Чтение 29–й страницы книги ~Кафе лунатиков~

- Нага.

Она переглянулась с напарником. Он покачал головой.

- А что такое нага?

- Создание из индуистских легенд. Чаще всего их изображали в форме змеи.

- Ничего себе, - сказал фельдшер. - А биология у него как у млекопитающего или как у рептилии?

- Не знаю.

Бригада "скорой помощи" организовала что-то вроде конвейера и направляла всех в теплоту салонов "скорой помощи". Медперсонала явно не хватало.

Они пропитали мягкую простыню теплым солевым раствором и завернули в неё нагу. Его тело было сплошной открытой раной со всеми вытекающими последствиями. Самой большой опасностью была инфекция. Подвержены ли инфекции бессмертные существа? Кто знает. О противоестественных созданиях я кое-что знала, но первая помощь бессмертному? Это не моя специальность.

Его завернули в несколько одеял. Я глянула на начальника бригады. Он сказал:

- Даже если это пресмыкающееся, от одеял вреда не будет.

Он был прав.

- Пульс слабый, но ровный, - сказала женщина. - Рискнем ставить капельницу или...

- Не знаю, - ответил её напарник. - Он вообще не должен быть жив. Давай просто повезем его. Нам главное - довезти его до больницы.

Послышался далекий вой дополнительных машин "скорой помощи". "Держитесь, идет подмога!" Фельдшера положили нагу на длинную спинную шину и сунули в беседку, привязанную к спущенным с обрыва веревкам.

- Знаете ли вы что-нибудь, что может нам помочь его лечить? - спросил фельдшер, глядя на меня очень прямо.

- Вряд ли.

- Тогда дуйте в машину. Немедленно.

Я не стала спорить. Я продрогла до костей, и мокрая одежда примерзала к телу даже под одеялом.

Я оказалась в машине "скорой помощи", одетая только в одеяло, а ребята из "скорой" давали мне подогретый кислород. В одной машине со мной оказались Дольф и Зебровски. Лучше, чем Айкенсен и Титус.

Пока мы ждали, чтобы врачи нам сказали каждому "будете жить", Дольф вернулся к делу:

- Расскажи мне про этих наг.

- Как я уже сказала, это существа из индийских легенд. Чаще всего их изображают в виде змей, кобр в частности. Они могут принимать вид человека или появляться в виде змеи с человеческой головой. Они служат стражами капель дождя и жемчужин.

- Повтори-ка? - попросил Зебровски. Его тщательно уложенные волосы засохли беспорядочными вихрами. Не умея плавать, он бросился в воду спасать меня, маленькую заразу.

Я повторила.

- В голове этой кожи вделана жемчужина. Я думаю, что это кожа наги. Кто-то его ободрал заживо, но он не умер. Как кожа попала в реку или как он туда попал - не знаю.

- То есть ты хочешь сказать, - произнес Дольф, - что он был змеей и что с него содрали кожу, но он выжил.

- Как видишь.

- Почему он оказался сейчас в человеческом виде?

- Не знаю.

- Почему он не умер?

- Наги бессмертны.

- А тебе не надо было это сказать медикам? - спросил Зебровски.

- Он полностью освежеван и все равно жив. Я думаю, они сами догадаются.

- Резонно, - согласился Зебровски.

- Кто из вас стрелял в сторону Айкенсена?

- Это Титус, - ответил Дольф.

- Он его изругал на все корки и отобрал револьвер, - добавил Зебровски.

- Надеюсь, он его обратно не получит. Уж если кому нельзя давать оружие, так это Айкенсену.

- У тебя есть с собой во что переодеться, Блейк? - спросил Зебровски.

- Нет.

- У меня пара тренировочных в багажнике. Я хочу вернуться к остаткам своего юбилейного вечера.

Сидеть в машине Зебровски в ношеной паре тренировочных - эта мысль меня никак не привлекала.

- Нет, Зебровски, спасибо.

- Они чистые, - ухмыльнулся он. - Мы с Кэти собирались сегодня потренироваться, но как-то не вышло.

- Даже в тренажерный зал не добрались?

- Нет. - Зебровски покраснел, начиная от шеи. Наверное, я что-то очень точное сказала, что достала его так быстро.

