read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



польстится. Тебе сколько стукнуло?
- Лучше не спрашивай.
- Ну, молоденькая тебе и без надобности. Я и еще что-то хотел тебе
сказать, проводи меня немного, авось вспомню.
Я иду с Ларсом. Он не умолкает ни на минуту. Он готов замолвить за меня
словечко перед капитаном, чтобы мне отвели такую же вырубку.
- Это же надо, - говорит он, - начисто забыл, о чем я хотел сказать.
Пошли ко мне, может, там вспомню.
Весь он обратился в доброжелательство. Но у меня были кой-какие дела,
так что идти дальше я не захотел.
- Все равно тебе сегодня капитана не увидеть.
- Но ведь час поздний, Эмма уже легла, зачем ее зря беспокоить.
- Скажешь тоже - беспокоить,- горячился Ларс.- Легла, так легла. Поди,
и рубашка твоя стираная у нас осталась. Возьми ее, тогда Эмме не придется
ходить в такую даль.
- Да уж нет, не стоит, а Эмме передай поклон, - отважился я на
прощанье.
- Непременно передам. А коли ты наотрез отказываешься зайти ко мне...
Ты завтра рано уходишь?
Я забыл, что мне уже не удастся поговорить сегодня с капитаном, и
ответил:
- Да, очень рано.
- Тогда я сейчас же отправлю Эмму к тебе с рубашкой. И прощай. Помни,
что я сказал тебе. На этом мы и расстались.
Спустившись немного вниз, я замедлил шаги, по совести говоря, я не
спешил,- долго ли мне собраться. Я повернул и побрел назад и погулял при
луне. Вечер был на диво хорош, без мороза, мягкий и тихий покой одел леса.
Не прошло и получаса, как Эмма принесла мне рубашку.
С утра мы оба не вышли на работу.
Гринхусен все тревожился и спрашивал:
- А с капитаном ты про меня говорил?
- Я с ним вообще не говорил.
- Ох, вот увидишь, он меня рассчитает. Будь он порядочный человек,
поручил бы мне наготовить дров. А от него разве дождешься. Он и батрака-то
нехотя держит.
- Не тебе бы это говорить. Помнится, ты здорово расхваливал капитана
Фалькенберга.
- Ну хвалил, не отпираюсь. Когда было за что. Я вот чего думаю - не
найдется ли у инженера какой работенки для меня. При его-то достатках.
Капитана я увидел часов около восьми. Мы говорили с ним, покуда не
явились визитеры из соседних усадеб, наверное, выражать соболезнование.
Вид у капитана был напряженный, но он не производил впечатления
человека разбитого, а казался, напротив, собранным и подтянутым. Он задал
мне несколько вопросов о том, как лучше ставить задуманную сушилку для зерна
и сена.
Теперь в Эвребе не будет беспорядка, сердечных терзаний, заблудших душ.
Я почти пожалел об этом. Некому ставить на рояль неподходящие фотографии, но
ведь играть на рояле тоже некому, рояль безмолвствует, отзвучал последний
аккорд. Здесь больше нет фру Фалькенберг, и уже ни себе самой, ни кому
другому она не причинит зла. Здесь больше нет ничего прежнего. Неизвестно,
вернутся ли когда-нибудь в Эвребе цветы и радость.
- Как бы он снова не запил, - говорю я Нильсу.
- Не запьет, - отвечает Нильс. - По-моему, он и не пил никогда. Я
думаю, капитан просто дурачился, когда выставлял себя пропойцей. И довольно
об этом, скажи лучше, ты вернешься к весне?
- Нет, я больше никогда не вернусь.
Мы прощаемся с Нильсом. Я сохраню в памяти его ровный нрав и здравый
смысл; он идет по двору, а я гляжу ему вслед. И тогда он спрашивает,
обернувшись:
- Ты вчера был в лесу? Снегу много? Я на санях проеду за дровами?
- Проедешь, - отвечаю я.
И довольный Нильс идет к конюшне - запрягать.
Появляется Гринхусен - тоже по пути в конюшню. Задержавшись около меня,
он рассказывает, что капитан сам предложил ему остаться на зиму: "Напили
дров, сколько сможешь,- это мне капитан сам сказал,- поработай, а насчет
жалованья мы поладим".- "Премного благодарен, господин капитан".- "Ну,
ступай к Нильсу". Вот это человек! Я таких и не видывал!
Немного спустя капитан присылает за мной, и я иду в его кабинет.
Капитан благодарит меня за все работы по двору и по усадьбе и дает мне
расчет. На этом можно бы и разойтись, но он снова начинает расспрашивать
меня насчет сушилки, и разговор затягивается. При всех условиях до рождества
об этом думать нечего, а вот ближе к делу он был бы рад снова меня видеть.
Тут он взглянул на меня в упор и спросил:
- Но ведь ты, наверно, никогда больше не приедешь в Эвребе?
