переправился на левый берег Днепра и к утру прибыл в штаб дивизии.
приятность в лице, участливо спросил:
лодке форсировали?
Быстро!
скоро вышел, смиренно наклонил гладко причесанную голову.
как бы воспитанно мстя Гуляеву за грубость.
краю стола, застеленном белой салфеткой. Он, задумчиво глядя перед собой,
отрезал кусочек мяса на тарелке, однако, заслышав шаги Гуляева, перестал
есть, энергично промокнул губы салфеткой, прямо посмотрел на вошедшего
синими невыспавшимися глазами и некоторое время ждал. На угрюмом опухшем
лице Гуляева с набрякшими мешками под нижними веками было выражение
раздраженности и непонимания. Он сказал:
тоном, который все ставит на свои места.
требовал огня. Вы приказали огня не открывать. Не понимаю, в чем дело,
товарищ полковник. Как командир полка, я прошу разъяснений.
карандаш, переспросил нетерпеливо:
руки за спину, - молодой, плотный, на голову выше Гуляева, и тот видел его
чисто выбритый крутой подбородок, его свежий подворотничок. Иверзев сказал,
отливая в тугие формы слова:
дивизия снимается и перебрасывается севернее Днепрова. Будем брать город с
севера. Батальонам Бульбанюка и Максимова не отходить, держаться там, где
они ведут бой. Вот суть приказа.
по-видимому, к ночи истопили печь, пахло жженой соломой и вроде бы
одеколоном. Полковник Гуляев почувствовал щекочущие струйки пота под
мышками, нестерпимо захотелось со лба, с шеи вытереть жаркую испарину Он
смотрел на Иверзева в упор тяжелым, немигающим взглядом. Потом ему
показалось: кто-то бесшумно остановился за его спиной, задышал носом, и,
обернувшись, он увидел начальника штаба Савельева. Сухое, умное лицо
подполковника было болезненно серым, на ввалившихся щеках пролегли тени. Он
поздоровался одними глазами и спокойным, ровным голосом человека, привыкшего
к штабной тишине, заговорил:
за артполком. Артиллеристы снялись час назад. Семенов запрашивает, убрать ли
связь?
быстро произнес в сторону Гуляева: - Вот видите, полковник не понимает сути
приказа. Может быть, приказ недостаточно ясен? Может быть, мы недостаточно
точно будем выполнять приказ командующего армией?
повторил Савельев. - Это связь с плацдармом, товарищ полковник. С ротой
Верзилина и батареей Кондратьева.
ловил сочувственное внимание Савельева и думал, что судьба его полка, его
батальонов теперь роковым образом зависела не от него, командира полка, а от
какой-то всеподчиняющей высшей силы, которая управляла равно Иверзевым, им,
полковником Гуляевым, его людьми.
сознавая всю сложность своего положения и всего того, о чем он думал сейчас.
- Но батальоны вступили в бой, товарищ полковник... просят огня... А как я
понял - артполк снялся? Кто будет поддерживать Бульбанюка и Максимова?
никчемность своего вопроса.
проговорил Иверзев, в синих глазах его затвердел льдистый блеск, который
объяснил Гуляеву, что для командира дивизии все бесповоротно решено и
взвешено. - Мне не нужно вам уточнять, что дивизию перебрасывают по приказу
командующего армией. Я повторяю: действия двух батальонов по-прежнему носят
серьезный отвлекающий характер. Батальоны должны создать у немцев
впечатление, что мы по-прежнему активизируем силы южнее города, именно на
участке Ново-Михайловки и Белохатки. Цель операции: отвлечь часть немецких
сил, подвижные резервы, дезориентировать противника. Главный же удар будет
нанесен севернее города. Думаю, что все понятно? Тем более что времени у нас
в обрез. Любыми средствами передайте батальонам: держаться, до последнего
держаться!
затяжку, желтые его щеки ввалились глубоко.
по рации с Максимовым и передал ему приказ. Но я не мог связаться с
Бульбанюком.
обращаясь к Иверзеву. - Сообщал, как сложилась обстановка в батальонах.
Может быть, есть возможность связаться с артиллерией соседних частей? Или с
авиацией?
концентрируется севернее города. Тем более что именно сейчас, когда мы с
вами теряем время на ненужные объяснения, немцы контратакуют севернее
Днепрова танками. Батальоны поддержит батарея Кондратьева, всеми снарядами,
что есть на его плацдарме. Что касается авиации - я уже связался. Помогут
штурмовики, - сказал Иверзев и, недовольно оглядывая грузную фигуру Гуляева,
закончил строго:
чем?..
аккуратными сапогами, не скрывавшими худобы икр.
упрямо ответил Гуляев. Его злил холодный, сожалеющий взгляд Иверзева, его
синие льдистые глаза, в которые ничто не проникало, злило
участливо-беспомощное молчание Савельева. - Вы знаете, что в батарее
Кондратьева действуют только два орудия?
вопросительно на Гуляева, затем - быстро - на Иверзева. Командир дивизии,
подойдя к столу, с застывшим лицом забарабанил пальцами по карте.
связи с батальоном Бульбанюка находите любые средства!
плащ, еще не просохший от днепровской воды. - Больше, чем ясно, - добавил
он. И, сдерживая одышку, надел фуражку Тишина провожала его во вторую
комнату. Адъютант Иверзева, тот самый излишне воспитанный лейтенант,
небрежно поставив на лавку ногу в начищенном сапоге, ленивым голосом
разговаривал с писарями. Слегка изменив позу, он лишь из-за плеча скользнул
зрачками по старому, потертому плащу Гуляева и проговорил с томной
вежливостью:
- спускаясь по ступеням крыльца к "виллису", подумал Гуляев, не любивший ни
благопристойных писарей, ни наглых адъютантов, приобретавших самоуверенность
под сенью близости к власти.
перебросить дивизию на плацдарм севернее Днепрова, соединиться с истрепанной
контратаками немцев 13-й гвардейской дивизией с дальнейшей задачей -
участвовать в штурме и захвате города. Получая приказ, Иверзев понял, что
форсирование Днепра на старом участке в районе острова после неудачных
попыток теперь не играло первостепенной роли в общем наступлении. Прежняя
цель - любой ценой переправить дивизию на правобережье, расширить плацдарм,
занимаемый ротой капитана Верзилина, и начать наступление южнее Днепрова -
меняла свой характер.
батальону Максимова грозит окружение, что батальоны начали бой и просят
огня, и на какую-то долю секунды он почувствовал с тревогой холод под
ложечкой и мление в ногах. Он сказал, что два батальона в тылу немецкой
обороны завязали бои, что батальон Максимова, по-видимому, в окружении, что
дивизия готова к броску, и, говоря об этом, он все время думал о батальоне
Бульбанюка, с которым не было связи по рации, и о неполном комплекте
боеприпасов. После его доклада командующему об уничтоженном немецкими
самолетами эшелоне боеприпасов, которые не успела принять и разгрузить
дивизия, генерал нахмурился, и Иверзев сейчас же добавил, что более половины
боеприпасов спасено. Он сказал также, что сам был на этой станции и видел,
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Андреев Николай
Прозоров Александр
Рыбаков Вячеслав