Чтение 29–й страницы книги ~Микстура от косоглазия~

- Иногда вообще не встречаю. Она может из города в город по полгода кататься!

- А вы, значит, с Мариной Степановной кукуете?

Вован кивнул.

- И тебе нравится такая жизнь? Извини, но, по-моему, это нельзя назвать семьей, - заявила я.

Мужик налил себе еще тарелку супа и сердито сказал:

- Только не начинай, как все!

- А что делают все?

- Да Лора с матерью мне плешь прогрызли.

Дудят в два голоса: брось свою работу, становись у жены администратором.

- Ну, наверное, это выход, начнете вместе разъезжать.

- Я люблю свою службу, - отчеканил Вован, - и ни на что ее не поменяю. И потом, меня тошнит в автобусе, а с Лорой придется постоянно в нем ездить. Она специально для себя и музыкантов купила "Икарус", велела его покрасить в розовый цвет, а на боках написать: "Лора и группа "Аут".

- Может, тебе бросить ее и жениться на нормальной женщине? - брякнула я. - Станешь кислые щи каждый день хлебать!

- Я Лору люблю, - заявил Вован, - она скоро петь перестанет, сядет в загородном доме, начнет цветы разводить...

И он снова потопал к кастрюле за новой порцией супа. Я с сомнением покосилась в его сторону. Пока все, что слышу о Лоре, не позволяет думать, что она станет спустя какое-то время самозабвенно заниматься домашним хозяйством.

- Что же твоя супруга, раз она так хорошо зарабатывает, не наймет прислугу? Сейчас очень просто найти порядочную женщину. Будет вам стряпать, стирать, гладить.

Вован вывалил в суп остатки сметаны из банки.

- Так у нас домработницы долго не выдерживают.

- Почему?

- Сама видишь, какой у мамы характер, любую со свету сживет, - пояснил Вован, - да и мне не нравится, когда по дому посторонние шляются. Ничего, я привык уже, спасибо Лоре.

- Интересно, - стала я злиться, - за что же ты благодаришь жену?

- Она меня любит, - меланхолически сообщил Вован, - и маму тоже. А уж Марина Степановна ее просто обожает! Лора о нас заботится.

- Ее же дома никогда нет!

- Это верно.

- В чем же тогда забота проявляется?

- Лора купила посудомойку, стиральную машину-автомат, СВЧ-печку, - принялся перечислять Вован, - у нас с мамой теперь не жизнь, а праздник. Утром встал, на кнопочку нажал: пожалуйста вам из кофеварки эспрессо. Из морозильника готовые котлеты вынул, в СВЧ-печку сунул: будьте любезны, обед. Вечером еще в одну пупочку ткнул: все моется, стирается, вертится.

Благодаря Лоре у нас нет никаких бытовых проблем. Знаешь, сколько такая техника стоит? Уж поверь мне, не одну тысячу баксов. Лора не жадная, она для нас с мамой ничего не пожалела.

Я не нашлась, что ответить на подобное заявление. Вован как ни в чем не бывало дохлебал суп и налил себе чай.

- Что не ешь? - спросил он. - Колбаса вкусная. Давай, Михайловский тебе!

- Что? - не поняла я.

- Михайловский тебе, - повторил Вован.

- Ты о чем?

- Тебе Олег не рассказывал?

- Нет.

Вован захихикал:

- У нас работает такой Степа Михайловский, хороший парень, но дико тупой. Зато положительный, водку не пьет, аккуратный, все бумажки у него всегда в порядке, брюки отглажены...

Ну, сама понимаешь, начальство его постоянное пример ставит.

Год назад московским ментам представилась возможность поехать за государственный счет, да не куда-нибудь, а в Париж. Французские полицейские должны были приехать в Москву, а наши отправиться в страну первой республики.

Вован и Степа оказались среди членов делегации. Поскольку российские бравые служители правопорядка языкам не обучены, то с ними поехала и переводчица, хорошенькая девчонка лет двадцати пяти. У нее сразу вспыхнул роман с одним из москвичей, и девица манкировала своими служебными обязанностями. Вернее, она с удовольствием служила переводчицей для своего избранника, а Вована и Степу игнорировала.

