read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



- Он сказал... Шаски сказал... Сказал нам, что приближается конец. Керакека. Даже Кабадха.
- Мы не можем вернуться домой, папа. - Теперь голос Шаски звучал спокойно, и в нем слышалась уверенность, от которой мороз пробегал по коже, если задуматься об этом. "Да защитит тебя Перун, да хранит всех нас Анаита. Пусть Азал никогда не узнает твоего имени".
Рустем посмотрел на своего сына.
- Какого рода конец?
- Я не знаю. - Это признание явно тревожило мальчика. - Из пустыни.
Из пустыни. Рустем посмотрел на Катиун. Она пожала плечами коротким жестом, так хорошо ему знакомым.
- У детей бывают сны, - сказал он, но потом покачал головой. Это нечестно. Уловка. Они здесь, с ним, только из-за снов Шаски, а вчера ночью Рустему сообщили - вполне ясно и такой человек, который должен знать, - что он, возможно, погибнет, если отправится сейчас в Кабадх.
Он отказался стать убийцей. А ведь приказ пришел от царя.
Винаж, сын Винажа, комендант гарнизона в Керакеке, тихо сказал:
- Если ты намерен остаться здесь или уехать в другое место, я покорно прошу разрешения некоторое время путешествовать вместе с тобой. Позднее наши пути могут разойтись, но сейчас мы предлагаем свою помощь. Я верю... я принимаю то, что видит этот ребенок. В пустыне случается, что некоторые люди обладают таким... знанием.
Рустем с трудом сглотнул.
- Мы? Ты говоришь от имени трех остальных?
- Они разделяют мои мысли насчет мальчика. Мы путешествовали вместе с ним. Такие вещи заметны.
Вот так просто.
Рустем все еще обнимал слишком худенькие плечики Шаски.
- Ты дезертируешь из армии. - Жестокие слова. Но сейчас их необходимо сказать, открыто.
Винаж вздрогнул. Потом выпрямился, посмотрел ему прямо в глаза.
- Я обещал организовать отставку моим людям, как положено, и это в моей власти, как командира. Я отошлю официальные письма.
- А ты сам?
- Никто не может написать подобное письмо в отношении командира. - Винаж вздохнул. - Я не вернусь. - Он посмотрел вниз, на Шаски, и слегка улыбнулся. Но больше ничего не сказал.
Жизнь изменилась, круто изменилась.
Рустем обвел взглядом комнату, своих жен, свою младшую дочь, человека, который только что соединил с ними свою судьбу, и именно в этот момент - как он будет вспоминать много времени спустя, рассказывая эту историю, - ему пришла в голову мысль насчет того, куда они отправятся.
Он уже побывал на далеком востоке, говорил он гостям за вином, на другой земле, почему бы не отправиться так же далеко на запад?
Дальше Батиары, гораздо дальше, лежит страна, которая еще только обретает форму, определяется, там передний край, открытые пространства, море с трех сторон, как говорят. Место, где они смогут начать все заново, получат возможность увидеть, кем станет Шаски, помимо всего прочего.
Ведь в Эсперанье тоже нужны лекари.
Их проводили через город по тихим улицам, даже неестественно тихим, в лагерь Синих еще до полудня. По приказу факционария Асторга, которого только утром отпустили из городской префектуры, полдюжины мужчин отправили на другую сторону пролива с запиской от Винажа, чтобы привезти двух других мужчин из постоялого двора в Деаполисе.
По прибытии в лагерь, после того как их приветливо встретили (с уважением) и отвели комнаты и перед тем как он отправился осматривать своих больных, Рустем узнал от маленького повара, который командовал здесь вчера ночью, что поиски пропавшей императрицы распорядились прекратить перед самым рассветом.
Кажется, ночью в Императорском квартале произошли дальнейшие перемены.
Шаски понравились лошади. И малышке Иссе тоже. Улыбающийся конюх с соломой в волосах держал ее на руках, сидя верхом на одной из лошадей, и они медленно ехали шагом по периметру открытого двора. Звонкий смех девочки наполнял лагерь, вызывая улыбки у людей, занятых своими делами в это ясное утро.

Глава 15

Утром евнухи, которые почти неизменно первыми узнавали все новости во дворцах, рассказали Криспину о том, что произошло ночью.