- А какие упражнения делаете вы двое? - спросила я.

- Упражнения мужчине необходимы, - серьезно заметил Дольф.

Зебровски поглядел на меня, задирая брови.

- А тебе твой женишок сильную дает нагрузку? - Он повернулся к Дольфу. - Я тебе говорил, что Блейк завела себе приятеля? Он у неё ночует.

- Мистер Зееман подходил к телефону, - ответил Дольф.

- А разве у тебя телефон стоит не рядом с кроватью, Блейк? - спросил Зебровски, сделав самые что ни на есть невинные глаза.

- Давай свои тренировочные и увози меня отсюда, - сказала я.

Зебровски рассмеялся, и Дольф тоже.

- Это костюм Кэти, так что постарайся, чтобы на него ничего не попало. Если будешь делать упражнения, сначала сними его.

Я показала ему средний палец.

- Ой, ещё раз так сделай! - попросил Зебровски. - У тебя одеяло распахивается.

И чего это они все так забавляются?

В четыре часа утра я стояла в холле перед своей квартирой в невыносимо розовом тренировочном костюме. Мокрые шмотки, свернутые в узел, торчали под левой рукой, как пакет с рождественскими гостинцами. И даже в розовом тренировочном мне было холодно. От медиков я кое-как отбилась, пообещав им принять горячую ванну и выпить чего-нибудь горячего. По лестнице я взбежала в носках. Костюм Кэти я ещё могла надеть, но не её туфли.

Я замерзла, устала, и у меня саднило лицо. Зато головная боль прошла. Может быть, сказалось погружение в ледяную воду, а может быть - прикосновение наги. Я что-то не припоминала связанные с ними случаи спонтанных исцелений, но читала я о нагах уже очень давно. Это была последняя тема в курсе противоестественной биологии. Главные ключевые моменты были кожа кобры и жемчужина. Надо будет полезть в учебник и перечитать этот раздел. Хотя дежурный врач больницы, куда они поедут, должен будет перечитать это раньше меня. У них в компьютерах есть что-нибудь по нагам? Лучше для них, если есть, чтобы не ссориться с законом. Интересно, есть у этого наги кто-нибудь, кто подаст от его имени иск, если это требование не выполнено? Или он встанет со смертного одра и подаст иск сам?

Второй раз за шесть часов я стою перед собственной дверью без ключа. Прислонившись головой к стене - только на секунду, - я стала себя жалеть. Не хочу я сегодня снова видеть Ричарда. Нам много о чем с ним надо поговорить, что никак не связано с его сутью оборотня. Зря я подумала о детях. Сегодня мне не хочется обсуждать этих милых шалунов. И ничего не хочется обсуждать. Хочется только залезть в кровать, и чтобы меня оставили в покое.

Я вдохнула поглубже и выпрямилась. Не обязательно выглядеть такой удрученной, как я себя чувствую. Позвонив в свою собственную дверь, я поклялась себе заказать вторые ключи. Нет, не для Ричарда. Оба набора для меня.

Ричард открыл дверь. Волосы у него спутались спросонья тяжелой волнистой массой. Он был босой, без рубашки, с расстегнутой верхней пуговицей на джинсах. И вдруг мне стало приятно его видеть. Чудесная вещь - физическое желание.

Схватив Ричарда за пояс джинсов, я притянула его к себе. Он вздрогнул от прикосновения моей мокрой одежды, но не отстранился. Со сна его тело было почти лихорадочно горячим. Я согревала руки у него на спине, и он дергался, извивался от их холодного прикосновения, но не отодвинулся. Мокрые шмотки я бросила на пол.

Мы поцеловались. Губы Ричарда были мягкие. Я водила руками по его талии, опуская пальцы опасно низко. Он что-то сказал мне на ухо тихим низким голосом. Я ожидала каких-то нежностей или неприличных обещаний, но услышала совсем другое:

- Мы не одни.

Я вроде как замерла. Мне представилась Ронни или, хуже того, Ирвинг, сидящий на кушетке и глядящий, как мы тискаемся.

- О черт! - сказала я тихо и с чувством.

- Наконец-то вы дома, ma petite. - Нет, это похуже Ирвинга.

Я с отвисшей челюстью уставилась на Ричарда:

- Что происходит?