Поселили мужиков в небольшой, но очень уютной гостинице, устроили их в ресторане отчего-то за разные столы, но за день до отъезда Степа сел вместе с Вованом.

- Чего тебе не понравилось с французами? - спросил муж Лоры.

Степа смущенно улыбнулся.

- Идиотство вышло.

- Какое?

- Не скажу, смеяться станешь!

Но Вован не отстал, и Степа объяснил, что случилось у него за трапезой. В первый день, когда он спустился к завтраку, один из лягушатников приветливо глянул на милиционера и сказал:

- Бон аппетит.

Прозвучало это у Степы в ушах так: "Бонаппети", и он подумал, что сосед решил представиться.

- Михайловский, - улыбнулся Степа и принялся за булочку с вареньем.

Вечером ситуация повторилась. Француз вновь улыбнулся.

- Бон аппетит.

- Михайловский, - спокойно ответил Степа, полагая, что сотрапезник просто забыл об их знакомстве.

На следующее утро между ними разыгрался тот же диалог, пять дней подряд мужчины говорили друг другу одно и то же. Степа пребывал в легком недоумении, ну неужели у этого парня напрочь отшибло память? Ладно, пусть он не способен выучить сложную славянскую фамилию Степана, но за каким чертом постоянно повторяет свою? Степа и так давно понял, что вертлявого мужичонку зовут Бонаппети. Но тут переводчица вспомнила и про других своих подопечных. Она подошла к столику, услыхала "диалог" и чуть не скончалась от смеха.

После завтрака она, противно хихикая, сказала Степе:

- "Бон аппетит" - это не фамилия, а пожелание приятного аппетита.

Степа понял, какого свалял дурака, и пересел за столик к Вовану.

- Не глупи, - фыркнул приятель, - иди на свое место.

- Он меня, наверное, за кретина держит, - краснел Степа, - правда глупо вышло?

- Не идиотничай, - покачал головой Вован, - пошли, я тебя назад отведу, ступай, еда стынет.

Степа нехотя побрел за Вованом. Тот довел Михайловского до столика. Француз оторвал взгляд от тарелки, улыбнулся парням, и тут Вован решил продемонстрировать, что они тоже те лыком шиты.

- Бон аппетит, - гордо произнес он, глядя в горбоносое лицо французика.

Тот еще раз широко улыбнулся и, смешно произнося звуки, ответил:

- Михайловский!

Вован и Степа зарыдали от смеха. Естественно, они, вернувшись, рассказали эту историю на работе, и теперь их коллеги, заходя в столовую, бодро говорят друг другу:

- Михайловский тебе, смотри не подавись!

Радостно смеясь, Вован выпил три кружки чаю, а потом, глянув в окно, сказал:

- Эх, бедная Лора, несется сейчас по холоду в автобусе...

Я тоже посмотрела в беспросветную тьму за стеклом. Лора мне совершенно не нравится, похоже, она жутко противная особа, которой повезло заполучить абсолютно неконфликтного мужа. Но в одном Вован прав, день-деньской разъезжать по городам и весям в автобусе очень тяжело. Я бы рехнулась на третьи сутки, даже оказавшись в роскошном "Икарусе" нежно-розового цвета с надписью "Лора".

Внезапно по спине пробежала дрожь. Машина с надписью!

- Боже! Ну и дура! - заорала я, вскакивая на ноги. - Кретинка!

- Кто? - подскочил Вован.

- Я!!!

- Что случилось?

- Машина с надписью "Прачечная "Кристалл", она...

В то же мгновение, сообразив, что говорю ненужные вещи, я прикусила язык. Молчи, Вилка, молчи.

- Чего с прачечной? - недоумевал Вован.

Я постаралась мило улыбнуться.

- Ничего.

- А все же? - неожиданно жестко поинтересовался приятель. - Сделай милость, объясни.