Их общее настроение теперь разительно отличалось от испуга и уныния вчерашнего вечера. Можно было даже назвать его восторженным. Цвета утренней зари, которую уже не ждали увидеть, если ты мыслишь такими образами. Криспин почувствовал, как его сны ускользают прочь в ярком, жестоком свете того, что они рассказали, во внезапном водовороте всеобщей активности, напоминающем вихрь взметнувшихся тканей.
Он попросил одного из них отвести его снова в Порфировый зал. Он не ожидал, что сможет еще раз войти туда, но евнух просто махнул рукой, и стражники распахнули перед ними двери. Здесь тоже произошли изменения. Четверо Бдительных в парадных одеждах и шлемах стояли в четырех углах зала, застыв по стойке "смирно". Кто-то устлал зал цветами, и традиционное блюдо с едой в дорогу для души покойного стояло на столике у стены. Блюдо из золота, по ободку украшенное драгоценными камнями. Факелы по-прежнему горели возле помоста, на котором покоилось завернутое в саван тело.
Было еще очень рано. В зале кроме них никого не оказалось. Евнух вежливо остался ждать у двери. Криспин прошел вперед и опустился на колени рядом с Валерием во второй раз, осенив себя знаком солнечного диска. На этот раз он произнес молитву о странствующей душе человека, который призвал его сюда. Он жалел, что больше ничего не может сказать, но в его мыслях еще царил хаос. Он снова поднялся, и евнух вывел его через сады к Бронзовым Вратам, а оттуда его выпустили на форум перед Ипподромом.
Здесь уже наблюдались признаки жизни. Нормальной жизни. Он увидел юродивого, стоящего на обычном месте и произносящего вполне предсказуемую обличительную речь против земного богатства и власти. Два прилавка с едой уже открылись, на одном торговали жареной бараниной на палочках, на другом - жареными каштанами. Люди покупали и то и другое. Пока Криспин смотрел, появился торговец простоквашей, а недалеко от юродивого устроился жонглер.
Первые шаги нового начала. Медленные, неуверенные, словно танец обыкновенной жизни, ее ритм потерян среди насилия вчерашнего дня и всему надо учиться заново. Теперь по городу не маршировали группы солдат, и Криспин знал, что благодаря людской природе Город скоро снова станет самим собой, а прошлые события потускнеют, словно воспоминания о той ночи, когда ты слишком много выпил и хочешь кое о чем забыть.
Он глубоко вздохнул. Бронзовые Врата находились у него за спиной, конная статуя Валерия Первого стояла справа, и сам Город развернулся перед ним подобно знамени. Все возможно, как часто кажется по утрам. Воздух был свежим, небо ясным. Он чувствовал запах жареных каштанов, слышал, как всех присутствующих сурово призывают отказаться от мирских устремлений и обратиться к святости Джада. Он знал, что этого не произойдет. Не может произойти. Мир таков, какой он есть. Он видел, как подмастерье подошел к двум служанкам, идущим к колодцу с кувшинами, и сказал что-то, рассмешив их.
Охота на Аликсану прекращена. Об этом объявлено, сказали евнухи. Ее все еще хотели найти, но теперь по другой причине. Леонт желал выразить ей свое почтение и почтить память о Валерии. Помазанник божий, благочестивый человек, желающий начать свое царствование подобающим образом. Однако она не объявилась. Никто не знал, где она. Криспин вдруг вспомнил свой сон: тот залитый светом луны берег, окрашенный в черно-серебристые цвета.
Гизелла Батиарская должна была сочетаться браком с Леонтом в тот же день во время церемонии в Аттенинском дворце и стать императрицей Сарантия. Мир изменился.
Кай Криспин помнил ее в ее собственном дворце, еще осенью, когда падали листья. Юная царица посылала его на восток с посланием, предлагая себя далекому императору. В то лето и осень в Варене заключали пари насчет того, как долго она проживет, пока кто-нибудь найдет ее отравленной или зарезанной.
Завтра или через день ее представят народу на Ипподроме, и их с Леонтом коронуют. Так много надо успеть сделать, сказали ему евнухи, суетясь вокруг, предусмотреть невероятное количество деталей.
