Наташа пришивала заплатку на разрезанный рукав плаща и не очень внимательно
слушала, какие культурные мероприятия развлекли сегодня петербургскую публику.
Главным событием был приезд героини одного из "мыльных" сериалов. Потом
последовало сообщение о большом поп-шоу в "Октябрьском" и... "сегодня в
Никольском соборе состоялось отпевание хорошо известного в городе человека,
иеромонаха отца Егория Потмакова..."
жив! Они ведь спаслись, оба!
понимались. Она увидела бородатое, доброе и серьезное лицо священнослужителя в
большом головном уборе, интерьер верхнего зала Никольского собора (Наташа узнала
его), а потом крупным планом - мертвое лицо с лентой на лбу в обрамлении черного
бархата. И горящую свечу над ним. Лицо Игоря Саввовича Потмакова.
сплю", - подумала девушка.
остался в живых? Может быть, она сошла с ума? Может быть, ни Потмаков, ни Андрей
не приходили в ее дом?
отец Егорий?
стоят - четыре уже распустились. Значит, не галлюцинация. Значит...
выступила капелька крови. Наташа машинально слизнула ее.
Зимородинского. Поколебавшись немного, она набрала его.
нет. На часах - половина первого. "Андрей", - подумала Наташа. И перестала
дышать. Ужасная мысль пронзила ее. Андрей! Потмаков спас его - и умер. И Андрей,
ее Андрей - тоже должен умереть!
- это может быть правдой. Нет, это не должно быть правдой! Это чепуха!
"Успокойся, - приказала себе девушка, - отец Егорий мог умереть по тысяче
причин. Никто же не сказал, что его убили! Или сказал? Чушь. Глупости. Андрей
уехал по делам. Он заранее предупредил, что не будет ночевать. Все нормально".
Наташа. - Не отнимай его у меня!"
последние строчки:
ровно никакого значения.
внимательно, как чужое, прочла стихотворение от начала до конца. Затем подумала
немного, снова взяла ручку и решительно вычеркнула:
минут она уснула. Снов в эту ночь она не видела.
спину. Хан поднял его - и ударил еще раз. Широкое лицо его при этом было
абсолютно спокойно. И от этого безразличного выражения казалось еще страшнее.
ты выиграл!
Николая назад. Привычное дело: не в первый раз кто-то из зала пытается вмешаться
в бой.
опустилась ему на затылок.
Он вообще ничего не чувствовал.
незримые огненные языки, пляшущие на Ласковиным. Боковым зрением Вячеслав
Михайлович увидел, как удар по голове свалил Николая. С ним самим так легко не
справились бы.
только он, Зимородинский, сгустились и образовали подобие человеческой фигуры.
Вячеслав Михайлович наблюдал за происходящим с острым любопытством. Он видел,
как умирают люди, но ни разу не видел, чтобы они умирали - так. Нет, он не будет
вмешиваться. В конце концов, смерть... это только смерть.
будем вместе. Все - вместе. Мне Жаль, владыка!
двойника. - Я проиграл и мертв?
встречу, а кaкиe-то... жалостливые. - Еще нет. Но - cкopo.
слезами. Листья над ним слились в однотонный зеленый фон.
Платить...
полосами застилал глаза и режущим зудом отзывался в легких. Тяжелый черный дым и
светлые легкие языки пламени. Они вспрыгивали снизу, в дрожащий воздух, алчно
сглаживали кожy, волосы на которой сворачивались от жара. Пламя и боль.
в локтях pyки. А внизу раздавался тpecк пожираемых огнем поленьев.
нестерпимый, исторгающий вопль из набитой сгустками копоти груди. Андрей
горел!,. И не сгорал! Огонь был настоящий. И боль была - настоящая. Но кoжa, к
кoтopoй льнули почти бесцветные языки, не вздувалась пузырями, не обвисала
черными лохмотьями. Toлько дым, плотными клубами вырывающийся из огня вверх, и
дрожащий от жара воздух, за которым фигуры, собравшиеся поодаль, неподвижные
огромные всадники и те, кто толпился за ними, дергались, кaк в бесовской пляcкe.
этом крике. Он кричал так, что перестал чувствовать даже боль, перестал
чувствовать тело, он словно воспарил над огнем, над землей вместе со своим
нечеловеческим воплем. Он взлетел... и немыслимо напрягшееся тело его рванулось
следом, вверх, из пламени - к небу.
переворачивалось, кренилось, менялось местами с землей. Андрей успел увидеть,
как подались назад всадники... а потом земля встала дыбом, вернулась торчим и
грянулась на него.
холод был приятен. Но Андрею не было хорошо. Непомерная тяжесть давила сверху,
на спину, на позвоночник не давая вздохнуть.
толкнул Андрея в щеку.
сейчас его добьют.
убьют...
холодная грязь, залепившая пол-лица...
только подстегнула. Рывок, еще рывок... и тяжесть скатилась со спины. Андрей
перевернулся на бок, увидел черный опаленный столб, длинную цепь на своих pyкax,
широкие, облепленные грязью копыта лошадей. А прямо над ним, расставив ноги,