- Да вызвала вчера на дом прачечную, - ловко выкрутилась я, - а сама забыла. Небось приезжали, неудобно получается!

Лицо Вована разгладилось.

- Ерунда, еще раз позовешь.

- Ну-ну, - кивнула я, и быстренько осушив чашку с чаем, побежала в ванную.

Если где и можно остаться в нашем доме в одиночестве, так это около рукомойника. Сев на стиральную машину, я принялась теребить в руках брошенное кем-то полотенце. Настену украла Нюся. Девочку усыпили, наверное, Аглая дала ей какой-нибудь не слишком опасный препарат.

Потом ребенка сунули в мешок, сверху прикрыли грязными простынями и увезли на машине с надписью "Прачечная-химчистка "Кристалл".

Интересное, однако, дело получается. Организатором преступления был Борис, он где-то раздобыл фирменный автомобиль. От Нюси только требовалось снести Настену вниз. Значит, Борис знает водителя. Это раз. Теперь вспомним, что Аня незадолго до своего таинственного исчезновения познакомилась с Женей Славским, парнем, поразительно похожим на ее покойного гражданского мужа Ваню Краснова. А где работал Женя? Правильно, он водил машину с надписью "Кристалл" на борту. Это два. Причем Славский проработал в прачечной всего ничего.

Кадровичку Капитолину Михайловну сей факт не удивил, в их коллективе большая текучка, но мне кажется, что Женя вовсе не собирался возить тюки с чужим бельем, он нанялся в "Кристалл" с одной целью - хотел получить машину.

Женя тоже по уши замешан в похищении Настены. Это три. А теперь, если сложить вместе слагаемые, то в сумме имеем...

- Эй, Вилка, - загремел Куприн, распахивая дверь, - чем тут занимаешься?

- Голову мою, - растерянно ответила я.

- Сидя на стиральной машине?

- Да, то есть нет! И вообще, зачем врываться в ванную без стука?

Олег глянул на меня и вышел, я прижалась к стене. Борис великолепно знает Женю Славского, они подельники, организовавшие похищение ребенка. Но, может, я ошибаюсь?

- Вилка? - заверещала Кристя. - Гляди, что покажу! Котеночек глаза открывает.

Я начала потихоньку злиться. Только что промелькнула какая-то интересная, важная мысль, и вот, пожалуйста! Влетает Кристина, и в голове мигом образовалась пустота.

- Кристя! Какого черта ты врываешься без стука! Я моюсь!

- Сидя на стиральной машине?

- Да!!! Всегда так делаю! Именно восседая на "Канди"!!!

Кристина повертела пальцем у виска и выскочила в коридор. Я попыталась сосредоточиться.

Почему Женя Славский не вернулся к матери? Ну, предположим, достали его родители, случается такое. Юноша распсиховался, топнул ногой и решил отомстить им - подался в армию.

Очевидно, Женя был инфантилен, вот и выдал реакцию подростка: назло кондуктору пойду пешком. Но мне сейчас не интересны мотивы, заставившие парня бросить институт. Почему он не вернулся к матери? Отчего подослал к ней этого Пашу?

- Вилка, - защебетала Томусечка, всовываясь в ванную, - посмотри, какую я кофточку Никитке купила, голубенькую, с мышками.

Я застонала. Опять в мозгу мелькнула замечательно интересная мысль и вновь исчезла безвозвратно. Томуська озабоченно глянула на меня.

- У тебя зубы болят?

- Нет!

- Но ты плохо выглядишь, хочешь, ложись в кровать, принесу тебе туда чаю.

О боже! Такая опека может доконать человека. Но на Томочку срываться нельзя, она начнет переживать, и вообще, мы никогда не ругаемся, в основном, конечно, из-за патологической незлобивости и уступчивости Томы.

- Спасибо, все в порядке, - прошипела я, - просто моюсь себе спокойно!

- Сидя на стиральной машине?

Ну что они все задают один вопрос!

- Да! - рявкнула я. - У каждого свои привычки.

- Извини, - бормотнула Томуся.