По-настоящему это он стал виновником всего произошедшего. Это Криспин привел ее во дворец по улицам Города, в Порфировый зал сквозь эту безумную ночь. Это могло означать - был всего один шанс, что это могло означать, - что Варену, Родиас, всю Батиару удастся теперь спасти от вторжения. Валерий собирался начать войну; флот был готов отплыть в любой день, неся с собой смерть. Леонт, теперь, когда с ним Гизелла, может поступить иначе. Она дала ему этот шанс. Очень хорошо.
Ему сказали, что Стилиану ночью ослепили.
От нее отказался Леонт, их брак официально расторгнут по причине ее ужасного преступления. Такие вещи можно сделать быстрее, пояснили евнухи, если ты император. Ее брат Тетрий мертв, рассказали они Криспину, задушен в одной из тех комнат под дворцом, о которых никто не любит вспоминать. Его тело позднее в этот же день будет выставлено на всеобщее обозрение, повешено на тройной стене. Этим тоже руководил Гезий. Нет, ответили они, когда он спросил, об убийстве самой Стилианы не сообщали. Никто не знает, где она.
Криспин поднял взгляд на возвышающуюся перед ним статую. Человек на коне, боевой меч, образ власти и величия, доминирующая фигура. Но именно женщины, подумал он, делали здесь историю, а не мужчины со своими армиями и мечами. Он представления не имел, что об этом думать. Он хотел бы развеять эту тяжесть, этот густой, сбивающий с толку туман, сотканный из крови, ярости и воспоминаний.
Жонглер был очень искусным. Он жонглировал в воздухе пятью мячами разных размеров и одновременно кинжалом, который вращался и сверкал на свету. Большинство людей не обращали на него внимания, они спешили мимо. День еще только начинался, надо было спешить делать дела, выполнять поручения. Утром в Сарантии нельзя медлить.
Криспин посмотрел налево, на Святилище Валерия, купол которого безмятежно, почти высокомерно вознесся над зданием, над всей этой суетой. Он некоторое время смотрел на него, получая почти физическое наслаждение от грациозности, которой удалось добиться Артибасу, потом зашагал туда. Его ждала его собственная работа. Мужчине необходимо работать.
Он не удивился, когда увидел, что другие придерживаются того же мнения. Близнецы Силано и Сосио работали в маленьком обнесенном забором дворике рядом со Святилищем, присматривали за известью для основы, дозревающей в печи. Один из них (он никогда не мог их различить) неуверенно помахал рукой, и Криспин кивнул в ответ.
В Святилище он посмотрел наверх и увидел, что Варгос уже забрался на помост и накладывает тончайший слой основы на то место, где Криспин собирался работать накануне. Из его друга-иниция с Имперской дороги неожиданно получился вполне приличный подмастерье мозаичника. Еще один человек, который отправился в путешествие в Сарантии и изменил свою жизнь. Варгос никогда этого не говорил, но Криспин догадался, как и в отношении Пардоса, что основное удовольствие от этого занятия он получал потому, что был набожным и трудился в обители бога. Никто из них, думал Криспин, не получил бы такого удовлетворения, выполняя частные заказы для столовых или спален.
Пардос тоже находился наверху, на своем помосте, выполняя мозаику на стене по рисунку Криспина над двойным рядом арок вдоль восточной стороны пространства под куполом. Двое других мастеров гильдии из собранной им бригады тоже были здесь и работали.
Артибас тоже, наверное, где-то поблизости, хотя его труды, в сущности, завершились. Святилище Валерия построено. Оно фактически подготовлено для него, готово принять его сожженное тело. Осталось сделать только мозаики и алтари, гробницу или мемориал, который им теперь понадобится. Затем клирики войдут и повесят солнечные диски на положенные места и освятят это божественное место.
Криспин смотрел на то, ради чего он совершил свое путешествие сюда, и ему казалось, будто каким-то глубинным, совершенно необъяснимым образом один взгляд на все это приносит ему успокоение. Он чувствовал, как тускнеют картины вчерашнего дня - Лекан Далейн в своей хижине, люди, умирающие на поляне, Аликсана, сбрасывающая плащ на берегу, крики на улицах и горящие огни, Гизелла, царица антов, на носилках, ее сверкающие глаза, когда они пробирались сквозь темноту, а потом в затянутом пурпуром зале, где лежал мертвый Валерий, - все эти картины вихрем улетели прочь, а он стоял и смотрел на то, что создал здесь. Самое лучшее из всего, что смог сотворить он, подверженный ошибкам смертный в мире Джада.
