Чтение 29–й страницы книги ~Ловушка для змей~

Новый обрушившийся на него статус вынуждал изменить осанку и держать на
плечах тяжесть прошлых славных побед.

"Адмиралы" забрались на площадку, и та медленно тронулась вдоль рядов
солдат, которые стали кричать "ура", едва только герои равнялись с их
строгими построениями.

- Можно слегка помахать им рукой, - суфлировал Квардли, стоя позади
адмиралов.

- Но откуда они могут знать нас, если нас здесь не было? - недоумевал Лу,
криво улыбаясь и помахивая рукой в белоснежной перчатке.

Роскошные перья плюмажа на его сверкающем шлеме колыхались легким
ветерком и, касаясь лица, щекотали нос. Эрвилю хотелось почесаться, но он
терпел.

- В империи всегда хватало героев, которых держат про запас. В газетах
постоянно появляется информация об их подвигах в далеких колониях, о
жестоких битвах и лишениях, которые им приходится выносить. Специальные люди
слагают легенды о том, как эти военачальники любят и ценят своих солдат...

- Адмирал Джим, помашите вот этим гвардейцам с особенной симпатией, их
полк носит ваше имя, - быстро сказал Джиму штандартенфактор. - А ваши
именные солдаты, адмирал Лу, вон те, в голубых мундирах.

Кэш улыбнулся своим "крестникам" и помахал им энергичнее. Этого было
достаточно, чтобы солдаты закричали "ура" с утроенной силой. На их лицах был
написан такой восторг, что Джим не сомневался - они готовы умереть за него.

Завершив круг почета, платформа остановилась перед широкой трибуной, на
которую и взобрались адмиралы-герои вместе с сопровождавшим их
штандартенфактором.

Кроме них там уже было несколько военных чинов и человек с огромным ртом
и толстыми губами, что выдавало в нем работника департамента пропаганды. Уж
он-то наверняка знал, что за "герои" Джим и Лу.

Тем не менее он первым подошел к панели микрофона и начал торжественную
речь, суть которой сводилась к тому, что теперь, когда одни из выдающихся
военачальников империи одержали победы на вверенных им фронтах, пришла
очередь возобновить войну с Инглегасским Союзом.

Из речи чиновника департамента пропаганды Джим также узнал, что его
теперь величают адмиралом Джимом Дадлом Красивым и он "прославленный мастер
танковых ударов".

Лу же звался адмиралом Эрвилем Ваннадет ду Хольтцем, и в списке его побед
была знаменитая Брюндвальская битва, где его войска обратили в бегство
превосходящую по численности армию герцога Вадентомбского.

Одним словом, послушать эту речь было полезно с познавательной точки
зрения. Но все же очень хотелось проснуться. Джим даже представил, что
когда-нибудь он будет рассказывать: "А однажды мне приснилось, что я был
адмиралом..."

Каземат номер 28 секретного хранилища главной прокураторской палаты
находился под землей, на глубине в несколько десятков метров.

Это было глухое место, сырое и малопонятное.

Охранник Аксель спускался сюда каждый день рано утром и сидел на бочке,
накрытой войлоком, долгих двенадцать часов. Потом приходил его сменщик
Сигурд, и они, поболтав с полчаса, расставались. Аксель поднимался наверх и
шел домой, а Сигурд садился на не успевшую остыть бочку.

Так продолжалось, наверное, лет пять или даже восемь - Аксель уже и со
счету сбился. А как не сбиться, если сидишь в этом погребе часами и все твое
развлечение - смотреть, как капли воды на сырых стенах, соревнуясь друг с
другом, текут горизонтально, пока не попадают в проточенную канавку.

Пару лет назад они текли вниз - вертикально, но потом вода стала
проникать в нижние ярусы, которые находились еще глубже, и было принято
решение упорядочить сбор сырости.

Тогда здесь появился уполномоченный дворцовый колдун. Он работал три дня,
и после этого капли стали течь горизонтально.

Правда, Аксель подозревал, что именно от этого колдовства у него началось
расслабление желудка, однако позже здоровье поправилось, и он больше не
испытывал неприятных ощущений. А сменщик Сигурд - тот над Акселем только
посмеялся. Он считал, что колдовство, направленное на водяные капли, на
человека никак подействовать не может.

Два дня назад служебная жизнь Акселя стала интереснее. На хранение в его
каземат доставили очень важный груз. Какой груз, понятное дело, сообщать ему
не стали, но генеральный ключник лично спускался к Акселю и сказал ему: -
Аксель, важность этого груза трудно себе даже представить. Мобилизуйся
предельно, Аксель...

И Аксель мобилизовался, как мог. Он перестал на работе ковырять в носу и
заделал булыжником нору ручной крысы, которую до этого целый год
прикармливал на незаконном основании. Шутки шутками, а из двенадцатого
каземата вынесли сорок килограммов золотого песка. И вынесли очень просто.
Тамошний охранник позволял мокрицам размножаться, и те создали целый легион.
Конечно, тут не обошлось без колдовства, но эти самые мокрицы однажды взяли
по песчинке, да и уволокли все сорок килограммов. И, надо полагать, в
Панаконду. Тамошние колдуны очень знамениты и могут колдовать на большое
расстояние.