Я опешил. Потом ответил ему таким же взглядом.
- Никогда.
Уходя, я размышлял над его словами; неужели он разгадал меня? Если так,
он отнесся ко мне с доверием, которое надо ценить. Вот что значит хорошее
воспитание.
Итак, доверие. Но чего ему стоит это доверие? Я человек конченый. Он
предоставил мне полную свободу действий именно потому, что я совершенно
безвреден. Вот как обстояло дело. Да и разгадывать, по совести, было нечего.
И я обошел всю усадьбу и со всеми простился, с девушками и с Рагнхильд.
Когда я с мешком за плечами пересекал двор, капитан Фалькенберг вышел на
крыльцо:
- Слушай, если ты на станцию, пусть мальчик отвезет тебя.
Вот что значит хорошее воспитание. Но я поблагодарил и отказался. Уж не
настолько я конченый, чтобы не суметь дойти до станции пешком.
Я снова в маленьком городке. Я пришел сюда потому, что через него лежит
мой путь к Труватну и в горы.
В городке все как прежде, только теперь на реке по обе стороны водопада
лежит тонкий лед, а на льду - снег.
Я покупаю в городке платье и прочее снаряжение; купив добротные новые
ботинки, я иду к сапожнику, чтобы он поставил мне подметки на старые.
Сапожник заводит со мной разговор, предлагает мне сесть. "Вы сами откуда?" -
спрашивает он. И снова дух этого городка со всех сторон обступает меня.
Я иду на кладбище. На кладбище тоже хорошо подготовились к зиме. Стволы
деревьев и кустов укрыты соломой, на хрупкие могильные камни нахлобучены
дощатые колпаки. А сами колпаки, в свою очередь, выкрашены для сохранности.
Те, кто сделал это, должно быть, рассуждали так: смотри, вот тебе могильный
камень, если хорошо следить за ним, он может стать камнем и для меня, и для
моих потомков на много поколений вперед.
В городе сейчас рождественская ярмарка. Я иду туда. Здесь сани и лыжи,
здесь бочонки с маслом и резные деревянные стулья из царства гномов, здесь
розовые варежки, вальки для белья, лисьи шкуры. Здесь прасолы и барышники,
вперемежку с подвыпившими крестьянами из долины, даже евреи и те сюда
явились, чтобы всучить кому-нибудь часы с инкрустацией, а если повезет - и
двое зараз, хотя в городе нет денег. Часы эти из высокогорной альпийской
страны, которая не подарила миру Беклина, которая никого и ничего не
подарила миру.
Ох уж эта ярмарка!
Зато по вечерам город предлагает всем своим жителям приятные
увеселения. В двух залах танцуют под скрипку-хардингфеле, чья музыка
поистине прекрасна. На скрипках натянуты стальные струны, они не дают
законченных музыкальных фраз, они дают только такт. Музыка действует на
разных людей по-разному. Одних трогает ее национальное очарование, другие
стискивают зубы и готовы выть от тоски. Никогда еще музыкальный такт не
оказывал такого сильного действия.
Танцы продолжаются.
В перерыве школьный учитель исполняет следующее произведение:
Старушка мать! Твой тяжкий
труд кровавый пот исторг!
Но кое-кто из особо подгулявших парней требует танцев, только танцев,
без перерыва. Так дело не пойдет, они уже обняли своих девушек, увольте их
от пения. Певец смолкает. Как, уволить их от самого Винье! Голоса "за" и
"против", спор, скандал. Никогда еще пение не оказывало такого сильного
действия.
Танцы продолжаются.
На девушках из долины по пять розовых юбок, но для них это сущие
пустяки, они привыкли таскать тяжести. Танцы продолжаются, стоит шум, водка
исправно горячит кровь, над адским котлом клубится пар. В три часа ночи
является полицейский и стучит палкой в пол. Баста. При лунном свете
расходятся танцоры по городку и окрестностям. А девять месяцев спустя
девушки из долины предъявят наглядные доказательства тому, что они все-таки
надели одной юбкой меньше, чем следовало.
Никогда еще нехватка юбок не оказывала такого сильного действия.
Река теперь молчит, глазу не на чем задержаться, холод сковал ее.
Правда, она по-прежнему приводит в движение лесопилку и мельницы, что стоят
по ее берегам, ибо была и остается большой рекой, но жизни в ней нет, она
сама надела на себя покрывало.
И водопаду не повезло. Было время, я стоял над ним, глядел, слушал и
думал: если бы мне довелось навсегда поселиться в этом неумолчном шуме, что
сталось бы с моим мозгом? Теперь водопад усох и что-то лепечет невнятно,
язык не повернется назвать такой лепет шумом. Это не водопад, а всего лишь
жалкие останки водопада. Он оскудел, из него повсюду торчат большие камни,
бревна в беспорядке загромоздили его, водопад можно перейти теперь по камням
и бревнам, не замочив ног.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 [ 29 ] 30 31 32
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.