Нужно жить, думал Криспин, чтобы тебе было что сказать о живых, но нужно уметь отойти в сторону, чтобы это сделать. Помост в вышине, думал он, ничем не хуже других мест, а возможно, лучше многих.
Он двинулся вперед, испытывая облегчение в окружении знакомых звуков работы. Он думая о своих девочках, вызывал в памяти их лица, которые он попытается изобразить сегодня рядом с Иландрой, недалеко от того места, где лежит в траве Линон.
Но не успел он подойти к лестнице, не успел начать восхождение к своему месту над миром, как чей-то голос окликнул его из-за одной из мощных колонн. Криспин быстро обернулся - он знал этот голос. А затем преклонил колени и коснулся лбом безупречно гладкого мраморного пола.
Перед императором Сарантия положено опускаться на колени.
- Встань, художник, - произнес Леонт деловитым тоном солдата. - Кажется, мы многим тебе обязаны за услуги, оказанные вчера ночью.
Криспин медленно встал и посмотрел на него. По всему Святилищу замирали голоса. Другие смотрели на них, они уже заметили, кто пришел. Леонт надел сапоги и темно-зеленую тунику с кожаным ремнем. Его плащ был заколот на плече золотой пряжкой, но наряд не был броским. Еще один мужчина, занятый своим делом. За спиной императора Криспин увидел священника, который показался ему знакомым, и секретаря, которого знал очень хорошо. Распухшую челюсть Пертения украшал синяк. Глаза его источали ледяной холод, когда он посмотрел на Криспина. Неудивительно.
Криспину было все равно. Он сказал:
- Император оказывает мне милость, превосходящую мои заслуги. Я просто старался помочь моей царице, которая пожелала почтить память умершего. То, что из-за этого случилось, не имеет ко мне никакого отношения, мой повелитель. Было бы самонадеянностью утверждать обратное.
Леонт покачал головой.
- Того, что из-за этого случилось, не случилось бы без тебя. Самонадеянностью будет делать вид, что это не так. Ты всегда отрицаешь свою роль в событиях?
- Я отрицаю, что намеренно сыграл какую-либо роль в... событиях. Если люди меня используют, то это цена, которую я плачу за возможность делать свою работу. - Он не совсем понимал, почему он так сказал.
Леонт смотрел на него. Криспин вспомнил другой разговор с этим человеком, в полной пара бане полгода назад, когда они оба сидели голые, в простынях. "То, что мы строим, даже Святилище императора, подвергается опасности и нуждается в нашей защите". В тот день туда пришел человек, чтобы убить Криспина.
- А вчера утром это тоже было так? - спросил император. - Когда ты отправился на остров?
Криспин посмотрел прямо в голубые глаза императора.
- Точно так же, мой господин. Императрица Аликсана попросила меня сопровождать ее.
- Почему?
Он не верил, что ему теперь что-то угрожает. Он не был в этом уверен (как можно быть уверенным?), но думал, что не угрожает. И ответил:
- Она хотела показать мне в море дельфинов.
- Зачем? - Прямой и уверенный в себе. Криспин помнил эту огромную самоуверенность. Человек, который, как говорили, не знал поражений на поле боя.
- Не знаю, мой господин. Произошли другие события, и мне ничего не объяснили.
Ложь. Он солгал императору, помазаннику божьему. Но ради нее он готов солгать. Дельфины - это ересь. Он не станет предавать Аликсану. Она исчезла, больше не появилась. Теперь у нее не будет никакой власти, даже если она доверится им и выйдет из своего укрытия. Валерий мертв, возможно, больше его жену никто никогда не увидит. Но Криспин ее не предаст, ни за что. Такая мелочь, право, но с другой стороны - не мелочь. Человек живет в своих словах и поступках.
- Какие события? Что произошло на острове?
На это он мог ответить, хотя и не знал, почему она хотела, чтобы он увидел Лекана и услышал, как она притворяется его сестрой.
- Я видел там... заключенного. Мы были на острове в другом месте, когда он убежал.
