. До паяльника в задницу дело не дошло. Просто развести попытались. - Он
сунул в рот раскрошившуюся сигарету без фильтра, чиркнул спичкой.- Вот. А потом
их всех порубали. Топорами, прикидываешь? Двенадцать человек. Без базаров,
покромсали - и все. Один успел слинять. Добрался до Ростова-папы, лег на грунт.

- И?

- Через два месяца его голову подбросили на ту хазу, где остальных
порубали. Такие дела. Стоит за Кротом кто-то. Хотя Крот, ты же знаешь, у
"деловых" первым после бога был. Вот и думай, начальник. - Он протянул
Столетову ключ. - Готова работа.

- Сколько с меня? - Столетов полез в карман.

- Обижаешь, начальник. Мы к тебе со всей душой, а ты бабки!

- Не гони, Казан. Я у вашего брата никогда не одалживался. Сколько?

- Как хочешь, начальник.- Казан протер руки ветошью. - Четыре штуки.

- Держи.- Столетов отсчитал деньги, сунул в карман фотографию и встал. -
Не прощаюсь, Казан. Соседи мы теперь, зайду как-нибудь на огонек.

- Угу, - тот кивнул. - Одна радость теперь - "важняк" Стольник свалил на
пенсию. Отстрелялся, слава тебе господи.- Он небрежно бросил деньги в ящик, еще
раз протер пальцы ветошью.

- Это для кого как. Казан. Заведу сейфик с "капустой", тебя позову, как
дверь заклинит.

- Заведешь сейфик, я сам приду, начальник! - Казан улыбнулся, сверкнув
рядом желтых "фикс".

Только вышли из подвала, Столетов рывком затащил Настю в подворотню.

- Не дыши!

- Ты чего, пап? - Она поморщилась, такой жесткой была сейчас его рука.

Из подвала вышел молодой парень в кожанке, посмотрел по сторонам и,
неуверенно оглядываясь, пошел к Лесной улице.

- "Сосед мальчоночку прислал, он от щедрот меня позвал",- прошептал
Столетов.- Видала? Старый хрен нам "хвоста" решил навесить.

- Что ты такой злой, папа?

- Я не злой, я работаю. - Он отпустил ее руку. Встал рядом, прижавшись
спиной к шершавой стене.

- Это и был урок, да?

- Ага! - зло улыбнулся Столетов. - Хотел тебе преподать, а сам нарвался.

- И какой урок предназначался мне? - Настя зябко передернула плечами.

- В принципе, простой. Если хочешь получить информацию, вцепись в гордо и
не отпускай, пока клиент не расколется или не сдохнет. Ухватись за его жизнь,
как за ниточку, и периодически подергивай, давая понять, что в любой момент
можешь ее порвать.

- Жестоко это, папа.

- А иначе нельзя, лапуль. И запомни второй урок: одна ошибка - и ты из
охотника превращаешься в дичь. - Он осторожно выглянул на улицу.- Тэкс-пэкс!
Малец возвращается. Сейчас доложит, что потерял нас, и получит в ухо. Подождем
немного. Если старый хрен сам выползет, плохи наши дела. Значит, я просчитался,
пойдет докладывать ворам, что Крот воскрес.

- А кто этот Казан?

- Очень крупный спец. Последний из старой школы медвежатников. Как видишь,
точит ключи в подвале. Все старые дружки обросли фирмами, деньги моют. А брать
нельзя, порежут. Сейчас же все "под крышей" сидят, замучаешься на разборки
ходить. Да и зачем сейфы колоть, когда деловые сами по тридцать процентов в
месяц откидывают. Да, пока не забыл. - Он достал из кармана два ключа и
зашвырнул их подальше во двор.

- Зачем? - удивилась Настя.

- Я еще не впал в маразм, чтобы медвежатнику ключи от квартиры заказывать!
Милая, я же знаю Казана. Видела, как работал? На образец только посматривал, в
тиски вместе с болванкой не зажимал. Этот леший отмычку к любому замку сделает,
если ключ хоть раз видел. А если в руках держал, то и подавно. Даже через год
тютелька в тютельку выточит. Мастер! Таких скоро не останется.