На ее лице заиграла робкая улыбка, и Тома тихонько ушла. Я расстроилась, знаю ведь, что она всегда, во всех ситуациях винит только себя и теперь наверняка огорчается, что испортила мне настроение. Сейчас побегу, обниму ее, поцелую и попрошу прощения.

...Все-таки странно, что Женя не пришел к маме, он ведь раскаялся, извинился перед ней в письме... Может, это не он сидел за рулем...

А кто? Почему тогда у этого типа оказались документы Славского? И тут я наконец поймала вспугнутую мысль за хвост. Надо...

- Эй, Вилка, - загундосил Ленинид, - принес тебе чего! Посмотри!

Из моей груди вырвался вопль.

- Немедленно уйди!

- Почему?

- Я моюсь!

- Сидя на стиральной машине?

- Да!!!

- И незачем так орать, - обиженно сказал Ленинид, - нет бы подойти к папке, поцеловать.

Неласковая ты, даже грубая. Неприятно, между прочим! Я тебе подарок несу, а ты...

Продолжая бубнить, папенька сунул мне в руки яркий томик и удалился. Я уставилась на книгу. Смолякова. "Жила была курочка-жаба".

Она опять выпустила новую повесть! С ума сойти можно. Это не женщина, а автомат по выпеканию криминальных романов. Наверное, у нее нет семьи. Хотя вроде в каком-то интервью я читала, что у Смоляковой трое детей! Небось вранье. Ну как она ухитряется работать в доме, набитом чадами и домочадцами? В нашей далеко не маленькой квартире совершенно невозможно сосредоточиться.

- Если хочешь, чтобы сюда никто не входил" почему дверь не заперла? - снова всунулся в ванную Ленинид.

Я соскочила с машины, вытолкала папеньку в коридор и опустила крючок. На этот раз интересная мысль осталась в голове. Надо узнать, какого числа похитили Настену, потом съездить снова к Капитолине Михайловне и разведать, кто работал на машинах фирмы "Кристалл" в тот день. И если в списках водителей окажется Женя Славский... Если он там будет, вот тогда и поговорим с Борисом. Но у кого узнать про дату киднепинга? Так у Нюси же!

Вдохновленная этой замечательной идеей, я выскочила из ванной и налетела на Марину Степановну.

- Виолетта! - взвизгнула старуха. - Что за манера скакать по квартире, словно больное кенгуру?

- Извините, - промямлила я, пытаясь скрыться в спальне, - взбодрилась после душа.

Марина Степановна уцепила меня за рукав.

- Виолетта! Вы отдавили мне ногу!

- Простите, я не нарочно.

- Теперь у меня снова начнется приступ астмы!

Как могут быть связаны между собой нога и астма, я не знаю. Ладно бы старуха вспомнила про артрит!

- Ей-богу, я нечаянно, Мадлена Пафнутьевна! - выпалила я. - Не со зла, мне очень жаль вашу ногу!

Марина Степановна сначала поджала губы, а потом прошипела:

- Хорошо, Виолетта, очень хорошо, - и удалилась по коридору с высоко поднятой головой.

- Ну, Вилка, ты даешь, - хихикнула Кристя, наблюдавшая за этой сценой из своей комнаты, - теперь тебя Марина Степановна со свету сживет.

- Да что я такого сделала-то? Ну наступила ей на ногу, случайно ведь!

Кристя прищурилась.

- Ты специально глупой прикидываешься?

- Нет, - растерянно ответила я, - ей-богу, не понимаю, что произошло?

- Ты только что назвала ее Мадленой Пафнутьевной, - захохотала Кристя, - и не говори, что сделала это случайно!

- Да ну?!

- Вилка, не притворяйся!

- Но честное слово, я не заметила как...

- Ладно тебе, - погрозила мне пальцем Кристя и включила компьютер.

Я пошла по коридору в свою спальню. Надо же, Мадлена Пафнутьевна! Откуда я только взяла это имечко, уму непостижимо! Ясное дело, теперь старуха объявит мне непримиримую войну.