- А потом?
- Как вам должно быть известно, господин, ее пытались убить. Ее спасли Бдительные. Затем императрица покинула нас и одна вернулась в Сарантий.
- Почему?
Некоторые люди задают вопросы, когда знают ответы. Кажется, Леонт принадлежал к таким людям. Криспин повторил:
- Ее пытались убить, мой повелитель. - И добавил: - Далейн бежал. Она считала, что убийцы задумали заговор против императора.
Леонт кивнул. - Конечно, так и было. - Да, господин, - сказал Криспин.
- Участники понесли наказание.
- Да, господин.
Одним из участников, главой заговора, была жена этого человека, такая же золотая, как он сам. Теперь он стал императором Сарантия благодаря ее заговору. Она была совсем ребенком, когда все это начиналось, когда произошло сожжение, породившее новое сожжение. Криспин лежал с ней в запутанной, отчаянной темноте совсем недавно. "Помни эту комнату. Что бы я потом ни сделала". Эти слова снова прозвучали в его голове. Он подозревал, что может вспомнить каждое слово, которое она ему сказала, если постарается. Теперь она живет в совсем другой темноте, если осталась жива. Он не спросил. Не посмел спросить.
Воцарилось молчание. За спиной у императора священник прочистил горло, и Криспин неожиданно его вспомнил: советник восточного патриарха. Суетливый, угодливый человечек. Они встречались, когда Криспин впервые представил эскизы купола.
- Мой секретарь... жаловался на тебя, - произнес император, бросив быстрый взгляд через плечо. В его голосе звучала легкая ирония, почти улыбка. Небольшие разногласия в войсках.
- У него есть на это основания, - мягко ответил Криспин. - Я вчера ночью ударил его. Недостойный поступок.
Это было правдой. Это он мог сказать. Леонт небрежно махнул рукой.
- Я уверен, Пертений примет это извинение. Вчера все были в большом напряжении. Я... и сам его ощущал, должен признаться. Ужасный день и ужасная ночь. Император Валерий был мне как... старший брат. - Он посмотрел Криспину прямо в глаза.
- Да, мой господин. - Криспин опустил взгляд. Еще одна короткая улыбка.
- Царица Гизелла попросила, чтобы ты сегодня днем явился во дворец. Она хотела бы, чтобы один из ее соотечественников присутствовал на нашем бракосочетании, и, учитывая твою роль - хоть ты ее и отрицаешь - в событиях прошлой ночи, ты являешься самым подходящим свидетелем от Батиары.
- Я польщен, - ответил Криспин. Он должен был чувствовать себя польщенным, но глубоко внутри него все еще таилась тугая пружина ярости. Он не мог дать ей определение или объяснить, но она была. Здесь все так чудовищно перепуталось. Он сказал:
- Тем более, раз трижды возвышенный император лично пришел, чтобы передать мне это приглашение.
Игра в неведение. Его гнев и раньше навлекал на него беду. Но Леонт улыбнулся. Ослепительной, памятной ему улыбкой.
- Боюсь, у меня слишком много дел, чтобы я мог прийти только за этим, художник. Нет-нет, я хотел увидеть это Святилище и его купол. Раньше я не заходил внутрь.
Мало людей заходило сюда, и верховный стратиг вряд ли мог оказаться в числе желающих полюбоваться архитектурой или мозаиками в начале работы. Это была мечта Валерия и Артибаса и стало мечтой Криспина.
Священник за спиной Леонта посмотрел вверх. Император сделал то же самое.
Криспин сказал:
- Сочту за честь провести тебя по Святилищу, мой повелитель, хотя Артибас, который должен быть где-то здесь, будет гораздо лучшим проводником, чем я.
- Нет необходимости, - ответил Леонт резко, деловито. - Я сам вижу то, что здесь уже сделано, а Пертений и Максимий видели первоначальные наброски, как я понимаю.
Криспин в первый раз ощутил страх. Постарался прогнать его. Сказал:
- Тогда, если мои объяснения не нужны и я понадоблюсь позднее, могу я получить разрешение императора удалиться к своей работе? Основа для сегодняшнего участка только что подготовлена для меня наверху. Если я слишком задержусь, она высохнет.