- Он пришел, когда я спал. Я услышал, как дверь открылась, и проснулся.

Я снова вдруг похолодела до самых онемевших пальцев ног.

- С тобой нечего не случилось?

- Вы действительно хотите обсуждать это в коридоре, ma petite? - очень разумным голосом спросил Жан-Клод.

Я хотела бы остаться в коридоре, раз он предлагает войти, но это было бы ребячеством. И вообще это моя квартира.

Я вошла в дверь, боком ощущая теплое присутствие Ричарда. Узел мокрой одежды я вогнала в дверь пинком, сохраняя руки свободными. Пистолет висел на виду поверх тренировочных. Кобура болталась и хлопала без ремня, но достать пистолет я все равно могла бы. Наверное, мне он не понадобиться, но приятно было напомнить Мастеру, что я шутить не люблю.

Ричард закрыл дверь и прислонился к ней, держа руки за спиной. Лицо его было почти скрыто упавшими волосами. Мышцы живота у него напряглись, и меня тянуло их погладить - чем мы, наверное, и занялись, кабы у меня в гостиной не было вампира.

Жан-Клод сидел на моем диване. Распахнутая черная рубашка открывала торс. Руки он раскинул по спинке дивана, и рубашка приподнялась, открывая соски - единственные две темные тени на белейшей коже. Губы его чуть изогнулись в улыбке. На белом диване он смотрелся театрально и великолепно. Очень подходил под этот антураж. Черт возьми, надо будет купить новую мебель - не белую и не черную.

- Что вы тут делаете, Жан-Клод?

- Разве так следует встречать своего нового кавалера?

- Жан-Клод, пожалуйста, не доставайте меня сегодня. Я слишком устала для этих штучек. Скажите, зачем вы здесь и чего хотите, а потом выметайтесь.

Он встал, будто его подняли за ниточки - одним бескостным легким движением. Теперь хотя бы его рубашка скрывала бледное совершенство тела. Уже что-то.

- Я пришел повидаться с вами и с Ричардом.

- Зачем?

Он засмеялся, и этот звук окатил меня будто меховой волной, мягкий и скользкий, щекочущий и мертвый. Я перевела дыхание и отстегнула кобуру. Он пришел не воевать, флиртовать он пришел. Пройдя мимо них обоих, я повесила кобуру на спинку кухонного стула, при этом ощущая на себе их взгляды. Мне было одновременно и лестно, и чертовски неудобно.

Я оглянулась. Ричард стоял возле двери, раздетый и заманчивый. Жан-Клод стоял возле дивана абсолютно неподвижно, как трехмерная картинка из эротического сна. Сексуальный потенциал в комнате зашкаливал за астрономические цифры. Даже почти обидно, что ничего не произойдет.

В кофейнике ещё оставалось кофе. Если выпить достаточно кофе и принять по-настоящему горячую ванну, может быть, я оттаю. Вообще-то я предпочла бы душ - в четыре часа утра это быстрее. Но я обещала врачу "скорой" - что-то там насчет внутренней температуры.

- Зачем вам было видеть меня и Ричарда? - Я налила себе кофе в свежевымытую чашку с пингвином. Хорошая из Ричарда хозяйка.

- Мне сказали, что мосье Зееман собирается провести здесь ночь.

- А если да, то что?

- Кто тебе сказал? - спросил Ричард. Он оттолкнулся до двери и даже пуговицу застегнул. Жаль.

- Мне сказал Стивен.

- Он бы не дал эту информацию по своей воле, - сказал Ричард, стоя совсем рядом с Жан-Клодом. Физически он чуть возвышался над ним, но только чуть. Полуодетый, он должен был бы выглядеть неуверенно, нерешительно. А он выглядел вполне в своей тарелке. В первый раз, когда я увидела Ричарда, он лежал в кровати голым. И тогда его это тоже не смущало.

- Он и не делал этого по своей воли, - подтвердил Жан-Клод.

- Он под моей защитой.

- Ты ещё не вожак стаи, Ричард. Можешь защищать Стивена в стае, но правит по-прежнему Маркус. Он дал мне Стивена, как дал мне тебя.

