выводящему на площадь с пятиэтажкой. Из-за угла здания выглядывал округлый
блестящий бок и крохотный лапоток посадочной опоры.
в ней два придурка - никак улететь не могут. Иди, третьим будешь... Да не
бойся. Кукла Маша, говорят, наружу вообще не выходит.
посверкивающей пустыне. - Видела... Все видела...
так, чтобы между ним и домом оказалась летающая тарелка. Подобравшись клюку,
остановился, прислушался. Внутри два мужских голоса вели неторопливый,
навевающий жуть разговор.
знаю, нос по уши отрубить, а попробуй! Раковые шейки, мать иху! Щелчка
отпустили - дня три буксовал. Кликуху свою еле вспомнил...
бить - бесплатно... Первый помолчал сердито и заговорил снова: - Нашли
рогомета - камень долбать! Да я тяжелее стакана отродясь ничего в руках не
держал! Если бы не пацаны, хрен бы я в шлюмку полез! Язушок пригнали. Так,
мол, и так, без разборки не выпрыгнешь - отрихтуем на штыке...
Никита содрогнулся. Особенно жуток был тот, справа - коренастый, с
беспощадным рельефно вылепленным лицом. Убийца, да и только!
аппарели. - Я хотел узнать... нельзя ли мне с вами... Словом, мне очень
нужно назад, на Землю!
Никиты волчьих желто-зеленых глаз. - Резко ушел!
Хочет - пусть летит!
жилист, долговяз, а из одежды на себе имел только длинные и кривые шорты
веревочного плетения. Стремительно шагнул к выходу - и Никита невольно
отступил, сойдя при этом с трапа. Рука по старой памяти дернулась было к
очкам и замерла на полдороге.
хуже петуха. Тебя кукла Маша опустила.
этаж бегал? Не ты, что ли?
уничтожающе оглядел Никиту. - На парашу бы тебя посадить... Была бы только
параша!
встал. На этом было что-то среднее между индийскими вздутыми штанами до
колен и набедренной повязкой - белоснежное, складчатое, схваченное где
попало многочисленными узлами. - Залезай, никого не слушай.
ступню на краешек трапа, но в этот миг Крест спрыгнул из люка на покрытие.
посмотрел на него с вызовом.
со скругленными углами и гранями достигал чуть ли не двух метров в высоту.
Обнаружила его, конечно, правдоискательница Клавка.
пятерней. - Вконец обнаглели! Ни стыда ни совести! Они что, хотят, чтобы мы
все здесь с голоду передохли?
новоотгруженное хозяевами чудо. - Может, Ромку позвать? - неуверенно
предложил он.
Или этой цаце его?.. А если так и дальше дело пойдет?
ногами.
Клавка, не было... Мы ж тут субботник устроили. Легкие камушки-то все
раздолбали, а трудные остались... Так мы их, значит, коллективом...
розовый Сократыч печально оглядывал глыбу издали.
наконец, обводя всех младенчески невинным взором. - Не знаю почему, но
камушки становятся все крупнее и крупнее. Я уже начинаю опасаться, как бы
нас не постигла судьба побирушек...
обернулись на звук. Из-за скругления опоры вылетел Ромка - с таким видом,
будто за ним надзорки гнались. Остановился. Одичало оглядел собравшихся.
одна только Маша. - А тарелка-то улетела!
выбраться отсюда просто невозможно. Правда, Крест не однажды хвастался, что
убежит, но на то он и Крест... Зашевелились, переглянулись ошарашенно...
Клавка опомнилась первой.
выражением лица, крадучись, канул в противоположный проулок. Не иначе -
делиться новостью пошел.
Но это точно? Вы не ошибаетесь?
площадь, а тарелки - нету!
теперь куда угодно... Кто вообще утверждал, что Земля и этот наш мирок -
единственные остановки маршрута?..
прозрачные голубенькие глаза.
устало доругиваясь на ходу, мрачный Василий и не менее мрачный Крест.
идет. У, трекало! Вторая немая сцена была куда короче первой.
вы наши!
сволочь такая, тут же закрылась - и с концами... Пойти к Пузырьку напиться,
что ли? Зла не хватает...
Однорукая. Василий с ненавистью огляделся.
минуту!
(даже колоссальная кубических очертаний глыба - и та не избежала общей
участи), Крест повернулся и обогнул опору. Там, понуро прислонясь к
золотистой, словно набранной из коротких соломинок стенке, ждал своей участи
Никита Кляпов.
пидор противный, что это мы из-за тебя не улетели?
не дадут.
Крест страшно подался вперед. - Да? Да? Нет? Да? Нет? Да?
открыв глаза, были стеклянные корешки оборванных световодов, свисаюшие из
бледно-золотистой пористой стены, и по корешкам этим ритмично, как в танце,
бегали радужные отражения вспышек. Сами стены, понятно, не отражали
ничего... Пузырек на днях из штанов вылезал - доказывал, что стены эти вроде
бы впитывают свет. И запросто: чем их ни освещай - они все равно
светло-соломенные...
опушенная серебристой шерстью лапка деликатно, но настойчиво подталкивала
его в плечо.
Контровский Владимир
Никитин Юрий
Василенко Иван
Доценко Виктор
Лукин Евгений
Суворов Виктор