Леонт отвел глаза от купола над головой. И Криспин заметил на его лице выражение, которое можно было назвать почти сочувствием.
Император произнес:
- Я бы не стал этого делать. Не стал бы подниматься наверх на твоем месте, художник.
Простые слова, можно даже сказать, добрые слова.
Окружающий мир, его чувственное восприятие - звуки, запахи, зримые образы, ощущения - может удалиться на большое расстояние и съежиться до одной точки, словно ты смотришь на него в замочную скважину.
Все остальное исчезло. В замочной скважине виднелось лицо Леонта.
- Почему, господин мой? - спросил Криспин.
Он услышал, как его собственный голос слегка дрогнул при этих словах. Но он знал. Император еще не успел ответить, когда он наконец понял, зачем пришли эти трое, что происходит, и тогда он закричал в тишине, в глубине души, как будто снова кто-то умер.
"Я была тебе лучшим другом, чем ты думаешь. Я ведь говорила тебе, чтобы ты не увлекался работой над этим куполом".
Стилиана. Это она сказала. В тот первый раз, когда ждала его в комнате, а потом еще раз, снова, в ту ночь в своей спальне, две недели назад. Предостережение, сделанное дважды. Он его не услышал. Или не обратил внимания.
Но что он мог сделать, будучи тем, чем он был?
И поэтому Криспин, стоя под куполом Артибаса в великом Святилище, слушал, как Леонт, император Сарантия, наместник Джада на земле, возлюбленный богом, тихо говорил:
- Святилище должно быть святым местом, истинно святым, но эти мозаики далеки от святости, родианин. Не подобает благочестивым людям создавать образы бога и поклоняться им или изображать фигуры смертных в святом месте. - Голос звучал хладнокровно, уверенно, категорично. - Они будут уничтожены, здесь и во всех землях, которыми мы правим.
Император помолчал, высокий, золотой, прекрасный, как герой из легенды. Голос его стал мягким, почти добрым.
- Трудно видеть, как гибнет твой труд, превращается в ничто. Со мной это случалось много раз. Мирные договоры и тому подобное. Мне жаль, если это тебе неприятно.
Неприятно.
Неприятность - это грохот телеги под окном спальни ранним утром. Это вода в сапогах на зимних дорогах, грудной кашель в холодный день, резкий ветер, нашедший щель в стене; это кислое вино, жилистое мясо, скучная служба в часовне, долго тянущаяся церемония в летний зной.
Неприятность - это не чума и не похороны детей, это не "сарантийский огонь", не День Мертвых, не "зубир" в Древней Чаще, появляющийся из тумана с окровавленными рогами, и не... это. Не это.
Криспин посмотрел вверх, отведя взгляд от стоящих перед ним людей. Увидел Джада, увидел Иландру, Сарантий за тройными стенами, павший Родиас, лес, мир, каким он его видел и сумел изобразить. "Они будут уничтожены".
Это не неприятность. Это смерть.
Он снова посмотрел на стоящих перед ним людей. Наверное, выглядел он в тот момент ужасно, как он потом осознал, так как даже священник встревожился, а на лице Пертения несколько поубавилось самодовольства. Сам Леонт быстро прибавил:
- Ты понимаешь, родианин, что тебя никто не обвиняет в недостатке благочестия. Ты действовал в соответствии с верой, как ее понимали... раньше. Понимание может меняться, но мы не станем возлагать вину на тех, кто действовал в рамках веры, кто верил искренне...
Его голос замер.
Говорить было чрезвычайно трудно. Криспин пытался. Он открыл рот, но не успел вымолвить ни слова, как послышался еще один голос:
- Разве ты варвар? Или совсем свихнулся? Ты хоть понимаешь, что говоришь? Может ли человек быть настолько невежественным? Ты, тупоголовый солдат-недоумок!
"Недоумок". Кто-то другой употреблял это слово. Но на этот раз к Криспину обращалась не украденная алхимиком душа птицы. Это произнес маленький взъерошенный босой архитектор, выбежавший из темноты. Его волосы были в большом беспорядке, голос стал пронзительным, резким от ярости и разносился по Святилищу, и он обращался к императору Сарантия.
- Артибас, нет! Замолчи! - прохрипел Криспин, обретая голос. За это маленького человечка могут казнить. Слишком много людей его слышат. Это же ИМПЕРАТОР.