Ричард стоял, не шевелясь, но вдруг воздух вокруг него задрожал. Если в этот момент мигнуть, это можно было бы не заметить. Резкое ощущение силы хлынуло от него, и у меня по коже побежали мурашки.

- Я никому не принадлежу.

Жан-Клод повернулся ко мне - лицо дружелюбное, голос спокойный.

- Ты не признаешь власть Маркуса?

Вопрос был с подвохом, и мы все это знали.

- Что будет, если он скажет "нет"? - спросила я.

Жан-Клод повернулся ко мне тщательно-бесстрастным лицом.

- Он скажет "нет".

- И вы скажите Маркуса. Что тогда?

Тут он улыбнулся - медленный изгиб губ, от которого блеснули идеально-синие глаза.

- Маркус это воспримет как прямой вызов своей власти.

Я поставила чашку и обошла стол. Энергия Ричарда щекотала мне кожу, как колонна марширующих насекомых. От Жан-Клода - ничего. Нежить шума не издает.

- Если Ричард будет убит по вашей вине, пусть даже косвенной, наша сделка разрывается.

- Мне не нужно, чтобы ты защищала меня, - сказал Ричард.

- Если ты погибнешь в борьбе с Маркусом, это одно дело, но если причиной тому станет, что Жан-Клод меня ревнует, то это будет моя вина.

Ричард тронул меня за плечо, и его энергия пробежала по моему телу, как электроток. Я вздрогнула, и он убрал руку.

- Я могу просто перестать бороться с Маркусом, признать его главенство, и мне ничего не будет грозить.

Я покачала головой.

- Я видела, что Маркус считает приемлемым. Там безопасность и рядом не лежала.

- Маркус не знает, что они сняли фильмы с такими концовками, - сказал Ричард.

- Значит, ты с ним об этом говорил?

- Вы о тех миленьких фильмах, которые организовала Райна? - спросил Жан-Клод.

Мы обернулись к нему. От него изошел порыв силы, нарастающей. Рядом с ним стало трудно дышать, как во время грозы.

Я мотнула головой. Все по порядку.

- Что вы знаете об этих фильмах? - спросила я.

Жан-Клод посмотрел на нас, сначала на одного, потом на другого. Остановил взгляд на моих глазах.

- При ваших интонациях это звучит серьезнее, чем должно было бы быть. Что сделала Райна на этот раз?

- Как ты узнал о фильмах? - спросил Ричард, шагнув ближе. Он коснулся грудью моей спины, и я ахнула. Кожа у меня дернулась, будто мне к спине приложили голый провод, но это не было больно. Просто ошеломляющее ощущение. Приятное, но такое, что если сейчас же не прекратиться, то станет больно.

Я отступила, оставаясь между ними, ни к кому не поворачиваясь спиной. Они оба смотрели на меня. И выражение их лиц были почти одинаковые. Совсем чужие, будто они мыслили о том, что мне и присниться не может, слышали музыку, под которую мне никогда не танцевать. Я была в этой комнате единственным человеком.

- Жан-Клод, скажите мне все как есть, что вы знаете о фильмах Райны. И без игр, если можно.

Он секунду на меня глядел, потом грациозно пожал плечами:

- Хорошо. Ваша самка альфа пригласила меня сниматься в грязном фильме. Мне была предложена главная роль.

Я знала, что он это предложение отверг. Он эксбиционист, но любит выступать с определенным декорумом. Порнографические фильмы - это для него за гранью.

- И тебе понравилось совокупляться с ней на экране? - спросил Ричард низким голосом, и его сила стала затоплять комнату.

Жан-Клод повернулся к нему, и в глазах у него промелькнула злость.

- А тобой она нахвалиться не может, мой мохнатый друг. Она говорит, что ты был великолепен.

- Дешевый приемчик, Жан-Клод, - сказала я.

- Вы мне не верите? Вы настолько уверены в нем?

- Что он не стал бы спать с Райной - да.

Странная гримаса мелькнула на лице Ричарда. Я посмотрела на него.

- Этого не было?

Жан-Клод засмеялся.

- Мне было девятнадцать. Она была моей самкой альфа. У меня не было выбора.

- Ага, как же.

- У неё было право выбирать новых самцов. Это одна из вещей, которые я хочу отменить.