- Интересно.

- Дальше будет еще интереснее.- Он погладил Настю по щеке.- Вляпались мы,
девочка. Тебя отговаривать, вижу, бестолку. Вон, уже бесенята в глазах
запрыгали.

- Пап, это из-за меня. Я думала, он из политических...

- Думала! А нюх зачем? Ладно, я тоже хорош, - махнул он рукой.- Казан
будет молчать. Пока, во всяком случае. Не сможет он рассказать никому, не сдав
себя. Это хорошо. Учись, дочка, пока я живой. Имей убийственный компромат на
каждого, и ты будешь жить долго и счастливо. - Он опять выглянул на улицу. -
Порядок!

- Чисто?

- Ага! Сейчас пойдем. - Он повернулся к ней. положил руку на плечо.-
Настюх, обещай не делать глупостей. Из этого дела надо выходить. Но осторожно.
Я на днях уеду. На неделю-другую. Тебя перепоручу одному человеку. Ему можно
доверять.

- Пап, сенсация пропадает! - простонала Настя.

- Глупая! - он сжал ее пальцы, и она невольно поморщилась.- Работать можно
только под прикрытием, если хочешь остаться живой. Забудь о "четвертой власти",
общественном мнении и прочей муре. В стране идет гражданская война. И вашу
братию используют, как пушечное мясо. Информация - товар и оружие одновременно.
Либо ты ее продаешь, либо ею убиваешь... Решай сама, как ты ее используешь.
Потому что, не дай бог, за тебя решат другие.

- А ты не накручиваешь?

Он усмехнулся, это выражение она переняла у него.

- Нет, лапа. У меня нюх. - Он провел пальцем по ее носу. - А твой курносик
только сопли гонять умеет. Выходишь из дела?

- Нет. - Она упрямо, как делала в детстве, покачала головой. Челка упала
на глаза.

- Эх, пороли тебя мало. - Столетов провел пальцами по ее лицу, убирая
волосы. Сердце опять зашлось от боли.

- Сам знаешь, совсем не пороли. - Она потерлась щекой о его ладонь. - Ты
пальцем ни разу не тронул и матери не позволял.

- Правильно, девочек нельзя. У запуганных женщин рождаются уроды. А потом
их ловим и сажаем.

- Хороший ты у меня, пап.

- Вот и не доводи любимого папу до могилы,- грустно усмехнулся он, убрав
руку.

За углом что-то шлепнуло по луже. Раз, потом еще. Будто кто-то пробовал
ботинком глубину, не решаясь ступить дальше.

Настя заметила, как разом закаменело и сделалось белым лицо отца. Он
пошарил взглядом по подворотне. Из переполненного мусорного бака торчали
какие-то обломки досок. Между ним и Настей лежали несколько размокших кирпичей:
кто-то выложил дорожку через лужу, вода сошла, а грязь и кирпичи остались.
Столетов ногой потянул к себе ближний, приложил палец к губам, потом, как
нырнул, быстро нагнулся и схватил кирпич.

В подворотню заглянула дворняга. Дальняя родственница немецкой овчарки
постояла, переводя взгляд с Насти на Столетова, и потрусила дальше, отчаянно
шлепая по лужам.

- До инфаркта доведешь! - Столетов укоризненно посмотрел на хихикнувшую
Настю. Хотел еще что-то сказать, но промолчал.

Глава восьмая

ПРИНУДИТЕЛЬНАЯ ВЕРБОВКА

В Питере, как всегда, с неба сыпалась мерзкая морось.

Арсений Степанович Яровой, дослужившийся до майорской звезды на
милицейском погоне и пригретый за услуги, о которых не любил распространяться,
в МИКБ на хлебной должности начальника службы безопасности, за все годы уяснил,
что главное - солидность. Однако за последние сутки от тяжеловесной мины на его