- Не замолчу! Это чудовищно, это подло! Так поступают варвары, а не сарантийцы! Вы уничтожите эту красоту? Оставите Святилище голым?
- К самому зданию нет претензий, - произнес Леонт. Он демонстрирует железную выдержку, понимал Криспин, но сейчас знаменитые голубые глаза стали суровыми.
- Как любезно с твоей стороны! - Артибас не владел собой, он размахивал руками, как ветряная мельница крыльями. - Ты имеешь представление, способен ли ты понять, что сотворил этот человек? Нет претензий? Нет претензий? Объяснить тебе, какой прискорбной ошибкой будет оставить голыми этот купол и стены?
Император посмотрел на него сверху вниз, все еще сдерживаясь.
- Никто не предлагает это делать. Правильная доктрина допускает их украшение... мне все равно... цветами, фруктами, даже птицами и животными.
- А! Вот так решение! Конечно! Мудрость императора безгранична! - Архитектор все еще был в дикой ярости. - Ты превратишь святое здание, украшенное с прозрением и величием, которые делают честь богу и возвышают прихожан, в место, расписанное... растениями и кроликами? В птичник? В склад фруктов? Клянусь богом! Как это благочестиво, мой повелитель!
- Придержи свой язык, человек! - рявкнул священник.
Сам Леонт долгое мгновение молчал. И под его взглядом маленький человечек наконец притих. Его яростно мелькающие руки упали по бокам туловища. Но он не отступил. Глядя на императора, он выпрямился. Криспин затаил дыхание.
- Будет лучше, - тихо сказал Леонт, поджав тонкие губы, с красными пятнами на щеках, - если твои друзья сейчас уведут тебя отсюда, архитектор. Разрешаю тебе удалиться. Мне не хочется начинать свое правление с суровости по отношению к тем, кто честно служил, но подобное поведение перед лицом твоего императора требует, чтобы тебя заклеймили или казнили.
- Так убей меня! Я не хочу жить, чтобы видеть...
- Замолчи! - крикнул Криспин. Леонт способен отдать такой приказ, он это знал.
Он лихорадочно огляделся кругом и увидел с огромным облегчением, что Варгос спустился с помоста. Он энергично кивнул этому могучему человеку, и Варгос быстро подошел к ним. Поклонился. Потом с бесстрастным лицом без предупреждения просто подхватил маленького архитектора, перебросил его через плечо и понес сопротивляющегося, громко протестующего Артибаса прочь, в полумрак Святилища.
Звуки очень хорошо разносились в этом здании - спроектировано оно было гениально. Они слышали крики и проклятия архитектора еще очень долго. Затем открылась и захлопнулась дверь в тени какой-то ниши, и наступила тишина. Никто не пошевелился. Утренний свет лился в высокие окна.
Криспин снова вспомнил ту баню. Свою первую беседу с этим человеком в струях пара. Ему следовало знать, думал он. Следовало быть к этому готовым. Его предупреждала Стилиана и даже сам Леонт в тот день, полгода назад: "Меня интересуют твои взгляды на изображение бога".
- Как я тебе сказал, мы не станем никого винить за то, что было сделано до нашего времени. - Император снова пустился в объяснения. - Но были допущены... отступления от истинной веры, промахи в соблюдении правил. Нельзя создавать изображения бога. Облик Джада непредставим и таинствен, он выше нашего понимания. Если смертный осмелится изображать бога солнца, то он еретик. А прославлять смертных людей в святом месте - это наглая самонадеянность. Так было всегда, но наши... предшественники просто этого не понимали.
"Они будут уничтожены, здесь и в других местах, на землях, которыми мы правим".
- Ты... меняешь нашу веру, мой господин. Произносить слова было трудно, почти невозможно.
- Ошибаешься, художник. Мы ничего не меняем. Руководствуясь мудрыми взглядами восточного патриарха и его советников, - а мы надеемся, что патриарх Родиаса согласится с ними, - мы восстановим должное понимание. Мы должны поклоняться Джаду, а не изображению бога, иначе мы ничем не лучше живших до нас язычников с их жертвоприношениями статуям в храмах.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 [ 29 ] 30 31 32 33 34 35
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.