Им что - лишь бы подлость совершить, а того охранника посадили на
муравьиную кучу. Ее специально нагребли прямо во дворе прокураторской
палаты, и Акселю пару раз доводилось слышать, как кричат злоумышленники,
когда их заживо поедают муравьи. Такой смерти никому не пожелаешь.

Так что теперь следовало думать, что делаешь и как службу несешь, когда у
тебя под охраной объект такой важности. Охране запретили даже смотреть на
него в глазок, чтобы те не сглазили последовательность материальных
процессов. Это в хранении было самое опасное.

И потом, в охранника запросто могла вселиться колдовская сила, и тогда он
был способен такого натворить, что просто держись.

С Акселем, кстати, такое уже случалось, но, По счастью, только дома. Его
жена тогда уехала к матери, на другой конец города, а Акселя ну просто как
подменили. Он сразу побежал к соседке. Потом к другой и еще к двум. Одним
словом, не контролировал себя, да и только. Жена приехала от матери, так ей
сразу все и рассказали - те соседки, к которым Аксель зайти не успел. Она,
конечно, скандал подняла, но, хорошо, доктор Монзоне выручил, определил, что
в Акселя вселялась сущность гулящего осла.

Минута за минутой, час за часом, и время смены стало заканчиваться.
Аксель сходил в служебный нужник, доел остатки обеда и стал ждать знакомого
стука клети, когда та опускалась в шахте.

Наконец это случилось. Скрипучая дверца приоткрылась, и в нее протиснулся
Сигурд со своей кожаной обеденной сумкой.

- Здравствуй, Аксель.

- Здравствуй, Сигурд.

- Какие у тебя здесь новости?

- Да вроде сырости меньше стало - вода глубже уходит.

- Зима будет холодная. Верный признак.

- Не скажи, - возразил Аксель. - Иногда совсем сухо становится, а зима
все равно теплая.

- Ну да, - согласился Сигурд, думая о чем-то своем.

- А ты чего такой задумчивый? - спросил его Аксель. - Или дома чего не
так? Дети здоровы?

- Дети здоровы, Аксель, - подтвердил Сигурд и бросил сумку на стол. - Я
вот чего думаю. Мы с тобой по двенадцать часов дежурим. Так?

- Так.

- И сменяем друг друга в одно и то же время.

- К чему ты это клонишь?

- А к тому, Аксель, что в сутках-то двадцать восемь часов, а куда еще
четыре деваются?

- У-У, - разочарованно протянул Аксель. - И тебя такие глупости мучают?
Тебя, взрослого человека...

- Не только это, - признался Сигурд и перешел на шепот: - Еще кое-что...

- Что же? - спросил Аксель, хотя тон и шепот коллеги ему не понравились.

- Ты не прикидывал, чего нам в каземат положили?

- А зачем мне прикидывать, я в муравьиную кучу еще не собрался, - просто
ответил Аксель, но почему-то тоже шепотом.

- Может, по-другому бы заговорил, если б знал чего, - заявил Сигурд с
долей превосходства в голосе.

- Ну? - Любопытство было сильнее служебного долга, и Аксель почувствовал,
как в его животе что-то забурчало от нервного возбуждения.

- Я слышал, там у нас, - Сигурд коротко ткнул пальцем в сторону
казематной двери, - там у нас или Ключ-универсум - все двери, все
направления, или даже предмет Инвертус, сила его безгранична.

- Да ты ш-што... - одними губами произнес Аксель.

- Своими ушами слышал, когда главный мудрец

Гиллайн говорил.

- Так, может, взглянем хоть одним глазком? - теряя над собой контроль,
предложил Аксель. - В дырочку, конечно, я порядок-то понимаю.

- Ладно, - после небольшой паузы согласился Сигурд - Только давай ты
первый.

Оба повернулись к кованой, проржавевшей от сырости двери и с минуту молча
на нее смотрели, набираясь дерзости и подавляя остаточные инстинкты
служебной безопасности. Наконец Аксель шагнул вперед, замер на секунду и
снова сделал шаг. Железная дверь безмерно его притягивала, засасывая своей
тайной, и ему, маленькому службисту, было не по силам справиться со своим
нараставшим, словно морская буря, любопытством.

Мигом преодолев последнее короткое расстояние, Аксель припал к глазку и
замер, глазами пожирая плетеный груз, в котором покоился предмет Инвертус,
сила его безгранична.

- О-о-о, - простонал Аксель, чувствуя, что страсть любопытства разрывает
его и наблюдение запретного груза только усиливает преступные побуждения.

Тот, кто был призван охранять, вдруг сорвал с пояса ключ и дрожащей рукой